После наступления темноты (ЛП) - Гифьюн Грег

Дверь распахнулась, открывая темную спальню.

Ничто не казалось неуместным или потревоженным. Нос Гарри снова наполнился и забился, поэтому он тихо дышал через рот и стоял в центре комнаты, прислушиваясь. Когда гадость стекала в горло, он заметил в окно, что дом Розы по-прежнему пуст и тих, но рядом зажегся уличный фонарь, создав единственное пятно света в темном тупике. Он опустил биту и достал из кармана диктофон.

"Мне все труднее и труднее соображать, но я точно знаю, что на крыше кто-то есть", - прошептал он в микрофон. "Я нахожусь в спальне и слышу, как кто-то или что-то движется наверху".

Он подкрался ближе к окну, прислушиваясь, нет ли там движения, но ночь снова погрузилась в тишину. Глаза заслезились от очередной волны головокружения, и он почувствовал, как поднимается температура, сжигая его насквозь и доводя до полного истощения. Гарри оторвал взгляд от потолка и обвёл им комнату. Почти сразу же он почувствовал что-то новое, ощущение, что что-то не так, и не только снаружи и на крыше, но и внутри.

Здесь, в этой комнате.

Кровать стояла так же, как он ее оставил, одеяло было сбито, а простыни отброшены в сторону. Казалось, прошла целая вечность с тех пор, как он свернулся калачиком в постели, но он боролся с мольбами своего тела об отдыхе и продолжал осматривать комнату. Шкафы, туалетный столик Келли - все было в порядке: ничего лишнего, ничего в углах, ничего в тени. Его взгляд скользнул по зеркалу над туалетным столиком, и он мельком увидел себя в нем.

Иисус Христос Всемогущий.

Он был похож на сумасшедшего, на ненормального папарацци: волосы всклокочены, лицо бледное, глаза горят болезнью и ужасом, на шее болтается камера, в одной руке диктофон, в другой - бейсбольная бита.

Но прежде чем он успел об этом подумать, он заметил в зеркале что-то еще... что-то позади себя, от чего у него похолодела кровь...

Дверца шкафа была открыта.

Когда он входил в комнату, она была закрыта, он был в этом уверен.

Иначе бы заметил. Я прошел мимо.

Внутри, за открытой дверью, царила кромешная тьма. Теперь это был не просто шкаф, а темный портал в место кошмаров и ужасов. Он медленно поднес диктофон ко рту.

"Они в доме", - прошептал он. "Я думаю... я думаю, что они могут быть в доме. Шкаф, он..." Он крепче сжал биту свободной рукой. Сердце, казалось, вот-вот выскочит из груди, оно стучало так сильно, что ему стало не хватать дыхания. "Шкаф открыт, кто-то открыл дверь шкафа".

Его горло внезапно сжалось.

Только не сейчас, ради всего святого!

Дыша через рот короткими короткими интервалами, он опустил диктофон обратно в карман, схватил биту обеими руками и отступил назад, стараясь придвинуться ближе к дальней стене по мере продвижения к коридору. К тому времени как он достиг дверного проема, необходимость кашлять отпала. Остановившись одной ногой в коридоре, а другой - в спальне, он поднял биту и приготовился к удару, если до этого дойдет.

"Я знаю, что ты там", - сказал он, но получилось не более чем кваканье. Он прочистил горло и со всей властностью, на которую только был способен, сказал: "Выходи. Сейчас же, черт возьми!"

В ответ - оглушительная тишина.

Скрежеща зубами, Гарри начал отступать к шкафу, делая каждый шаг так, словно он мог оказаться последним. Чем ближе он подходил, тем глубже становилась темнота внутри шкафа.

Он продолжал идти к нему. Ближе... и еще ближе...

Он нажал на выключатель прямо перед дверью, и шкаф наполнился ярким светом. Пока глаза привыкали к внезапному вторжению, Гарри сосредоточился на одежде, висящей на перекладине, затем на обуви на полу и, наконец, на вполне реальной возможности того, что кто-то может прятаться в глубине шкафа.

В голове промелькнуло внезапное видение безумного психопата, выпрыгивающего из-под висящей одежды, а крики и маньячные вопли злоумышленника еще долго звучали в его голове.

