Седьмая казнь - Ольга Володарская

– Сто лет не была в ресторане, поэтому буду рада оказаться в любом, где уютная атмосфера и хорошая кухня.

– Тогда я знаю, куда мы пойдем, – улыбнулся мужчина. – Есть одно местечко на примете. Я сейчас перекушу и снова по делам отправлюсь. А в шесть за тобой заеду. Годится?

– Годится.

– Тогда до встречи!

Сергей махнул ей рукой и направился в кухню. Даша только тут вспомнила, что так и не выпила чаю. Но ей уже и не хотелось.

Ничего не хотелось… Только плакать!

Глава 2

Соня вышла из кабинета следователя, выжатая как лимон, хотя с ней беседовали вежливо и долго не задержали. В коридоре плюхнулась на ближайший стул, но тут же вскочила и прошла еще несколько метров. В конце коридора стояла банкетка. Возле нее – фикус. Огромный, разлапистый. Софья решила под ним посидеть.

В сумке у нее имелась бутылка колы, она достала ее и с удовольствием попила.

– Извините, можно присесть? – послышался рядом женский голос.

Соня подвинулась. Банкетка была небольшой, двухместной.

– Не знаете, тут курить можно?

– Раз пепельницы нет, значит, нельзя, – ответила она и впервые посмотрела на собеседницу. Невысокая стройная блондинка с волосами до плеч была немного похожа на нее. Тот же тип лица, голубые глаза, прямые волосы. Только Софья свои чуть тонировала, а незнакомка осветляла.

– А вы не против, если я покурю? Всего разок затянусь! Нервничаю очень, а сигареты успокаивают…

– Лично я не против, – кивнула Соня. Она уже узнала женщину, это была Лена Филатова, бывшая невеста Ромы. – А чего вы так нервничаете, если не секрет?

– А разве есть люди, которых не трясет в подобных местах?

– Наверное, вы правы. Мне тоже тут не по себе. Вас ведь Леной зовут?

Собеседница нахмурилась.

– Вы меня знаете?

– Если вы Лена, то да.

– Елена Филатова. А вы кто?

– Меня зовут Софьей. И я… я тоже была невестой Ромы.

– Вот как?

– Мы с вами по одному делу свидетелями проходим.

– Свидетелями? – фыркнула Лена. – Да меня чуть ли не в наручниках из дома выволокли! Хорошо, алиби железное имеется, и я смогла доказать, что не убивала Клавдию. Я работала в ту ночь. С восьми вечера до восьми утра. И подтвердить это способны десять моих коллег, диспетчеров такси.

Филатова вытащила из сумки пачку сигарет и зажигалку. Отвернувшись к стене, прикурила и сделала жадную затяжку. Затем еще одну и еще. Затушив выкуренную почти до середины сигарету в кадке с фикусом, забросала ее землей.

– И все равно не отстают, – продолжила Лена, кинув в рот мятную таблетку. – Опять зачем-то вызвали.

– Из дома большие деньги пропали. Может, поэтому?

– Да я дальше кухни не ходила! Или Клавдия их в крупе хранила?

Лена выглядела нервной, ершистой. Соня ее другой представляла. Хотя, вполне возможно, раньше она была другой. Даже на фото смотрелась иначе, чем сейчас. Очень нежной и загадочной. Теперь же скорее хищной и понятной. Или всему виной яркий макияж и выбеленные волосы? Пожалуй, на девушку «оторви и брось» Лена походила именно сейчас, а не тогда.

– Можно вопрос? – подала голос Соня.

– Валяй.

– А зачем вы вообще приезжали к Клавдии? После стольких лет…

– Как я понимаю, ты знаешь мою историю? – Лена перешла на «ты», даже не спросив разрешения.

– В общих чертах.

– Со слов Клавдии?

– Нет, Ромы.

– Тогда в ней больше объективности. История Клавдии наверняка бы напоминала сказку, в которой злая колдунья похитила невинного мальчика, чтобы зажарить его и съесть.

– Тот «косяк», что выпал из твоего кармана, она тебе подсунула?

– Скорее всего. Но не уверена. Я вообще-то покуривала. Но как узнала о беременности, перестала. Вот только друзья мои, с которыми обычно чебарила, все равно предлагали, совали «косяки». Вполне могла машинально положить один в карман. Одним словом, я была не так безгрешна, как думал Роман. Да, я уже не сидела на игле, но совершенно чистой так и не стала. Кайф такая штука, от которой трудно отказаться… Когда Рома меня бросил, я была невероятно зла на Клавдию. Понимала, что все произошло с ее подачи. Если б не обрабатывала она сына денно и нощно, я вернула бы его доверие. – Лена начала нервно постукивать ногтями по бортику цветочной кадки. Ей, судя по всему, снова захотелось курить. – Но ничего поделать было нельзя. Рома твердо сказал: свадьбы не будет. И, дав денег, отправил меня на аборт. Нет, если честно, все было не так. Клавдия вручила мне конвертик с запиской от сына и несколькими крупными купюрами. Больше я ни ее, ни Романа не видела. Первое время постоянно о них вспоминала. Причем больше о Клавдии. С ненавистью, конечно. Но время лечит. Так что года через три я и думать о них забыла. Но вдруг несколько дней назад в моей квартире раздается звонок. Беру трубку и слышу: «Здравствуйте, Лена, это Клавдия, мама Ромы. Вы помните меня?» Я прямо обалдела. И от растерянности начала ей хамить. Спросила, по-прежнему ли Ромочка за ее юбку держится или его уже отпускают в песочницу одного? Тогда она сообщила мне о гибели сына. Мне сразу так стыдно стало. Я прощения попросила. А Клавдия сказала, что хотела бы со мной встретиться.

