Весь Эдгар Берроуз в одном томе - Эдгар Райс Берроуз
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ноаде не интересно, что ты говоришь, — сказала Диан, — ты можешь идти.
Гамба устроился поудобнее.
— Я — го-ша, — сказал он, — и только я решаю, оставаться мне или уходить. Сейчас мне хочется еще немного посидеть с тобой.
— Тогда я уйду, — сказала Диан, вставая.
— Подожди, — остановил ее Гамба, — если ты действительно так умна, как кажешься, то поймешь, что лучше иметь меня другом, чем врагом. Люди недовольны. Гор выдаивает из них все соки. С тех пор как ты появилась в наших краях, люди не могут вздохнуть без того, чтобы Гор не заставил их за это заплатить. Он пугает их твоим гневом и заставляет нести все больше даров и монет. Гор богатеет, а люди нищенствуют. Им уже нечем платить налоги в мою казну. Скоро мне, го-ша, нечем будет прикрыть свою наготу.
— Об этом ты мог бы поговорить и с Гором, — сказала Диан.
— Ты меня удивляешь, — покачал головой Гамба.
— О чем ты? — спросила Диан.
— Ноада — представительница Пу в Пеллюсидаре и, согласно тому же Гору, она всемогуща. Она принимает решения, она отдает приказания; она — а не Гор. Когда ты говоришь мне обратиться к Гору, это значит, что командует он. Я удивлен, что тебя раньше никто не раскусил. Это же так очевидно.
— Ноада отдает приказания, — резко сказала Диан, — и сейчас она повелевает тебе обратиться со своими жалобами к Гору. Простые люди тоже не идут со своими бедами прямо к Ноаде — они обращаются сначала к жрецам, а если те сочтут это необходимым, то передадут все мне.
Гамба от удовольствия хлопнул себя по ляжке.
— Клянусь Пу! — воскликнул он. — Да ты и впрямь не дура. Ловко же ты выкрутилась. Ладно, хватит этого притворства! Будем друзьями. Вместе мы могли бы многого добиться. Уверяю тебя, быть женой го-ша ничуть не хуже, чем быть Ноадой. Сейчас же ты просто пленница, а Гор — твой тюремщик. Обдумай это, Ноада, обдумай.
— Обдумать что? — раздался голос с другого конца зала.
Они оба повернулись. Это был Гор. Он подошел к Диан и, опустившись на колени, закрыл лицо руками. Затем поднялся, взглянул вопросительно на Гамбу и обратился к Диан:
— Ты позволяешь этому человеку сидеть в твоем присутствии, о Ноада? Спросил он.
Гамба заметно напрягся, ожидая ответа Диан.
— Я ничего не имею против, — сказала та торопливо.
— Но это против законов, — сказал Гор.
— А разве не я даю вам законы? — спросила Диан. — Это я правлю народом Лоло-лоло и своими жрецами, разве не так?!
Гор неуютно поежился, Гамба ехидно ухмыльнулся. Диан встала, взглянула на своих собеседников и сказала:
— Вы оба можете идти.
Это прозвучало как приказ. Лже-Ноада спустилась с подиума и направилась к выходу из храма.
— Куда ты идешь? — резко спросил ее Гор, забыв даже традиционное обращение.
— Я хочу пройтись и поговорить с народом Лоло-лоло.
— Но это невозможно, — закричал побледневший Гор, — это против законов храма.
— Ты разве не слышал, что Ноада сказала о законах? — ехидно осведомился у него Гамба.
— Ладно, ладно, — заспешил Гор, — подожди тогда, пока я соберу жрецов и музыкантов.
— Мне не нужны ни жрецы, ни музыканты, — сказала Диан, — я хочу быть одна.
— Я пойду с тобой, — в унисон сказали го-ша и верховный жрец.
— Вы что, не поняли? Я пойду одна, — ответила Диан и вышла на площадь.
— Ну, — спросил ядовито Гамба, — как тебе Ноада?
— Я буду молиться, чтобы Пу наставил ее, — ответил Гор, но было видно, что на этот раз он сомневается в помощи Пу.
— Как бы она не наставила Пу, — ответил на это Гамба, любивший, чтобы последнее слово оставалось за ним.
Когда горожане увидели свою Ноаду, идущую по площади, это наполнило их удивлением и ужасом: они падали на колени и закрывали лица. Диан приказала им встать. Она остановилась рядом с одним мужчиной и спросила его, чем он занимается.
— Я бронзовых дел мастер, — ответил он, — и сделал те браслеты, что ты носишь, о Ноада.
— И много монет ты получаешь за свою работу? — спросила Диан.
— Я получаю много монет, — ответил мастер, — но… — тут он склонил голову и замолчал.
— Продолжай! — приказала ему Диан.
— Нет-нет, — с испугом произнес мужчина, — мне не следовало говорить об этом.
— Я приказываю тебе говорить, — настаивала Диан.
— Жрецы отбирают у меня большую часть, а остальное забирает го-ша. У меня почти ничего не осталось.
— А сколько ты получил за мои браслеты?
— Ничего, о Ноада.
— Почему?
— Жрецы сказали, что я должен сделать это бесплатно, и тогда ты простишь мне мои грехи, и я попаду в Карану.
— А во сколько ты их оцениваешь?
— Они стоят двести монет, — ответил мастер, — это самые лучшие браслеты во всем Лоло-лоло.
— Пойдем со мной, — сказала ему Диан и продолжила свой путь.
На другом конце
