За тебя, Родина! (СИ) - Илья83

Глава 59

Южные окрестности Дюнкерка, Франция.

27 мая 1940 года. День.

Гюнтер Шольке.

..Увы, проклятые англичане явно не желали подыхать, освобождая проход в город. Буквально через несколько секунд, когда Гюнтер был уверен что солдаты Вермахта сметут готовую вот-вот рухнуть вражескую оборону, перед основной массой немецкой пехоты и танков, а также среди неё, взметнулись огромные султаны взрывов! На глаз примерно такие же какие бывают от работы своих тяжёлых 15-cm гаубиц. Но откуда? Это явно не могли быть свои пушки, по плану во время атаки на предмостное укрепление они должны были молчать, пополняя БК или меняя позицию.

Неужели союзники сумели сохранить часть тяжёлой артиллерии и теперь вызвали её на помощь в критической ситуации? На окраине Ватандама, после отступления(бегства) противника, Шольке попалась на глаза 25-фунтовая британская гаубица, прицепленная к полусгоревшему тягачу "Matador". Само орудие было целым, а вот таскавшей её машине не повезло. Скорее всего, английские артиллеристы уже прицепили свою гаубицу и хотели уехать, после того как стало ясно угрожающее положение защитников города, но шальной снаряд или атака "воздушного пехотинца" Люфтваффе не дали им это сделать в последнюю минуту. Получается, это был не самый крупный калибр оставшийся у противника? Хреново дело..

Тем временем огненный шквал продолжал бушевать, уничтожая без разбора всех кто попал под его ярость, в том числе и выживших британских солдат, схоронившихся в окопах. Сквозь гейзеры земли и плотной пыли видимость сильно ухудшилась но по мелькавшим в дыму фигуркам и хаотично метавшейся в поисках укрытий техники было заметно что артналёт оказался полной неожиданностью для наступавших. Наконец, видимо, кто-то отдал приказ и из дымного облака начали появляться выжившие солдаты и техника, быстро отходившие назад. Но если танки и бронетранспортёры отступали более-менее организованно, пытаясь сохранить порядок, то пехотинцы явно просто бежали, стремясь любой ценой вырваться из этого ада. Доказательством этому служило отношение к своим же раненым, лежавшим на земле и звавшим на помощь. Их товарищи не обращали на бедняг внимания даже когда оказывались рядом, улепётывая во весь дух, причём у некоторых не было с собой оружия.

Шольке скрипнул зубами, вспомнив штабной слух о том что 94-я пехотная дивизия почти полностью состояла из новобранцев, ни разу не участвовавших в настоящем бою. Говорили что она не успела принять участия в польской кампании, хотя была сформирована ещё в сентябре прошлого года, и только теперь командование бросило её в бой. Что ж, сам Гюнтер наглядно видел что происходит с боевым подразделением, до этого стрелявшим только в мишени на стрельбище. Память "услужливо" подкинула ему воспоминания первого боя самого "Лейбштандарта" в Польше.. Это было полное дерьмо, иначе и не скажешь!

Он тогда был командиром роты, таким же как сейчас Пайпер. Шольке и его солдаты оказались буквально наполнены энтузиазмом и жаждой показать себя в выгодном свете перед тупыми армейскими вояками, но реальность войны жестоко их наказала и сбила спесь. Внезапные артналёты польской артиллерии, засады, ловушки и весь спектр средств вооружения противника, несмотря на общее превосходство в технике, заставили элитный полк СС обильно полить своей кровью вражескую землю. Нет, его парни не боялись смерти и не паниковали, наоборот, они смело вставали в полный рост и бежали в атаку.. Но такая тактика, включая низкий профессионализм офицеров СС, обходилась им настолько дорого что уже через неделю после вторжения Дитриха вынудили вывести полк с фронта и заняться его спешным доукомплектованием, так как "Лейбштандарт" умудрился попасть в окружение и только своевременная помощь того же Вермахта помогли ему избежать полного разгрома. Эсэсовцев сняли с направления главного удара и поручили зачистку захваченной территории. Естественно, такая позорная задача не понравилась никому, вплоть до последнего рядового бойца СС, Зепп пожаловался фюреру, и тот приказал бросить полк своего имени на Варшаву. Увы, наступление провалилось, во многом благодаря не только самим полякам но и снова проявленной некомпетентности командования. В конце концов, "Лейбштандарт" кинули на операцию по окружению польских частей в междуречье Вислы и Бзуры, пытаясь помешать им прорваться. Вот тогда Гюнтер и попал в ту проклятую мясорубку, которая произвела на него, тогда ещё совершенно неопытного командира роты, неизгладимое впечатление.