– И вы к ней поехали?

– Да. В тот же день, пока время свободное было. Провела я в доме Клавдии где-то час, но так и не поняла, зачем ей понадобилась. Мы просто говорили. В основном о Роме. Вернее, мать рассказывала о нем. При этом мы совершенно не касались прошлого, хотя меня так и подмывало спросить про тот «косяк». А главное, не жалеет ли она, что разлучила нас с Ромой. Наверное, женщина ответила бы правду. Но я не стала задавать ей этих вопросов.

– А почему вы ушли через калитку?

– Меня Клавдия попросила. Я как раз собиралась покидать дом, и вдруг она увидела в окно, что к воротам кто-то подходит. Сказала, мол, не хочет, чтобы меня увидели, ни к чему лишние вопросы, сказала она. И попросила выйти, так сказать, через черный ход. Сама проводила меня на задний двор, показала, где калитка. Я ее нашла, открыла… Клавдии икалось, наверное, после моего ухода. Я все сапоги в грязи измазала, пока на дорогу выбиралась, и поминала ее отнюдь не добрым словом.

– Это она меня увидела. И решила, что нам не стоит пересекаться. Я ведь узнала бы вас непременно.

– И как думаешь, зачем Клавдия меня позвала? Надо же, отыскала мой адрес, телефон, позвонила… А когда расставались, сказала, что еще свяжется со мной.

– Может, ее стала мучить совесть, и пожилая женщина решила попросить у вас прощения?

– Но ведь не просила его!

– Тогда не знаю… – Соне вдруг тоже захотелось закурить. Она «стрельнула» бы у Лены сигарету, но в коридоре стало слишком людно, и кто-нибудь обязательно заметил бы, как она нарушает правила. – Если бы вы не сделали тогда аборт, я бы еще поняла…

– Так я его и не сделала! Передумала в последний момент. Уже в больнице, когда меня в операционную везли.

– Что?!

– Я родила от Ромы ребенка. Девочку.

– Так у Клавдии есть внучка?

– Нет.

– Но вы же сами сказали…

– Дочка умерла в возрасте трех лет.

Лицо Лены окаменело. Она поднялась с банкетки и, больше ничего не сказав Дарье, направилась к кабинету следователя. Через несколько секунд скрылась за дверью.

Глава 3

В ресторане, куда Сергей привел Дашу, было много народу. Почти все столики оказались занятыми, а на тех, что пустовали, стояли таблички «заказ».

– Какое популярное место, – отметила Дарья.

– Нет, скорее оцененное любителями отличной кавказской кухни. Сюда ходят одни и те же люди.

– В том числе ты?

– В том числе я, – мягко улыбнулся мужчина. – Я в своем детстве и юности часто гостил в Баку у деда. Его вторая жена, то есть не моя бабка, была азербайджанкой. Как она готовила! Просто что-то фантастическое! Потом дед умер, я перестал ездить в Баку. И принялся скучать по азербайджанской кухне. Мама, когда еще жива была, пыталась что-то приготовить по книге, а папа привозил блюда из ресторана «Кавказ». Но все было не то. Я уж думал, никогда не попробую больше такой же шурпы, рассыпчатого плова, ароматного сырдыка (это баклажаны в соусе), какие дедова жена готовила, но случайно в этот ресторанчик зашел и…

Ему пришлось замолчать, потому что к столу подошел официант, чтобы принять заказ.

– У тебя есть особые пожелания? – спросил у Даши Сергей.

– Нет.

– Тогда положись на мой вкус. В том числе в выборе вина. Хорошо?

Даша кивнула.

Сергей сделал заказ и вернулся к беседе.

– А какую кухню предпочитаешь ты? – спросил, кивнув кому-то за соседним столиком.

– Я к еде равнодушна. У меня даже любимых блюд нет.

– Серьезно?

– Да. Есть то, что я ем, и то, чего не ем.

– То есть ты не получаешь удовольствия от пищи?

– Получаю, конечно, но не такое сильное, как большинство людей. Мне нравятся креветки на гриле, мягкий сыр с зеленью, докторская колбаса с мягкой булкой и сладким чаем. Но я не могу сказать, что люблю все это.

– А есть то, что ты любишь?