Союз пяти королевств. Трилогия - Татьяна Геннадьевна Абалова

– Нет. Я не скаковая лошадь, чтобы участвовать в забеге.

– Передам твои слова Литании, пусть знает, что ее Аруся – кобылка.

Прошла зима. Весенний ветер принес запахи леса, проклюнувшихся почек, напитанной дождем земли.

– Ваше Высочество, к вам князь Вышегородский.

– Костюшка!!!

– Тише, тише, я хоть и сильный, не стоит на меня прыгать. Вчера в честном бою со Зверем спину потянул.

– Ах, какие вы все еще мальчишки!

– Цыц! Мне скоро восемнадцать.

– И что?

– Я смогу жениться. Пойдешь за меня?

Стелла фыркнула.

– Зря смеешься. Я богат, хорош собой, курить, вон, бросил. Чем не жених?

– Подрасти еще немножко.

– Ну, это навряд ли. В моем роду никогда высоких не было.

– Я пойду за тебя, – в дверях появилась младшая царевна. Нескладный подросток, каким и положено быть в неполные тринадцать.

– Тебе точно надо подрасти, – нашлась что ответить Стелла, потому как ее друг враз растерял слова. – И вообще, что за манеру взяла подслушивать о чем взрослые говорят?

– Только что князь Константин не был взрослым. Ну так что? Будешь меня ждать или нет?

– Я как-то еще не определился… – шея Барчука побагровела, а ладони вспотели. Он вытер их о штаны.

Януша покружилась вокруг него, стоящего истуканом, потом села на диван. Расправила красивое платье, сложила руки как прилежная ученица.

– Если надеешься ее обаять, то напрасно, – ласковый взгляд в сторону замершей таким же истуканом сестры. – Ее сердце другому отдано.

– А ты откуда знаешь? – хором выдохнули два истукана.

– Надо получше прятать дневник, – наставительно произнесла царевна. – Ах, люблю, не могу, а он обо мне совсем не думает!

– Ах ты маленькая засранка! – метко брошенная подушка снесла тщательно уложенную на голове косу на бок. Януша вскрикнула и запустила в ответ думочку. Та наверняка попала бы в Стеллу, но на ее защиту встал рыцарь, у которого моментально расквасился нос – золотые кисти по углам небольшой подушки оказались на редкость жесткими.

В самый разгар боя, когда двое старших загнали младшую за диван, и она, не помышляя сдаваться, метнула оттуда книжку, над которой совсем недавно грезила ее сестра, в комнату боязливо заглянул лакей.

– Что?! – обернулась на него раскрасневшаяся Стелла и тут же получила по голове ловко брошенной туфлей. – Ах, ты паршивка!

Лакей дождался, когда старшая дочь царя Берелива перестанет трепать младшую, с достоинством произнес:

– Его Величество требует срочно прибыть в малую залу.

– Это важно? – князь Вышегородский упер ладони в колени и никак не мог отдышаться.

– Не-а, если в малую… не важно… Вот если бы в большую… Сдаешься? Сдаешься?!

– Д-да-а-а, – просипела Януша. Еще бы. Стелла хоть и не отличалась пышными телесами, весила достаточно. – Только слезь с меня, пожалуйста. Дышать нечем!

– Клянись, что больше не откроешь мой дневник!

– Клянусь! Я маменьке дам почитать, а сама ни-ни!

– Что здесь происходит?! – лакей растворился в глубине коридора, а на его месте застыл сам царь-батюшка. Из-за его плеча на побоище с интересом взирали граф Алекс де-Бромон и глава эрийской королевской стражи Бертран.

– Папа! Она мне князя Вышегородского пожадничала отдавать!

– Вот ты!.. – растерялся Костюшка. Кровь из носа еще продолжала течь, и он, будто неразумное дитя, вытер ее рукавом. От этого его вид не стал лучше.

Все трое являли собой жалкое зрелище, но это не смутило пришедших. Вперед выступил граф Де-Бромон. Развернув плотный лист бумаги и прочистив горло, он принялся зачитывать:

«Я, Генрих, принц Эрийский, прошу руки дочери Его Величества царя Берелива…»

Янушка с загоревшимися глазами выступила вперед и похлопала себя по груди.

– Я? – с надеждой спросила она.

– Старшей дочери, – уточнил Алекс, пряча улыбку. Кашлянув еще раз, он закончил свою короткую речь:

«…прошу руки царевны Стеллы! Собственноручно подписано сего числа сего месяца».

– Костюшка теперь точно мой, – прошептала Янушка и схватила вздрогнувшего «жениха» за руку.

А Стелла ничего не слышала и не видела. В голове звенело и вовсе не от удара туфлей. Она никак не могла осознать произнесенного.

– Прочтите еще раз, пожалуйста, – попросила она.

– Та-та-та… – пробежался глазами по строкам Алекс и громко зачитал самую суть: – Принц Генрих просит руки царевны Стеллы!

– Отказать? – поинтересовался царь, видя растерянность дочери.

Та, наконец, пришла в себя. Поправила волосы, одернула юбку. Выпрямилась так, что стала выше. Острые плечи, напряженная спина. Берелив не ожидал ничего хорошего. И был прав.

– Династический брак? – уточнила старшая дочь.

Оба посла кивнули. Отец от досады крякнул.

– А как же любовь?

– Стерпится – слюбится, – никто и не заметил, когда в помещении появилась Ирсения. Януша тут же отпустила руку князя Вышегородского. – Короли не выбирают.

– Зато выбирают Ветер и Луна, – ответила царевна и пошла прочь.

Сзади никто не дернулся бежать за Стеллой. Каждый из оставшихся в разгромленной комнате знал, что любые доводы окажутся бесполезными. После монастыря и прочих страшных событий, царевна перестала быть той наивной девочкой, которая стремилась переехать в Эрию и доказать всем, что она достойна быть женой наследника.

Теперь ей ничего доказывать не надо. И если кто-то надеялся, что она пустится в пляс от радости, услышав официальный сухой текст, то он сильно ошибался. Она знает себе цену. И как царевна, и как женщина.

Рывком распахнув дверь в свои покои, Стелла позволила себе всхлипнуть. Направляясь к кровати, где собиралась нареветься всласть, почти ничего не видя от разом хлынувших слез, она едва не сшибла… стоящего на одном колене Генриха. Принца Эрийского, а в простонародье Ветра.

Он протянул к ней ладонь и тихим голосом спросил:

– Луна, ты будешь моей?

Она подозрительно сощурила глаза и поджала губы. Руку медленно отвела за спину.

– Я помню каждый твой поцелуй. Я помню каждое твое прикосновение. Я помню, как ты прижималась ко мне, когда Лоза стащил меня на пол. Я помню