Сборник "Cambiare Podentes: Invocare" - Jordan Grant

Он никогда этого раньше не делал. Ни с кем.

Снейпа внезапно накрыла волна сильного чувства. Он не совсем понимал, что именно чувствовал. Нежность, заботу, привязанность? Он просто знал, что Гарри никогда раньше настолько ни перед кем не открывался. Никогда не смотрел ни на кого так, как смотрел сейчас на него. Он принадлежал только Северусу.

Черт, происходящее действовало на Северуса куда сильнее, чем должно было; он знал, что по своей природе не сентиментален. Но теперь, когда рядом был Гарри, ему все чаще и чаще приходилось бороться с непрошенными эмоциями.

В любом случае, клубящееся в внутри него теплое, сладкое ощущение не позволяло ему продолжать смотреть, как бы ему этого ни хотелось. Нет, если Гарри желает, чтобы Северус только чувствовал, то обсуждению это не подлежит.

Зельевар снова откинулся на спину и поерзал на месте.

— Я не буду подсматривать, обещаю.

Гарри несколько раз провел рукой по члену Северуса вверх и вниз.

— Ммм... Мне нравятся обещания. Ты со своими хорошо справляешься. В смысле, ты всегда держал слово, хотя на самом деле не мог мне ничего обещать. Думаю, ты заслуживаешь вознаграждения... — а вот это уже целенаправленное поддразнивание. — Как насчет свежих буботюберов?

— Гарри...

Удивительно, насколько хрипло мог звучать его голос, когда он чего-то хотел по-настоящему сильно.

Северус подозревал, что Гарри вполне мог проболтать еще минут десять. Его тон ясно давал понять, что он получает удовольствие, наблюдая за любовником, впитывая его возбуждение. И все же требования тела оказались сильнее.

— Ммм... — снова произнес Гарри, но теперь это не было прелюдией к очередному высказыванию. На этот раз это был стон чистого наслаждения, который юноша издал, обхватывая губами головку Северуса, принимая ее в теплую глубину своего рта.

Северус протяжно выдохнул; он и не заметил, что до этого задерживал дыхание. Он так давно предвкушал, как окажется в этой влажной жаре... И когда Гарри начал двигать головой вверх и вниз, лаская его член губами и языком, добавляя к смеси ощущений трение и движение и давление, мужчина не выдержал и дернулся бедрами вверх.

Зря. Гарри подавился и закашлялся.

— Бюэ, — сказал он, вероятно, не осознавая, как это прозвучало для Северуса. — Нет, лучше не надо.

— Всё? — спросил Северус, прежде чем успел подумать, стоит ли это говорить.

— Нет, я имел в виду, лежи спокойно, — произнес Гарри, поднимаясь на локтях так, чтобы посмотреть Северусу в глаза. — Позволь мне самому, ладно? Изучить. Понять, как это делается.

Снейп согласно кивнул.

— Я буду вести себя хорошо.

Гарри хихикнул.

— Если бы ты только мог себя видеть, Северус.

— Да, — согласился тот. — Наверное, я нечасто бываю в таком хорошем настроении.

— Еще бы, учитывая, каких трудов стоит смягчить твой нрав, — улыбнулся Гарри, опуская голову, чтобы продолжить прерванное занятие.

Северус сдержал слово и даже не шевельнулся, когда Гарри снова всосал его член в рот и стал двигать головой. Определенно, это был самый неглубокий минет на памяти зельевара. Ему хотелось толкнуться вверх, почувствовать, как его член целиком входит в теплый, жадный до новых ощущений рот Гарри. Но если Гарри опять подавится, он может вообще передумать и остановиться.

Для Снейпа неопытность партнера была чем-то новым, непривычным. Тем не менее, он поймал себя на том, что его это нисколько не беспокоит. В действительности, ему даже нравится. Гарри научится всему с ним. Только с ним.

Да, закончиться минет мог и получше. Северус гадал, проглотит ли Гарри его сперму. Он не проглотил. Он даже не позволил кончить ему в рот. В последнюю секунду он отдернулся и довел партнера до оргазма рукой.

Северус подозревал, что другая рука Гарри все еще находилась на его члене. По мнению зельевара, это полностью компенсировало смазанное завершение минета, так что он решил даже не упоминать о небольшом разочаровании. Пусть в этот раз получилось не идеально, но в следующий раз будет лучше.

