Ящик водки - Альфред Кох

Вот, поднимается он подобно облакам, и колесницы его – как вихрь, кони его быстрее орлов; горе нам! ибо мы будем разорены.

Смой злое с сердца твоего, Иерусалим, чтобы спастись тебе: доколе будут гнездиться в тебе злочестивые мысли?

Ибо уже несется голос от Дана и гибельная весть с горы Ефремовой:

Объявите народам, известите Иерусалим, что идут из дальней страны осаждающие и криками своими оглашают города Иудеи…» (Ветхий Завет. Посл. пр. Иер. 4: 7 – 16).

9

Вместо Чубайса был назначен Владимир Каданников, директор и главный акционер Волжского автозавода. Он был моим земляком из Тольятти, однако наши пути в Москве почти не пересекались. Каданников хорошо знал моего отца, они много лет вместе проработали, и поэтому мы с ним мило здоровались, когда виделись на различных совещаниях. Начальником мне был назначен Александр Иванович Казаков. Вот с ним мы трудились душа в душу, и у нас не было даже тени противоречий.

10

Кстати, фраза «поставить к стенке» – это не оборот речи и не для красивости и драматичности. Это печальная констатация. Да, у коммунистов действительно существовали расстрельные списки. Я даже их видел. И свою фамилию в них тоже видел. Дважды. Один раз мне такие списки показывали после октябрьских событий 1993 года – их нашли в кабинете Хасбулатова. Второй – весной 96-го: Ельцин, Гайдар, Чубайс… Вот Коржакова, Барсукова, Сосковца, Грачева я что-то в этих списках не помню. Врать не буду, может, они там и были. Как-никак «расстрельщики российского парламента»… Но… не помню. Себя – видел. Хрен их знает, может, подделка. Для острастки. А может, и правда. Скорее всего. Очень похоже. Ощущения – неприятные. Такая бздиловатость подкатывает. Но – не сильно. Терпеть можно.

11

Есть, правда, одно маленькое «но»: все схемы финансирования согласовывались с Коржаковым и Барсуковым заранее. И ими визировались. В связи с этим представляю себе некий вымышленный диалог:

– Ну, это пустяк. Это к делу не пришьешь. Ничего не знаю, и дело с концом.

– А совесть?

– Совесть? Какая, на хер, совесть! Они ж народ разграбили!

– Вместе с тобой грабили-то…

– Со мной? Чушь какая-то. Вот истинный крест. Я всегда был против, но меня не слушали.

– Это тебя-то не слушали? Тебя попробуй не послушай…

– Да вы преувеличиваете. Я маленький человек. Охранник – и все. А это – воры, воры, воры…

– Да, братец, эко тебя колбасит!

– Ничего не знаю. Всех этих коммерсов – в тюрьму.

– Видишь, как у тебя все просто! Загляденье…

– Ничего не знаю. Не хочу. Не знаю, и все. В тюрьму. Во: у нас просто так не сажают… Виноваты – пусть ответят. А нет – так их выпустят. Короче, там разберутся.

– Где «там»? Ты что, дурак? Это ж у тебя самого, а не где-то там. В общем, не о чем с тобой разговаривать…

12

См. Бутылка третья. 1984.

13

Бутылка восьмая, 1989.

14

«Неизбежность необходимости» – по правилам логики два отрицания аннигилируются. Значит, остается «избежность обходимости». «Избежность» – как способность избежать чего-то или собственно избегание, а «обходимость» – способность обойти, не заметить, промолчать. Таким образом, я, имея возможность промолчать, не отреагировать на статью Минкина (по принципу: не трогай – не воняет), избегаю этой возможности и делаю ее подробный разбор. Как говорится – битому неймется…

15

Здесь и далее в этом комментарии полужирным шрифтом даны слова Минкина и приведенные им цитаты из старого интервью Коха.

16

Я уже описывал причины появления приватизационных чеков (ваучеров), которые были использованы как более технологичная замена приватизационных вкладов. Подробно об этом было написано в главе «Бутылка тринадцатая. 1994».

17

Небольшой пример. Как известно, размер рекламного рынка прямо пропорционален покупательной способности населения. Так вот, при населении 143 миллиона человек Россия имеет объем рекламного рынка на 20 % меньше, чем Польша, население которой – 39 миллионов человек. Вот вам и оценка емкости российского потребительского рынка и заинтересованности в нем производителей товаров. Это сейчас, в 2004 году. Не забудьте же, что здесь говорится о 1998 годе, после дефолта. Тогда польский рынок был больше нашего в три раза

18

Еще раз скажу банальность: Россия – многонациональная страна. Помимо этого, в ней есть различные конфессии. Безответная и необъяснимая любовь к православным сербам, в обход болгар, македонцев, черногорцев, украинцев и белорусов, выглядит крайне странно. При этом в стране с двадцатимиллионным мусульманским населением (в большинстве своем – тюркоязычным) не чувствуется особой, официальной мидовской, трепетной любви, например, к туркам, к казахам, узбекам.

19

О нишах чуть ниже. Подождите, там Минкин дает мне перцу.

20

Кстати, хоть с точки зрения «типичного русского холопа», хоть с любой другой, барская, соседская и чужая – это три разных лошади. Соответственно к ним всем разное отношение. И еще: «типичный русский холоп» – это синоним русского крепостного крестьянина. А он (быть может, Минкин этого не знает) является предком 90 % русских людей. В частности, например, и моим пращуром. Предки моей матери – выходцы из европейской части России, из крестьян, а значит, они были крепостными. Гордиться здесь нечем, но и скрывать я этого не собираюсь. Я не могу похвастаться принадлежностью к каким-либо избранным народам, которые счастливо избежали рабства.

21

См. Бутылка пятнадцатая. 1996.

22

См. Бутылка восьмая. 1989.

23

Петр Авен. Экономика торга // Коммерсантъ-Daily, 27 января 1999 г.

24

Андрей Илларионов. Тайна китайского экономического чуда // Вопросы экономики, № 4, 1998 г.

25

Поскольку Жечков часто упоминается в книге, на мой взгляд, настала пора пояснить, что это один из отцов-основателей рекламного бизнеса в России, совладелец «Премьер СВ» и – до недавнего времени – нашего журнала «Медведь», бессменный солист группы «Белый орел», исполнитель мегахита «Как упоительны в России вечера». Наш товарищ. Говорит, что миллионер.

26

Этот Блинов оказался занятным типом. Однажды он работал на «Внешэкономбанк» и выиграл у «Медиа-Моста» в арбитраже процесс по взысканию долга. Мы посчитали, что такой юрист нам пригодится. Забегая вперед, скажу, что мы ошиблись. Блинов оказался абсолютно некомпетентным человеком, у него не было даже юридического образования: он был врачом. Но этот недостаток он компенсировал абсолютной беспринципностью и феноменальной наглостью. Он даже был симпатичен в этом своем первобытном цинизме. Его юридические познания ограничивались лишь рассуждениями, как бы подкупить судью и сколько взять себе за это комиссии. Впоследствии он перешел на сторону «Медиа-Моста» и поливал нас грязью с той же энергией, как до этого – Гусинского. Судя по прессе – он сейчас сидит в тюрьме.