Пушкарь (сборник) - Юрий Корчевский

Нас проводили в большой дом, напоминающий узкими окнами крепость. Впереди шёл лакей, но, видимо, Густав и сам хорошо знал дорогу и шёл уверенно. Я еле поспевал за ним с тяжёлой сумкой инструментов.

Мы остановились перед высокими резными дверями.

Лакей вежливо постучал и, дождавшись ответа, распахнул перед нами дверь. Густав снял шляпу, я сдёрнул бобровую шапку, и мы вошли.

Сначала я никого не увидел. Зал был огромен, узкие окна полузадёрнуты тяжёлыми бархатными шторами, царил полумрак. Лишь когда Густав прошёл вперёд и поклонился, махнув у ног шляпой, я заметил кресло, а в нём — сидящего человека.

Швед был худ, высок, лысоват, с длинной узкой бородой и воинственно торчащими нафабренными усами. Одежда его выдавала явную принадлежность к королевской семье — чёрная бархатная накидка расшита золотым шитьём, из-под неё виделся зелёный камзол отличного английского сукна с золотыми пуговицами. Короткие штаны, из-под которых виднелись белые кружева. На ногах — коричневые туфли свиной кожи с золотыми пряжками. Думаю, что так одевались только самые важные персоны. Никаких мехов, как на Руси, не было.

— Ваше величество, я привёз лучшего лекаря из Руси — он перед вами.

— Я не забуду твои услуги, Густав. Где он?

Густав отступил в сторону, я сделал шаг вперёд

и поклонился. Швед впился в меня взглядом, затараторил с Густавом по-шведски. Насколько я понял, мой вид не произвёл на него впечатления. Конечно, вокруг него во дворце крутилась знать, одежда была соответствующая, и вдруг перед монаршими очами — русский, к тому же — не дворянин. Я чувствовал, что швед колеблется — допустить меня к своему царственному телу или выгнать?

Вероятно, желание выздороветь пересилило. Он слабо махнул рукой. Я подошёл, поставил сумку с инструментами на пол, железяки слабо звякнули. Монарх вскинул брови, и Густав сразу же среагировал:

— Оружия в сумке нет, я проверял.

Ах, паскуда, не доверяет — когда я отлучался, сумку мою досмотрел. А может — оно и верно. Как верноподданный короля, он должен беречь его жизнь. А в том, что это король, я уже не сомневался. Вспомнить бы только — кто? То ли Эрик, то ли Юхан?

Я попросил возможности вымыть руки, скинул с себя ферязь — полушубок с меня сняли слуги ещё в коридоре. Прислуга внесла кувшин с водой, тазик.

После тщательного мытья рук я стал расспрашивать короля о жалобах — как всегда: где болит, когда началось, куда отдают боли.

После расспросов осмотрел живот. Уверен, что это — желчекаменная болезнь. Обычно чаще ею болеют женщины, но королю позволительно — жрёт, небось, всякие деликатесы, а то, что обычно вкусно — не полезно.

— У короля камни в желчном пузыре, надо оперировать, никакими травами болезнь не вылечишь, — объявил я свой вердикт.

Густав добросовестно перевёл.

— Когда? — Король был нетерпелив.

А Густав сразу задал свой вопрос.

— Почему решил, что перед тобой король?

Я укоризненно посмотрел на Шенберга.

— Ну уж, коли ты сам догадался, то держи в секрете.

— Не впервой.

— Нам не хотелось бы, чтобы твой государь, Иван Грозный, узнал о недуге монарха. Итак, что тебе надо?

Я добросовестно перечислил: стол, простыни, полотенца, водку. При упоминании о водке Густав поднял брови, но промолчал.

— С нашей стороны будет условие — помогать и… — Густав замялся, — …присматривать за операцией будет лейб-медик его величества.

— Согласен. Когда всё будет готово?

— Через час, но думаю — тебе следует после долгой дороги отдохнуть, выспаться. Пожалуй, завтра с утра и начнём.

— Как скажешь — я здесь гость.

Меня проводили в отведённую мне комнату и внесли за мной мои вещи — сумку с инструментами, тулуп не забыли. Неплохо накормили — стол в основном был рыбным: уха, жареная, варёная, копчёная и солёная рыба разных сортов, и к ней — вина на выбор. Попробовал всё — очень недурственно кормят во дворце. Сомневаюсь, конечно, что готовил шеф-повар, но очень неплохо, вкусно.

Я разделся, лёг на мягкую перину высокой кровати. Благодать! Уснул незаметно, проснулся от деликатного стука в дверь.

— Войдите!

Вошли слуги, принесли ужин. Я вновь подкрепился копчёным лососем и гороховой похлёбкой. Вот с хлебом у них была проблема — к столу подавали пресные лепёшки, по вкусу — лаваш, только очень маленький.

До утра меня никто не беспокоил, и встал я, выспавшись впрок.

Оперировать монарха — не только честь, но и ответственность. Конечно, Швеция не осиротеет, случись непредвиденное — у короля есть взрослый сын, младший брат, но я уже вряд ли узнаю, кто взойдёт на престол. Сомнительно, что меня выпустят из дворца живым. Или казнят торжественно, либо пырнут ножом и сбросят со скалы в море — скал и фьордов тут хватает.

После умывания и посещения туалета мне принесли завтрак — яичница с ветчиной, жареная форель, копчёная оленина, вино. Я на еду не налегал — с сытым брюхом думается хуже, а голова мне сегодня понадобится.

Вскоре заявился Густав, уселся в кресло.

— Король Юхан III недавно взошёл на престол — всего четыре года тому. Открою карты — старший брат его, Эрик XIV, по причине душевной болезни смещён с престола и по решению риксдага заключён под охрану в замок. Сын Юхана, Сигиз- мунд, и младший брат монарха спят и видят, как бы самим занять престол. Если король умрёт, будет семейная свара, и лично мне бы не хотелось наниматься на службу к его младшему братцу — герцогу Финляндскому. Поэтому постарайся, сделай всё возможное и невозможное — кроме благодарности короля я с фельдмаршалом Гераном Бойе добавим тебе столько же. На карту поставлено многое, помни об этом. Ну а если не повезёт — не взыщи.

— Начало многообещающее.

— У тебя есть варианты — целых два.

— Лейб-медик готов?

— Уже томится во дворце.

— Он знает русский язык?

— И очень неплохо — он родом из Ингерманландии, что у вас на Руси называют Ижорскими землями.

Густав поднялся, я подхватил свою сумку с инструментами, мы вышли в коридор, попетляли по переходам и вошли в довольно светлую и большую комнату. Ба! Да это медицинский кабинет — по- другому не скажешь. За столом в кресле сидел довольно упитанный господин.

— Лекарь из России, Юрий Кожин, — представил меня Густав. — А это — лейб-медик Рик Классон.

Я слегка поклонился:

— Рад видеть, коллега.

Лейб-медик выскочил из-за стола, схватил мою руку и потряс в рукопожатии. По-моему, для шведа он немного горяч, экспрессивен.

Густав вышел, мы же уселись за стол и коротенько обсудили ход операции. Я достал свои инструменты, Рик показал свои. Конечно, шведские были качественнее, ноя решил оперировать своими — они привычнее.