Противник, стремясь вырваться из ловушки, бросил в прорыв все силы. Гремела вражеская артиллерия, пытаясь выковырять или похоронить засевших в окопах немецких солдат, обнажив свои шашки прямо на позиции роты и всего полка неслись сотни или даже тысячи польских улан в своих конфедератках, не обращая внимания на прорехи от огня немецких пулемётов и пушек. За ними катили танки, как купленные у других стран так и собственного производства. А позади всех бежала польская пехота, подбадривая себя воинственными криками.. Тогда эсэсовцы и Вермахт удержали позиции, перебив большую часть наступавших, но эта лавина бешено прущих прямо на него врагов и тоскливое чувство безнадёжности, на несколько минут захватившее его сознание, запомнилось ему надолго, как и совсем недавняя французская танковая атака на Вадленкур.

Но теперь, видя как уцелевшие солдаты удирают назад, не оглядываясь на раненых товарищей, Шольке вспомнил Польшу и подумал что всё-таки не зря СС считают элитой. Тогда, в окружении и в наступлении, его бойцы не бросали своих раненых, как бы тяжело не было. Порой, чтобы спасти одного, погибали четверо, пятеро, шестеро и даже больше солдат, но братство и взаимовыручка на поле боя, заботливо пестуемая в СС, всё равно не давала им бросить друзей под огнём. Отчасти это была ещё одна причина тех больших потерь, кроме собственной глупости и неопытности. И Гюнтер до сих пор считал это правильным, ведь если солдат не будет уверен что его, раненого, вытащат с поле боя, то как он сможет воевать и побеждать, не доверяя товарищам с которыми стоит в одном строю? Да, потери в таком случае часто увеличиваются, но вот моральный дух людей останется на прежнем уровне, вынуждая их спасать сослуживцев даже с риском для собственной жизни. Как там Алекс сказал? "Сам погибай а товарища выручай"? Или спасай? А, неважно, главное, смысл ясен. В этом вопросе Гюнтер был абсолютно с ним согласен.

Прямо на его глазах вражеская артиллерия затихала, сделав своё чёрное дело. Немецкая атака отбита, танки и пехота отступают, чтобы прийти в себя и снова попробовать удачу. Дым рассеивался и вскинувший к глазам бинокль Гюнтер выругался вслух.

Из разрушенных окопов выходили и выползали выжившие англичане и медленно шли на северо-восток, по направлению к мосту. Часть из них поддерживали или несли раненых, не желая бросать. Но большая группа, примерно тридцать или сорок человек, буквально бежали, очень напоминая пехотинцев из 94-й. Даже отсюда было видно что ими сейчас владеет только одно желание - оказаться как можно дальше от своих бывших укреплений.

Гюнтер сплюнул от злости и быстро огляделся. Да, расстояние слишком большое но кое-что всё-таки можно сделать..

- Вернер, дай мне свою винтовку! - приказал он одному из своих подчинённых стрелков, вооружённых "Маузером" со снайперскими прицелами "ZF 39", дававшими четырёхкратное увеличение.

Тот без вопросов тут же передал ему своё оружие, а Шольке мысленно попенял себе что не поупражнялся заранее в качестве снайпера. Как будет время то придётся обязательно этим заняться. Кто знает когда и где ему может пригодиться умение стрелять на дальние расстояния?

Среди зрителей оказался ещё один стрелок-снайпер и Гюнтер велел ему тоже присоединиться к "охоте". Он вскинул винтовку к плечу и начал осматривать местность, одновременно проводя инструктаж подчинённого: