Слабая женщина - Наташа Колесникова

Весь день Богданов провел на пляже с бутылкой виски в руке, а потом вернулся в номер и уснул, не помнил даже, когда она вернулась. Проснулся ночью и увидел ее рядом — она спала в грязных шортах и грязной футболке, видимо, тоже так устала, что не могла даже помыться и переодеться перед сном. Тошнотворный запах французских духов заполнял номер.

Он хотел разбудить ее, чтобы спросить, все ли нормально, тронул за плечо, но она лишь оттолкнула его руку и пьяным голосом пробормотала:

— Хватит, Слава, я больше не могу… Отстань от меня, пожалуйста…

И тут в дверь лоджии хлынула вода. Она поднималась все выше и выше, и он барахтался в пенных бурунах, поднимаясь под потолок и захлебываясь соленой влагой. А она все прибывала и прибывала.

Когда вода поднялась под самый потолок, он, чтобы не захлебнуться, нырнул в дверь лоджии, вынырнул на поверхность над лоджией, жадно вдыхая влажный воздух. И подумал, что надо отплыть в сторону, а потом вместе с водой опуститься на землю, может быть, это позволит понять, почему океан все время приходит к нему? Зовет, предупреждает, пугает?

Он отплыл метра на два от лоджии, и тут вода мгновенно исчезла. Между ним и асфальтовой дорожкой, отделяющей отель от пальмовой рощи, было восемь этажей.

Глава 13

Ира сидела в своем «предбаннике», растерянно хлопая длинными ресницами. Все здесь было как обычно, только… за дверью, обитой черной кожей, нет и никогда уже не будет босса. Ильи… Что с ним творилось в последнее время, она так и не поняла и, наверное, никогда уже не поймет. А вот то, что здесь долго не задержится, абсолютно ясно. Орехов уже вел себя как настоящий хозяин, хотя завещание Ильи должно быть оглашено через неделю после его смерти. Значит, через четыре дня. Да и что ей ждать от этого завещания? Даже если достанутся какие-то акции, Орехов все равно обдурит… Она ж в этом абсолютно ничего не смыслит…

Тоска прямо-таки жуткая. И Слава Костромин не звонит, уже должен был прилететь с Акульего острова. Да, наверное, он просто хотел получить… ее, получил и забыл обо всех своих обещаниях. Кошмар какой-то…

Орехов вошел в «предбанник» с сигаретой в зубах, остановился напротив ее стола.

— Хотите кофе, Кирилл Васильич? — испуганно спросила Ира.

— Ты совсем тупая, что ли, детка? У меня своя секретарша есть, она сделает все, что надо.

— Но вы ж теперь босс… — робко предположила Ира.

— Это верно. Поэтому и прошу тебя освободить место для моей секретарши.

— А как же я?

— Понятия не имею. Ты не нужна мне, детка, и не будешь работать в этой фирме. Это все, что я хотел тебе сказать.

— Кирилл Васильич… но на похоронах вы говорили совсем другое… — залопотала Ира.

— То — на похоронах. Ты угробила босса, шлюшка, тебя здесь больше никто не желает видеть. Думаешь, это я такой злой? Все так считают!

Ира чувствовала это. Люди в фирме смотрели на нее как… на врага народа, того народа, который трудился в офисе. Понятно, почему они все настроены против нее — Илья был добрым, помогал всем, кто просил, от Орехова ждать такого не следовало, потому народ и злился. Но ведь она не виновата, что Илья выпрыгнул из окна! Она пыталась, старалась, но он… Или все-таки виновата?

— Кирилл Васильич… может, разрешите мне пожить в его квартире или на даче? А то где ж мне… Дома однокомнатная квартира, у матери новый мужчина, я там совсем не нужна…

— Перебьешься. Живи где хочешь.

— Но Илья Ильич обещал мне…

— Я знаю, мы вместе обсуждали условия его завещания. Его семьдесят процентов акций делятся так — тебе двадцать, чтоб не бедствовала, мне сорок, чтобы прославлял его имя, десять сотрудникам, которые проработали не менее пяти лет. Про имущество я ничего не знаю, это его личное дело. Но я позабочусь о том, чтобы ты ни хрена не получала с этих акций. Продашь их мне, и по той цене, которую скажу.

— Кирилл Васильич… а куда ж мне теперь идти?

Красивый Слава Костромин, похоже, вряд ли позвонит… А Орехов, ну прямо злодей какой-то… И раньше чувствовала, что врет, когда говорит ей комплименты, но поступать так жестоко… Мог хотя бы позволить ей жить в квартире Ильи или на даче, пока не решит свои проблемы. Не позволяет… Гад самый настоящий!

— Скотина ты, понял?! — истерично выкрикнула она. — И не будет тебе удачи, потому что — подлый!

— А это уже не твоя забота, — усмехнулся Орехов. — Тебя тут нигде нет, насчет акций — договоримся позже. А сейчас — освободи помещение и сдай свой пропуск!

— В конце рабочего дня я швырну его тебе в морду, понял?! А пока… досижу! Ты еще не босс, так что — пошел вон, дурак! Завещание будет оглашено через неделю после смерти!

— А все и так ясно. Хочешь продлить агонию — попытайся. Сегодня я могу руководить фирмой из своего кабинета. Но ты все поняла. Тебя тут нет.

Орехов усмехнулся и вышел, а Ира растерянно смотрела по сторонам. Вот ведь как оно все получилось! Нет Ильи — и нет жилья, нет работы, нет будущего. Почему он выпрыгнул с лоджии их номера? Мог бы сказать хоть что-то, она бы позаботилась о нем, постаралась успокоить… Но он же абсолютно ничего не хотел! Раньше и танцевал, бывало, и пел в компаниях, а там, на острове, совсем ушел в себя. И что ей оставалось делать? Сидеть рядом и тоже молчать? А теперь все смотрят чертом, Орехов так прямо и сказал, не соврал… Скотина! Но что тут сделаешь? Теперь он хозяин.

Ира взяла трубку телефона, набрала номер.

— Боря, хорошо, что застала тебя. Знаешь, меня тут гонят, не знаю даже, где жить. Можно у тебя на даче перекантоваться дня три, пока не огласят завещание Ильи?

— Иринка, я тебе сочувствую, извини, не мог приехать на похороны… Но этот козел Орехов! Что он о себе возомнил? Звонит, требует, чтобы я немедленно вернул деньги за товар. Но ведь мы договорились с Богдановым — осенью, когда прибыль пойдет. Как это можно — нарушать договоренности?! Откуда я возьму эти деньги?

— Боря, мне жить негде. Потом решим твои проблемы. На даче у тебя можно четыре дня…

— Да как ты себе представляешь это? Живешь на моей даче, а туда вдруг приезжает жена… И что мне говорить в свое оправдание?

— Нельзя, да? Хотя бы сегодняшнюю ночь, завтра я постараюсь что-нибудь придумать.

— Я бы рад, но ты же понимаешь…

— Все понимаю, Боря, спасибо.

— Ира, а почему Орехов наглеет? Он уже точно босс, или есть варианты?

— Откуда я знаю, Боря… — с тоской сказала Ира.

Она положила трубку, задумалась. Деньги у нее были, снять квартиру не проблема. А сегодня-завтра можно переночевать в квартире матери. Придется, а что поделаешь? Ира опустила голову на свои ладони, лежащие на холодном столе, и горько заплакала. Открылась дверь, но она даже не подняла голову. Все ее тут ненавидят, ну и пусть!