Кровавый отпуск - Виктор Кнут

— Ка-а-ак?!!

— Хозяином, — повторил карлик с серьезнейшим видом. Мерзкий маленький карлик с повышенным уровнем самооценки.

— Ка-а-ак?!! — Я от удивления округлила глаза. У меня даже почти прошла голова. И перестало тошнить. — Парнишка, ты случаем не больной? Сдается мне… — Я замолчала, со страхом наблюдая за тем, как этот недоразвитый цербер повесил на сучок чехол с прибором ночного видения, а с другого снял свою «вертикал ку».

Вразвалочку подошел ко мне и без лишних эмоций с размаху зазвездячил мне в грудь прикладом. С уверенностью палача. С довольной улыбочкой на губах. Получая от этого огромное удовольствие.

— Сучка!!!

Весь мир перевернулся. В глазах потемнело. Я взвизгнула от дикой боли, опрокинулась на бок и замерла, вжавшись щекой в серый песок, перемешанный с хвоей и прошлогодними листьями. В то место, куда угодил приклад, казалось, вселился сам сатана! Быстренько распалил под котлом, наполненным маслом, небольшой костерок и принялся жарить грешников. И в первую очередь, меня.

— Так-то! — назидательно пропищал карлик, и я слышала, что он, как ни в чем не бывало, продолжил шоркаться возле костра, катая палочкой головешки.

И, слава Богу, оставил меня на какое-то время в покое. Переживать очередные побои, тихонько скулить от обиды и боли и безрезультатно пытаться отделаться от веревки, которая крепко стягивала мои запястья. Пустое. Руки было не освободить. Во всяком случае, в ближайшее время не освободить. Карлик потрудился над ними весьма основательно.

Прошел, наверное, миллион лет, когда боль в правой груди, потеряв концентрацию, разлилась по всему телу. Стало легче дышать. И легче соображать. Мысли уже не бродили по голове, сбившись в стихийную неуправляемую толпу. В их поведении появился какой-то порядок. Кстати, и сама голова почти пришла в норму после удара, который я схлопотала вчера. И перестало тошнить. Хоть какое-то облегчение.

— Эй, ты… — «Хозяин» закончил возиться с костром и снова обратил внимание на меня. — Пора идти. Падымайси!

— Не пойду никуда, — прошипела я и приготовилась к тому, что сейчас еще разок схлопочу прикладом.

Но карлик решил сменить тактику. Мне под нос уткнулась дымящая головня.

— Хочешь, чтоб морду испортил тебе?

Я не хотела. Но не успела довести это до ушей моего мучителя, как щеку обдало жаром и головешка ткнулась мне в ухо. Я взвизгнула и шарахнулась в сторону. Откуда-то сверху раздался скрипучий смешок. И головня еще раз коснулась моей головы. Я почувствовала легкий запах паленых волос. И, не выдержав, закричала:

— Прекрати!!!

— Пошли, сказал. — Головня отодвинулась от лица. — Или сожгу весь портрет. Ну!

Я перекатилась на спину и села. Испепелила ненавидящим взглядом внимательно наблюдавшего за мной карлика, но ему мои эмоции были по барабану. Он, видать, привык и не к таким взглядам.

— Пошли. Время. — «Хозяин» задрал рукав на левой руке и мне в глаза бросился «Ориент», который пробыл у меня меньше двух суток. Несчастные часики меняли хозяина уже в третий раз. — Падымайси. Семь утра почти.

Пытаться идти на принципы и качать права не было никакого смысла. Я добилась бы только того, что безбашенный карлик оставил бы меня без прически и испортил бы лицо. Или сотворил бы что-нибудь похуже. У этого уродца были ярко выражены зададки садиста, и, возможно, он даже мечтал, чтобы я подала ему повод для того, чтобы продолжить пытки. Хрен ему, а не повод! Пока что придется подыграть негодяю, чтобы не стать инвалидкой. Но я убью его, как только сумею освободиться. Я очень надеялась, что это случится раньше, чем карлик передаст меня ментам.

— Черт с тобой, — прошептала я и поднялась на ноги. И еще раз попросила, ни на что не надеясь: — Развяжи руки, дай сходить в туалет.

Карлик хмыкнул и подошел ко мне.

— Руки не развяжу, — проскрипел он. — Штаны снять помогу. — Он был мне по пояс, и я, наклонив голову, рассматривала его белую шапочку. И прикидывала, что получится из того, если попробовать двинуть его лбом по затылку. Сумею вырубить? Вряд ли. Скорее, сама еще больше стряхну себе мозги, а карлик снова схватится за головешку. Нет, лучше усыпить его бдительность, прикинуться сломленной и покорной и наносить удар, когда наступит более подходящий момент. А он наступит, я верила.