И вообще, речь сейчас шла не о технике. Главное — Гарри сделал это добровольно. Он лизал и сосал член просто потому, что захотел этого.

Потому что он захотел Северуса.

А не из чувства долга. Не выполняя обязанности раба. Не потому что Северус приказал ему или хотя бы намекнул. Нет, Гарри сделал это, потому что они любовники.

Если бы Северус был способен таять, он уже растекся бы лужицей.

— Моя очередь, — низким голосом произнес Гарри. Он поднялся, перебрался выше, опираясь на руки, и лег на Северуса сверху.

— Ты не кончил?

Сложно было сказать, как улыбка могла быть одновременно и озорной и многозначительной, но Гарри улыбнулся именно так.

— Зачем я буду делать это сам, если у меня есть ты?

С этими словами Гарри начал тереться бедрами о его бедра.

Поднос с грохотом приземлился на каменный пол, остатки завтрака наверняка разлетелись по всей спальне, но юноша не обратил внимания. Он продолжил двигаться, не меняя темпа, только схватил Северуса за руки, завел их ему за голову и теперь опирался на его ладони.

Мерлин великий. Северус даже пожалел, что уже кончил. Он совершенно не привык к такому, не привык к тому, что кто-то мог хотеть его, действительно хотеть, и, к тому же, весьма энергично добиваться желаемого.

Энергично, возможно, было не самым уместным словом. В результате за утро и день воскресенья Северус кончил три раза — а такого у него не случалось никогда в жизни, ну, разве что, за исключением подросткового периода. Гарри же и после пяти оргазмов был полон сил.

«О, преимущества юности», — думал теперь Северус в лаборатории, продолжая мурлыкать в ритме помешивания зелья. Но этими преимуществами мог пользоваться и он сам, потому что Гарри принадлежал ему. Теперь — во всех смыслах.

Хотя нет, еще не во всех. К некоторым вещам юноша еще не был готов. Ему не нравилось быть внизу, даже чисто физически он не мог находиться снизу. Но и это придет в свое время, когда Гарри совсем поправится.

Северус чувствовал себя абсолютно счастливым. Как победитель чемпионата по зельеварению, держащий в руках новенький блестящий котел. Он даже не беспокоился о том, что некоторые высказывания Гарри в любом другом контексте были бы откровенно отталкивающими.

Взять хотя бы сироп. После сеанса фроттажа, когда Гарри расслабленно лежал у Северуса на груди, поигрывая волосками, он сказал, что решил использовать сироп, потому что боялся, что член окажется отвратительным на вкус.

Да уж, соблазнить при помощи такого замечания было бы сложно. Но Гарри не побоялся высказать эту мысль вслух, он чувствовал себя достаточно раскованно для этого, достаточно свободно, чтобы говорить все, что приходит на ум. И это самое ценное. Кроме того...

— И как?

— Ой, — Гарри покраснел, чего с ним не случалось уже довольно давно. — Мне понравилось. В смысле, когда сироп закончился, я же продолжил, так?

Так.

— Но мы опять все липкие, — продолжил юноша. — Как думаешь, может, примем ванну?

Они не принимали ванну вместе со дня ритуала. То, что Гарри сам предложил это, показалось Северусу едва ли не самым значительным событием последних дней. Словно юноша, наконец, перестал жалеть о своем превращении в раба. Словно он пришел к согласию с самим собой. Расслабился, так же, как и в сексе.

Одно осознание этого возбуждало не хуже иного афродизиака, несмотря на то, что оба к тому времени выдохлись, и в ванной действительно всего лишь лениво вымыли друг друга, разговаривая и смеясь.

В понедельник обоим нужно было рано вставать на работу, но все же, весьма удовлетворительный секс случился и утром, и ближе к ночи. Вечером Гарри уже начал понимать, что предвкушение может быть почти таким же приятным, как кульминация. Он наконец-то начал познавать тонкое искусство сексуальных игр, поддразнивания и ожидания.

И на деле применил свежеполученные знания следующим утром, добившись потрясающего успеха, а именно, заставив Северуса всхлипывать, прежде чем прекратил облизывание — становившееся все более чувственным по мере того, как он набирался опыта, — и пустил в дело обе руки, прошептав: «Посмотрим, смогу ли я заставить тебя умолять...»