Мишень - Анастасия Эльберг

Мелодия телефона нарушила воцарившуюся в салоне машины тишину, и я, опомнившись, схватила лежавший на пассажирском сидении аппарат. Каратель Винсент. Чего он от меня хочет на этот раз? Очередное «найди Незнакомку»? Нет уж. С тобой мы тоже наигрались. Я провела пальцем по экрану, сбрасывая звонок, подождала еще пару минут и уже хотела отложить телефон, но он запищал снова, на этот раз, уведомляя о сообщении. «Перезвони мне. Это срочно». Нет, каратель Винсент. В моей жизни «срочно» уже закончилось. Придется тебе искать другую девочку на побегушках.

Я вышла из машины и потянулась, расправляя затекшую спину. Все же лучшего материала для одежды, чем кожа, еще не придумали. И вряд ли придумают. Ради «особо важных», которых мне иногда приходилось сопровождать, нужно было затягивать себя в идиотский латекс и разыгрывать роль женщины-кошки. А вот для путешествий по лабиринтам ночных коридоров в офисе очередной жертвы, для лазания по стенам и крышам… Кожа — удивительная штука. Особенно натуральная.

Коды «1111» и «1234» к панели интеркома, естественно, не подошли. Пришлось подождать и войти в дом вместе с пожилой женщиной, которая несла пару пакетов с логотипом «Полной корзины».

— Недавно у нас? — поинтересовалась женщина.

— Да, переехала пару дней назад. Позвольте, я помогу вам.

— Спасибо, милая. Меня зовут Роуз. А вас?

— Ди… — Я осеклась. — Кларисса. Но можно просто Клэр.

Роуз улыбнулась и передала мне пакеты.

— Кларисса. Как в том фильме… ну, помните? Про маньяка.

— «Молчание ягнят», — подсказала я, бросая взгляд на почтовые ящики. Квартира пятьдесят три. Пятый этаж. Очень хорошо. — Любите детективы и триллеры?

Она нажала кнопку вызова лифта.

— А что же мне остается, моя хорошая? Дети выросли и уехали, навещают только по большим праздникам. Моя единственная и самая верная подруга — пишущая машинка.

— Вы писательница, — улыбнулась я.

— Да, детка, так и есть. А кто бы мог подумать, что все так обернется? Я много лет преподавала в университете английскую литературу и на одном из семинаров познакомилась с Лив. До этого мы, конечно, знали друг друга, но заочно, а теперь встретились, разговорились. Я рассказала, что пишу, но все это несерьезно, в стол. А Лив — добрая волшебница, около трети авторов, сотрудничающих сегодня с «Сандерс пресс», без нее так бы и оставались в тени. Я послала ей рассказ, потом — черновик одной из повестей. Волновалась ужасно. Если бы мне кто сказал, что сегодня я смогу похвастаться десятью опубликованными романами, ни за что бы не поверила. А ведь в работе одиннадцатый. И сценарий для сериала.

— Рада за вас, мэм. Должно быть, это здорово — найти свое призвание.

Двери лифта открылись, и я вошла в лифт следом за Роуз.

— На какой этаж тебе, милая? — поинтересовалась она.

— На пятый. Пятьдесят третья квартира.

— Мы соседи. Ах да… та светловолосая девчушка, она тоже приехала недавно. Не успела спросить, как ее зовут. Должно быть, вы подружки?

— Да. Мы поступили в университет, скоро начинается учеба. Весенний семестр.

Роуз задумчиво потерла подбородок.

— Должно быть, медицина? Из вас получится прекрасная медсестричка!

— Криминология.

— Ах. — Она выразительно подняла брови и улыбнулась. — Теперь я знаю, к кому обращаться за советом!

— Буду рада помочь, мэм.

Здешний лифт ездил с той же фантастической скоростью, как и в нашем с Миной бывшем доме, хотя тут было всего-то семь этажей. Я поставила пакеты перед дверью квартиры Роуз.

— Спасибо, милая. Теперь я просто обязана напоить тебя чаем. Сегодня приезжали внуки, я пекла печенье, а еще у меня есть замечательный шоколад.

— Как-нибудь я обязательно загляну к вам, мэм, но не сегодня. Нужно разложить вещи, оформить оставшиеся документы на квартиру. Ох уж эти переезды.

— Верно, настоящая морока. — Роуз прищурилась, изучая мои руки. — Обручального кольца у тебя нет, так что на наше чаепитие я, пожалуй, приглашу и одного из своих сыновей. Он очаровательный мальчик! И до сих пор холост. Все ждет свою принцессу. — Она вставила ключ в замок, и из-за двери донеслось приглушенное мяуканье. — Тише, тише, мои дорогие. Знаю, что вы проголодались, сейчас я вас накормлю.

