Эротические рассказы - Подростки - Stulchik

— Сюда, мистер Маскалла, потрогайте их. Они еще маленькие, но скоро станут большими. Мне так приятно чувствовать Ваши руки на себе.

Она взяла его дрожащие руки и сжала ими свои грудки. Они были ничуть не маленькие, и для тринадцатилетней девочки замечательно полные и тяжелые. Руки старика неподвижно лежали на ее вздувшихся сосках. Воспользовавшись его шоком, Сюзи наклонилась, и опытными пальчиками расстегнула ему пояс на брюках. Делая это, она сильнее прижалась грудью к его ладоням. Ей нравилось ощущать его сопротивление. Он подался назад, и в эту секунду брюки упали на пол. А в следующую секунду Сюзи уже стягивала нижнее белье с его бедер. Его член, все еще испуганный, мягко болтался, но девочка смотрела на него с восхищением. Он был огромен. Почти как рука, возможно, даже толще, и это притом, что он все еще оставался мягким.

Было странно видеть такой маятник у такого маленького мужчины.

— О, мистер Маскалла! Он прекрасен! У вас такой красивый член. Не удивительно, что у Вас такие красивые дети. О, если бы я только знала, я бы сделала это давным-давно. Почему Вы не говорили мне? О, если бы Вы только знали, как я люблю петухов подобно Вашему!

Она быстро опустилась на колени перед маленьким мужчиной, взяла в руки его член и запечатлела сочный поцелуй на головке.

— О, нет! О, мисс Сюзи. Не делайте этого, пожалуйста! Нет. Не хорошо. Не правильно. Это грех.

С ним никогда не случалось ничего подобного. Сама идея целования его каццо была неестественна, нездорова. Только путаны делали это. Он не мог позволить маленькой девчушке делать такие ужасные вещи, даже когда по его хилому телу уже пробегали волны желания. Но Сюзи отплатила ему за невнимание. Она охватила юными губами головку его раздувающегося петуха, и под ее опытным оральным руководством и без того гигантский орган стал разбухать еще сильнее. Время от времени она приостанавливалась, чтобы шепотом выразить восторг и сказать ему, как он делал своих детей этим чудом. Кажется, это стимулировало что-то глубоко внутри старика, потому что она чувствовала толчки и пульсацию его петуха всякий раз, когда говорила, и потом, когда снова брала его в рот, член становился немного тяжелее и толще.

Сюзи не могла больше ждать. Зуд в ее киске превращался в невыносимую боль. Она желала этот замечательный конец в себя. Посильнее ухватив руками гигантский ствол швейцара, она потянула его на груду мусорных мешков.

— Идите сюда! Мистер Маскалла, пожалуйста. Поместите Вашего петуха в меня, как Вы помещали его в свою жену, как помещает его Ваш сын теперь в свою жену. Я хочу Вас так сильно, мистер Маскалла. Пожалуйста, дайте мне вашего петуха.

Она откинулась на матрац из мусорных мешков, потянув слабое тело за собой. Его штаны все еще висели на лодыжках; он споткнулся и упал на нее. Сюзи застонала, потому что его гигантская дубина уперлась ей в живот, а лицо уткнулось в чувственный массив грудей. Она быстро сунула одну руку вниз, чтобы поместить его большой инструмент туда, где он сможет сделать ей как можно лучше, а другой рукой обхватила его за шею, прижимая лицо к своей груди.

Когда головка члена попала в пасть ее голодной киски, то погрузилась в нее медленно и легко, безо всяких усилий. Через мгновение Сюзи почувствовала ее захороненной в своих глубоких тайниках, и вздохнула в чудесном облегчении. В киске не было петуха с самого завтрака, когда учитель химии занимался с ней любовью в складском помещении лаборатории.

Она задрала ноги и начала толкать длинный член швейцара еще дальше внутрь, сжимая его пульсирующий ствол нежными мускулами своей щелки.

Она шептала ему на ухо:

— Любите меня, мистер Маскалла! Любите меня своим концом. Трахайте меня своим большим петухом!

Что-то щелкнуло внутри маленького мужчины, сняв с него ограничения.

Неожиданно он снова стал молодым крестьянином, выигравшим самую симпатичную девушку в своей деревне. Со стоном мучительного удовольствия он отступал и снова направлял свой огромный столб в приветливую щель Сюзи, погружая его каждый раз до самых яиц.

Эти энергия и сила так поразили юную девушку, что она взорвалась в кульминации еще до того, как его конец выстрелил в нее своим оргазмом. Он что-то бормотал по-итальянски, пока его гигантский петух разговаривал с ее счастливой киской на международном языке любви.

Наконец, со сдавленным криком, он кончил глубоко внутри, выплескивая струи спермы ей в живот — глубоко, настолько глубоко, что она подумала: они смешаются с соками мистера Томпсона, все еще теплящимися в где-то в ней. Потом старик упал на нее сверху, задыхаясь и рыдая в ее потные грудки. Сюзи мягко придержала его, успокаивая дыхание, и признательно мурлыкая на ухо.

— О, Вы замечательный мужчина! Это было так хорошо! Ваш петух заполнил меня так хорошо. Теперь, когда я знаю, какой Вы хороший, я хочу делать это с вами снова и снова. Я надеюсь, Вы позволите мне, мистер Маскалла?

Изумленный швейцар ничего не мог сказать. Сюзи мягко выскользнула из-под него, и, как она это делала всегда, склонилась, чтобы облизать его опавший член, очистить его от смеси их соков, высосать несколько последних капель, все еще вытекающих из головки.

— Мисс Сюзи, я…

Нет, ничего не говорите, мистер Маскалла. Это было замечательно. Вы сделали для меня так много. Я надеюсь, что Вам было так же хорошо.

Она стояла у него в ногах, обнаженная, свободная и прекрасная в тусклом свете бойлерной. Старик в восторге изумления увидел, как она красива.

Натягивая трусики, она на секунду задумалась. Я ведь только начала их носить, — сказала она себе. Долгое время ее мать удивлялась, как быстро исчезают трусики Сюзи из дамского комода. Если бы она знала, что Сюзи вообще любит ходить без трусиков, и иногда забывает даже положить их в карман или сумку! Сюзи нравилось оставлять трусики в качестве подарка. Вот и теперь, прикрыв ими прекрасный конец мистера Маскаллы, она поцеловала его на прощание и быстро вышла. Она бы вернулась, чтобы опять увидеть этого дорогого маленького старичка с большим членом, но сейчас ей хотелось найти другое приключение, прежде чем она попадет домой к ужину.

Сюзи напомнила себе, что надо зайти в магазин к Попу Макинтошу до закрытия. Поп держал в своем беспорядочном магазине все на свете, включая кое-какое нижнее белье. Сюзи имела с ним соглашение, что он будет снабжать ее трусиками всякий раз, когда она будет в них нуждаться, чтобы удовлетворить любопытство матери. Поп даже заказывал трусики именно той марки, которую носила Сюзи, но они быстро заканчивались.

Когда удовлетворенная и счастливая Сюзи поднималась по лестнице из подвала, наверху, в холле, она услышала голоса.