От размышлений его отвлекла внутренняя сторона дверцы шкафа. Каждый дюйм ее покрывали те же странные глифы, которые он видел раньше. Только на этот раз они, похоже, были нарисованы на внутренней стороне двери кровью, а символы, казалось, были наспех намалеваны от руки.

Гарри одним сильным толчком отбросил одежду в сторону. Вешалки заскрипели, в унисон скользнув по перекладине, и открыли заднюю стенку шкафа. Она тоже была испещрена иероглифами.

Он отложил дубинку в сторону, чтобы успокоить руки и сделать несколько снимков, а затем взял в руки диктофон. "Те же странные символы были нанесены на заднюю стенку шкафа и на заднюю стенку дверцы шкафа", - прошептал он. "Я не знаю, что они означают и что говорят. Возможно, это форма связи, попытка связаться со мной. А может, это предупреждение - не знаю, но я их сфотографировал, это доказательство того, что в доме кто-то был.

Позвонить в полицию - я должен позвонить в полицию сейчас же, и...

Но что, если они ему не поверят? Что, если они снова сочтут его психом? Хуже того, если они решат, что он сам виноват в этих вещах? Глифы, следы...

Возможно ли это? Мог ли он сделать это и не осознавать?

Гарри внимательнее изучил глифы. Хотя некоторые из них были похожи на буквы, большинство представляли собой странные линии и узоры, так что трудно было сказать, похож ли какой-нибудь из них на его почерк. Да и чем именно они были написаны? Возможно, это был какой-то красный краситель или краска, но уж очень похоже на кровь. И если это была кровь, то чья? Мог ли он рисковать, вызывая сюда полицию, не зная наверняка, имеет ли он к этому отношение и что все это значит? Кенни он тоже не звонил, но кто в это поверит?

"Я этого не делал", - сказал он в диктофон, отчаянно цепляясь за остатки здравомыслия. "Я этого не делал. Кто бы ни услышал эту запись, я хочу, чтобы вы это знали. Я не делал этих вещей. Сейчас я больше ничего не знаю. Но кто-то или что-то было в доме и оставило это".

Просто слышать, как он говорит такие вещи, было очень тревожно, но еще сильнее было осознание того, что если они проникли в дом один раз, то могут сделать это снова, возможно, по своему желанию. Больше не было ни границ, ни стен, ни безопасных зон. Все ставки были сделаны.

Он посмотрел на ту часть потолка шкафа, где находилась выдвижная лестница на чердак. Попасть туда через вентиляционные отверстия в крыше было бы в лучшем случае сложно, но они наверняка проникли именно так. Он посмотрел на дверь в потолке шкафа. Он никак не мог ее запереть. Единственный вариант - вбить что-нибудь между ней и полом, чтобы никто с другой стороны не смог толкнуть ее и упасть с лестницы, но он не мог придумать ничего достаточно высокого, чтобы сделать это как следует.

Гарри вышел из шкафа, закрыл дверь и подтащил к ней стул с туалетного столика Келли, подставив его под дверную ручку и прижав как можно плотнее. Это не остановит решительно настроенного злоумышленника, но уж точно замедлит его.

Их.

Еще один шаркающий звук заскрежетал по крыше.

Что бы там ни было, оно снова было в движении.

Изнутри дома крышу было не разглядеть, но, по крайней мере, наверху, в спальне, он мог наблюдать за движением.

Что, если это отвлекающий маневр?

Может, другие пытаются проникнуть внутрь, пока он ждет здесь, внимательно прислушиваясь к активности на крыше?

Кроме чердака, единственный способ проникнуть в дом с крыши - это свеситься с водостока, спуститься вниз и пролезть в окно. Все окна были заперты, так что стекло пришлось бы разбивать, и теперь, когда буря прошла и ночь была такой тихой, он услышал бы треск откуда-то из дома.

Гарри направился к двери и остановился перед ней, чтобы выглянуть в темный коридор. Убедившись, что вокруг чисто, он поспешил к лестнице. Тусклый серый свет луны коснулся двух последних ступенек. Окружающие тени слегка шевельнулись, как будто кто-то пошевелился возле эркера. Возможно, летучая мышь или ночная птица в полете, или лунный свет потревожен неизвестным присутствием, шелестящим в кустах.