— Тогда распутай шнурок на штанах, — сказала я. — И отвернись. Дальше я справлюсь сама.

Карлик снова хихикнул и начат возиться с узлом. Потом по-честному отвернулся и терпеливо ждал, пока я связанными за спиной руками мучилась со штанами и присаживалась на корточки, беспокоясь о том, как бы удержать равновесие и не опрокинуться на спину.

— Теперь завяжи обратно, — попросила я, и он тщательно привел в порядок мою одежду, заправил футболку, сотворил короткими пальчиками узелок. — Спасибо… Куда идти? Далеко хоть?

— Три километра, — сообщил карлик и ткнул короткой ручонкой в глубь леса. — Шагай вон туда. Я пойду за тобой. И не вздумай кочевряжиться, а то двину.

Я в этом не сомневалась и, проклиная веревку, послушно поплелась вперед кукольной поступью. Вся моя уверенность в том, что сумею перехитрить своего конвоира, постепенно нисходила на «нет». Никаких перспектив на то, чтобы сбежать, впереди я не видела. Оставалось только покорно плестись меленькими шажками через мрачный еловый лес. В котором водятся не только тролли и лешие, но и злобные гномы.

— Куда мы идем, — не оборачиваясь, спросила я, не особо надеясь на то, что получу ответ.

И, конечно, не получила его.

— Увидишь, — буркнул у меня из-за спины карлик.

Увижу, так увижу. Я почти не сомневалась, что через три километра это будет деревня, все жители которой сразу сбегутся поглазеть на такое диво, как девка-преступница, которую по всей округе ловят менты. Ловят и никак не могут найти. А вот их односельчанин… Молодец, Карлуша, славненький мужичок. Можешь взять с полочки пирожок и получить в ментовке премию.

Когда мы прибудем, в деревне сразу же запрягут лошадь и под охраной отряда из местных охотников и дровосеков отправят меня на подводе в уезд. В участок. И никто за все это время, я уверена, не посмеет меня тронуть и пальцем. Разве что обложат по матушке, но от этого я не помру. Так вот, пока меня не передадут ментам, за свою судьбу можно не опасаться. Но потом все сразу же усложнится. И остается надеяться, что к этому времени кое-кто в Москве и в Петербурге уже подсуетится достаточно, для того чтобы у меня не было неприятностей. С минуты на минуту мне объявят о реабилитации. Дожить бы до этого сладкого мига. А чтобы дожить, не надо спешить. Надо тянуть время. Плестись помедленнее…

— Побыстрее, — крякнул у меня из-за спины карлик.

…Когда припремся в деревню, хорошо бы разжалобить местных старух тем, что не ела два дня. Тем, что у меня сотрясение мозга. Тем, что я жду ребенка…

— Пошевеливайся, сказал! — Карлик ткнул меня в спину прикладом, и я длинно выругалась сквозь зубы.

И продолжила семенить меленькими шажками через лес, как кандальщица по Сибирскому тракту. Продолжая строить прогнозы на то, что меня ожидает через три километра.

И даже не предполагая того, что ожидает такое!.. Такое, что представить себе хоть что-то подобное у меня не хватило бы фантазии. Никогда бы не хватило фантазии. Даже во время этапа через мрачный сказочный лес под конвоем злющего гнома. Через лес, где кроме гномов, должны обитать еще и Иваны-царевичи. И Алеши Поповичи.

«Ау, где вы, ребята? Бегите спасать Марину Прекрасную! — вздохнула я про себя. — Царевну-лягушку…»

И улыбнулась, подумав о том, что если даже начну орать во всю глотку, призывая этих «ребят», то все равно не смогу до них докричаться. Совсем не до меня сейчас Алешам Поповичам.

Вместе с Цизевичами и Рабиновичами они усмиряют арабов на своей исторической родине.

То место, где я оказалась через три километра, можно было назвать лесным кордоном. Или хутором? Или лесничеством? Нет, лесничество должно более походить на контору с вывеской возле входной двери и треском допотопной «Ятрани», доносящимся из-за украшенного бязевыми шторками окна. Здесь же все больше походило на хутор фермера-пасечника, уединившегося среди леса на берегу небольшого живописного озерца. Ухоженный жилой дом с тремя окнами по фасаду, длинный сарай с массивными двустворчатыми воротами, аккуратная банька, большой огород за высоким штакетником — вот и все, что я успела разглядеть, пока карлик вел меня через двор.

Из-за угла дома навстречу нам выскочил, гремя цепью, огромный кавказец. Я испуганно шарахнулась в сторону, цепь натянулась, и волкодав, встав на задние лапы, оскалил желтые зубы и захрипел. Красная пасть украсилась пеной. Этот вервольф, наверное, питался исключительно девственницами и решил, что ему привели обед. Не хотелось, чтобы это действительно оказалось так.