Я подождала, пока Роуз скроется в квартире, и подошла к двери Клариссы. Табличка с именем жильца под номером «53» была пуста, зато ниже красовалась наклейка «Мы знаем, у вас золотое сердце. Мы нуждаемся в вашей помощи!». Рядом с надписью поместили фотографию счастливого круглощекого ребенка. Фонд «Золотое сердце» Изольда Паттерсон основала года четыре назад, и он, по словам журналистов, стал одним из самых крупных благотворительных проектов за всю историю существования города. О том, что богачи жертвуют средства, в основном, для очистки совести и решения ряда проблем с налогами, разумеется, никто не говорил (по крайней мере, громко).

Денег у фонда было пруд пруди, но это не мешало активистам с поистине сектантским упорством стучаться в двери горожан с их знаменитым «мы знаем, у вас золотое сердце». Мина не могла устоять и часто отдавала последние деньги, включая мелочь, случайно найденную в карманах. Как-то раз «сектанты» умудрились соблазнить ее на добровольную работу в приюте для бездомных детей, основанном на деньги фонда. Работа эта шла ей на пользу, она даже ходила в супермаркет в полном одиночестве, что для нее было равносильно подвигу. Но длилось это недолго: однажды вечером Мина пришла домой и заявила, что с нее хватит, потому что «несчастные дети заставляют ее плакать, это расстраивает и угнетает».

Мысль о том, что Кларисса жертвовала деньги на благотворительность, смешила и умиляла одновременно.

Маленький ключ не подошел к нижнему замку, и я воспользовалась вторым. В квартире было душно, пахло пылью, средством для полировки и цветочными духами. Я сняла перчатки, сунув их в карман куртки, бросила ключи на столик возле зеркала в прихожей и прошла в гостиную. Часть вещей до сих пор не разложена: один закрытый чемодан и парочка маленьких, распотрошенных только наполовину. Пустые коробки, на полу — бумага и куски синтепона. Мебель почти вся новая, кое-где даже остались чехлы. Девочка уезжала в спешке.

Услышав скрип входной двери, я снова метнулась в прихожую. Забыла запереть, надо же. Где моя голова? Очередной порыв ветра захлопнул дверь, и я повертела в руках уже ненужную связку, инстинктивно схваченную со столика. Хотя связкой ее называть не стоило: два ключа и кусочек пластика с номером «53». Я взяла маленький ключ и попыталась вставить его в верхний замок. Ничего не вышло. Может, он от какой-нибудь шкатулки или сейфа? Осмотр квартиры, занявший от силы двадцать минут, показал, что сейфов нет, а шкатулка только одна, но без замка — Кларисса держала в ней драгоценности.

Я поднесла ключ к глазам. Весь исцарапанный и истертый, пользовались им часто. Только вот что открывали? Опознавательных знаков на ключе не было.

Винсент ответил после второго гудка.

— Я рад, что ты позвонила, — начал он. — Слушай внимательно и не перебивай.

— Это ты слушай внимательно и не перебивай, каратель Винсент. Я тороплюсь. И мне нужна твоя гениальная голова.

— А мне нужна твоя голова. Думаю, и ты не против ее сохранить. А поэтому, как я уже сказал, слушай внимательно.

— На связке, которую я получила от тебя, есть два ключа. Один — от квартиры. Второй, как я думала, открывает верхний замок, но это не так. Здесь нет ни сейфов, ни шкатулок, ни другой подобной чуши. Маленький потертый ключ без надписей.

— Медный? — предположил Винсент.

— Нет… — Я снова оглядела ключ. — Кажется… стальной.

— О, черт. Я чувствовал, что здесь все не так просто.

Я проверила, закрыта ли дверь, вернулась в гостиную и развалилась на диване.

— Может, поделишься тяжелыми мыслями со своей подругой?

— Скорее всего, это ключ от банковской ячейки.

— Они открываются с помощью магнитных карт, каратель Винсент. Добро пожаловать в двадцать первый век.

— Это не депозитная ячейка, а что-то вроде личного сейфа. Там хранят особо ценные вещи. Владелец может быть только один, и ключ тоже только один. У меня такая есть.

— И что ты там хранишь? Свидетельства об опытах над людьми?

— У нее где-то должны быть документы, подтверждающие права на владение ячейкой. Папка, может быть, несколько отдельных бумаг.

— Ты шутишь, каратель Винсент? Ты предлагаешь мне устроить тут обыск?

— Нет. Я хочу, чтобы ты ушла оттуда. Я буду минут через двадцать.

Я встала с дивана и беспомощно огляделась.

— Постой-ка. Не нужно приезжать. Если ты хочешь знать, я…

— Нет, не хочу знать. Я уже говорил тебе, что не стоит в это ввязываться. Не хочешь меня слушать — дело твое. Просто уходи и не задавай лишних вопросов. Закрой дверь, спустись, затаись где-нибудь и подожди. Я все тебе объясню.