Загробная политика Саши Маузера - Александр Пасацкий

плечо, показывая куда-то влево. Со стороны деревни в нашу сторону катил «БТР» - не раздумывая, мы рванули навстречу тяжелой машине. Та тяжело затормозила рядом.

- Ребята, вы тоже здесь? – Никольский по пояс высунулся из люка. – Рад вас всех видеть.

- Мы тебя тоже, - нетерпеливо ответил я. – Володь, на тебя вся надежда – быстро, рожай гениальную идею, как убить этого кадзё, чтоб его!

- Так это Владимир? – изумленно прищурилась Алиса. – Никольский? Не поняла…. Ты зачем усики сбрил, дурик?

- Какие усики? – удивился муж Даши.

- Ну, как это, какие? Которые пропуск в трусики.

- Сеня, объясни по-быстрому вашему новому товарищу, зачем Владимир сбрил усики, у нас мало времени, - попросил я Лобанова. – Ну, так что там с гениальной идеей?

- Так я же поэтому к вам и ехал, - Никольский нырнул обратно в люк, и, поднатужившись, выволок из недр «БТРа» деревянный ящик, который передал мне в руки. – Вот!

- И что это? – я посмотрел на содержимое ящика, дюжину жестяных банок – из-под неплотно прижатой крышки каждой банки торчала деревянная палка со шнурком на конце.

- Оказывается, у местных очень много петард, сняли с какого-то корабля, разбившегося у их острова пару лет назад, - объяснил Владимир. – И еще у них куча пустых банок из-под краски – использовали вместо ведер. В общем, мы залили внутри банок весь спирт, который нашли, и в каждую засунули петарду. Осталось только расставить их в нужном порядке, поджечь шнуры – и каждая банка рванет, не хуже гранаты, а спирт фонтаном окропит все, что окажется поблизости.

- А, это как у мистера Бина, когда он в своей квартире стены красил? – догадалась Алиса.

- Ну… наверное. Вот только я не успел придумать, как поджечь все шнуры сразу, чтобы рванули все банки вместе, а не каждая по отдельности. Ну, и если заманить кадзё к месту взрыва…

- Вон туда посмотри, - я не поленился подняться на «БТР», чтобы повернуть голову Никольского к месту схватки одного колоссальных размером монстра с другим. Глаза ученого округлились. – Кадзё уже вот-вот победит, фигня твой план.

- Можно поджигать банки, и бросать их в монстра, как гранаты, - придумал Трегуб.

- Но они же не закупорены, пока долетят, весь спирт наружу выплеснется, а шнурок погаснет от потока ветра.

- Извините, ребята, но у вас какие-то странные запросы, - развел руками Никольский. – Сначала просите придумать, а потом критикуете, хотя сами ничего не придумали. Было бы у меня чуть больше времени в запасе – может, тогда…

- Воздух! – внезапно заорал Лобанов. – Десять часов!

Я обернулся. Главный кадзё-ублюдок, видимо, увидев, что мы ушли от основного отряда, решил, что это отличный шанс свести счеты лично со мной (хотя счеты со мной были лишь у покойного Хантера, чье тело и мозги эта тварь сожрала, чтобы обрести свой нынешний вид). Да вы издеваетесь?!

Алиса выстрелила из дробовика, но промахнулась, и крылатый монстр на бреющем полете сбил охотников с ног. Один только Лобанов успел отпрыгнуть в сторону, и обрушил на черепушку уродца кувалду. Черепушка треснула, как яйцо, выплескивая наружу мозги. Трегуб выхватил откуда-то нож, и снизу вверх всадил его монстру в мудя… если вы поняли, что именно обозначает это слово. Второй выстрел из дробовика, произведенный из положении лежа, продырявил в груди кадзё-монстрика зияющую дыру размером с тарелку.

С высоты «БТРа» мне отлично было видно, как монстр-гора уже едва-едва слабо трепыхается, задыхаясь в объятиях кадзё. Между тем и крылатые кадзё-ублюдки, почувствовав неизбежную победу своего предка, с новой силой кинулись на поливающих их пулями охотников. Девчонок каким-то образом оттеснили в сторону – Багира вертелась на месте, орудуя своими смертоносными когтями, Мафую разила то одним клинком, то вторым, обе охотницы прикрывали Дашу, но при этом все трое оказались прижаты спиной к громадному валуну, и отступать им уже было некуда.

Счет шел на секунды… и почему слова Никольского про время вертелись у меня в голове, как заезженная пластинка? Даже как будто навязчивая песня, которую ты впервые послушал, а потом нуждаешься в потребности переслушать ее еще раз триста.

Больше времени…. Время в запасе… Время, время, время…

От этого можно было чокнуться, и я бы не удивился, если бы оно так и случилось.

Время, кровь повсюду… кровь в стеклянной бутылке…. Какие-то обрывки воспоминаний внезапно сформировались в определенную мысль.

И как я раньше не додумался?

- Время! – скорее сказал я себе под нос, чем сообщил остальным, и схватился рукой за часы на запястье – машинально надел их пять минут назад, когда мне их Алиса отдала. Инопланетная технология, подаренная пришельцами, не только позволяла перемещаться в альтернативные потоки времени – она еще и позволяла замедлять это время, буквально поставив весь окружающий тебя мир на паузу.

Но, нет. Чтобы справиться с таким, нужно быть реально отмороженным – ведь только тот, у кого мозги в постоянном хаосе, сможет осилить полную остановку времени. Да еще и то время, в котором два чудовища дерутся друг с другом, а остальные – с людьми. Лично у меня в тот раз, когда я провел эксперимент – ну, помните, с челом и машиной на остановке – осталось потом неприятное ощущение возможных последствий такого фокуса, и потому отпала всякая охота его повторять.

- Алиса! – приняв самое безумное, на мой взгляд, решение в моей жизни, я решительно расстегнул ремешок часов, стаскивая их с запястья. – Лови!

Безумная как раз поднималась на ноги – она мигом среагировала, отбросила дробовик, и поймала в воздухе подаренную пришельцами технологию. Главный кадзё-ублюдок расправил крылья, слепо озираясь по сторонам, пытаясь понять мое местоположение по голосу. Сделать это ему с проломленной головой и дыркой в груди было сложновато, но не факт, что он этого не сделает.

- Нажми кнопку сверху и вторую снизу кнопку справа, одновременно! – успел крикнуть я, и кубарем скатился с «БТРа» на землю – кадзё-ублюдок тяжело вспорхнул, намереваясь обрушиться на меня…..

**************

Окружающий мир замедлился, пока все вокруг не замерло в движении, словно кино, поставленное на паузу. Все живое – и монстр-гора, и кадзё, и крылатые ублюдки, и охотники – все словно застыли в нелепых позах, замороженные остановкой времени.