Циклопы. Тетралогия - Оксана Обухова

Начальник поселкового отделения полиции Константин Андреевич Корытко страдал запорами и плова не любил. В закусочную "У Палыча" его манили исключительно виолончельные формы кареглазой Капочки.

Нынешним вечером майор причесал усы, надел форменный китель (Капочка неровно дышала к мужчинам при погонах), и отправился к закусочной для решительного разговора с волоокой официанткой.

Пятидесятилетний Константин Андреевич давно выработал возрастной ценз, недавно мощно заработал, хотел отправиться на пенсионный отдых, на Большую Землю.

Но не с женой. А с Капой. Жена давно погрязла в сериалах, внуках и борщах. Присутствие Капитолины волновало, молодило и звало на подвиги в постели.

Какой тут, спрашивается, выбор для возрастного мужика: жена или любовница? Майор с приглаженными усами отправился к Капитолине, расставлять над "Ё" решительные точки – поедешь со мной жить у моря или останешься на севере посуду разносить?

На взгляд Корытко, перед предложенным житьем у моря не устоит никто. Обходя закусочную с тылу, майор уверенно уминал валенками рыхлый снег и продвигался к вожделенному рабочему крыльцу. При выходе из дома Андреевич созвонился с Капитолиной, сказал, что не хочет светиться в рюмочной и обождет любовницу у двери на кухню. Та ответила что выйдет недолго…

Начальник поселковой полиции поднялся на крыльцо. Подергал запертую дверь…

"Задерживается проказница", – подумал добродушно и ворчливо. Стряхнул с усов снежинки, оглянулся…

Через заснеженную равнину пустыря двигались неясные фигуры. Корытко пригляделся… И напрягся: "Тащат кого-то. Трое тащат одного к провалу".

Эх, черт! Корытко резко высморкался, надел рукавицы и скатился по ступеням вниз. Кричать с крыльца на гопников майор не стал, в голове полицейского накрепко засел привычный страх конспиратора прелюбодея – чтобы ни случилось, не светись возле любовницы! По колено завязая в снегу, Константин Андреевич поспешил через поле к провалу.

Отбежав от закусочной попробовал крикнуть, но в рот ворвался ледяной ветер, майор закашлялся и хрипло просипел:

– Стоять! Полиция!

Вой снежного бурана проглотил неясный выкрик, как его и не было. Три смутные фигуры склонились над землей и опытному полицейскому сразу стало ясно – гопники обшаривают карманы лежащего на земле человека!

"Вот черти! Ограбят и спихнут под землю!"

Пробираясь напрямик через сугробы, майор все же успел добежать до вороватой троицы прежде чем те ногами спихнули чье-то тело в глубину провала.

– Замрите, падлы! Всех перестреляю!!!

На этот раз вопль вырвался из майорской глотки как положено: оглушительно и грозно. Грабители отреагировали так же – по уставу. Пригнулись на мгновение и порскнули по разным сторонам!

Майор пожалел, что не взял на свидание оружия. Для порядка поорал маленько в спины удирающих грабителей, прикинул, что догнать их не получится и нагнулся над лежащим человеком. Присмотрелся…

Молодой бедняга. Незнакомый. Корытко вздохнул, нашарил на горле чужака сонную артерию и попробовал замерзшими пальцами уловить пульсацию…

Двухсотый. Наглухо.

Константин Андреевич разогнулся, выматерился. Достал из кармана тулупа мобильный телефон и позвонил в больницу, попросив поскорее пригнать за закусочную труповозку, не то он здесь и сам замерзнет на фиг! В метель немного потеплело, но как ни крути – на улице почти что минус двадцать, усы уже в сосульках.

Поглядывая на крыльцо закусочной, Андреевич закурил. Беззлобно выматерил и лукавую Капитолину, так и не вышедшую на крыльцо. Потопал валенками, разгоняя кровь по венам. Подымив немного, закусил сигаретный фильтр зубами и вновь нагнулся над трупом. Решил проверить: может, гопники не успели все карманы обшарить и там найдутся документы потерпевшего?

Переворачивая тело, майор увидел, как из губ "мертвеца" вырвалось облачко пара. И вроде бы обметанные инеем ресницы дрогнули.

"Живой! – обрадовался полицейский. – Живой бродяга!"

Корытко выплюнул в снег недокуренную сигарету, вырвал из кармана мобильник и, нажав на клавишу повторного вызова, выкрикнул отозвавшемуся дежурному фельдшеру поселковой клиники:

– Валера, врача к закусочной! Быстро! Потерпевший жив!

Вернув телефон на место, майор присел на корточки, приподнял тело молодого парня, придавая тому сидячее положение, стряхнул налипший снег с распухших багровых пальцев бедняги: "Черт, обморозился, наверное. Минут пятнадцать здесь валяется…"

Константин Андреевич обеспокоенно оглянулся на дорогу, огибающую закусочную… И резко вскочил на ноги!

По крепкому, чуть заметенному вьюгой насту через поле бежал волк! Слабый свет от уличного фонаря на углу рюмочной на мгновение огладил серую дымчатую шкуру и позволил полицейскому отличить волка от большой собаки! Перепутать было невозможно, стелясь черной тенью по белому снегу, на Корытко несся лесной хищник.

"Ох! – струхнул немного полицейский. – Небось эта зверюга вчера лайку у Гуляевых задрала!"

Константин Андреевич широко расставил руки и приготовился встретить волка в борцовской стойке – посмотрим, кто кого, посмотрим, тварь лесная! "Хорошо что пуховик не надел, – краем сознания порадовался начальник поселковой полиции. – Руку в рукаве тулупа в пасть пропихну, попробуй прокусить овчину, людоед!"

Но хищник повел себя странно. Не добегая до Корытко, присел. Нагнул хищную длинномордую голову, как будто принюхиваясь… Зарычал утробно.

Слегка воодушевленный Константин Андреевич молодцевато повел плечами, встал поудобнее и громко крикнул:

– Что?! Съел?! А ну-ка… пошел отсюда, сволочь!!! Счас пистолет достану, как пульну!!

Волк попрядал ушами. Как почудилось Корытко критически оглядел расставленные пустые руки человека. И неожиданно ударил себя тыльной стороной лапы под подбородок.

Прежде чем сознание господина полицейского померкло, Корытко сумел оценить странный факт: четко обрисованный снежным фоном волчий силуэт имел погрешность – на уровне шеи шерсть слегка топорщилась. Так, словно на волка был надет ошейник, а под мордой, немного сползая набок, выделялась выпуклость кармана.

Но впрочем, озарение – а волк-то у нас ручной?! – развития не получило. Сознание майора юркнуло в абсолютную темень и уступило место некоему н е ч т о.

Попутный ветер донес до чутких волчьих ушей Лауры-Миранды мужские крики "замрите, падлы, всех перестреляю!".

В одну секунду диверсантка определила направление и поняла, что крик несется от закусочной. Подстегнула носителя-волка и, перепрыгнув двухметровый забор подворья Валдаевых, понеслась по главной улице поселка.