Обычная женщина, обычный мужчина (сборник) - Мария Метлицкая

Дом надо строить деревянный – никакого кирпича – и светлый: деревянные стены и полы, высокие окна, камин, возле которого по вечерам сможет собираться семья. Светлая спальня – белые льняные шторы, теплый свет, цветы в высоких и прозрачных вазах.

«Все так и будет», – решила Светка и рьяно взялась за поиски участка. Узнала, что сосны – это Казанка. Почва там песчаная, никакие дожди не страшны, все тут же высыхает. К тому же старые поселки, приличные люди, а не нувориши с замками до небес.

Вечерами она сидела в Интернете, копалась в газетах, выписывала адреса, созванивалась с хозяевами и агентами. С утра начинала свои объезды. Оказалось, что дело это ох какое непростое: то ей не нравится, то цена кусается, то железную дорогу слышно. Однажды нашла подходящее – все хорошо, все устраивает. Запала. Мужа свозила – он тоже одобрил. Уже задаток повезла, а хозяева передумали. Жалко стало семейное гнездо. Светка упрашивала, умоляла. Цену подняла. Они ни в какую. А надо было торопиться, пока живот на нос не полез.

День был солнечный и теплый. На небе – ни тучки, сплошная беспредельная синева, какая бывает только в июле. А на дворе, между прочим, самый конец августа, последние летние денечки. Светка взяла с собой бутерброды и бутылку морковного сока. Есть ей хотелось постоянно. С дорогой тоже повезло – до самой Удельной проскочила почти без пробок. Нужный адрес нашла легко – почти не плутала. Зашла на участок и обмерла: это было абсолютно то, что она намечтала, как будто Боженька подсмотрел. Высокие, стройные сосны. Целый березовый подлесок. Огромная лужайка. У крыльца кусты жасмина. У забора – сирень. Узкая, извилистая дорожка вела к старому, ветхому дому в глубине участка. Хозяйка улыбнулась:

– Ну, дом, как я понимаю, вас не интересует.

Светка кивнула и несколько раз обошла участок. От потрясения молчала. Хозяйка предложила зайти в дом, отдохнуть и выпить чаю. Сели на маленькой кухоньке. Хозяйка рассказывала, что это дом бывших свекров. С их сыном она развелась еще в молодости, вышла второй раз замуж очень удачно, родила дочку и сына. Бывший муж так свою жизнь и не устроил. Долго болел, был совсем одинок. Она иногда приезжала к нему, привозила продукты. Когда он умер, вскрыли завещание, и оказалось, что дом и квартиру он завещал ей. Она была сильно удивлена и, конечно, счастлива. В квартире будет жить ее дочь, а она сама собирается переехать к сыну в Бельгию, так что деньги от продажи дачи пойдут ему, чтобы он мог купить нормальный дом или квартиру. К даче этой она совершенно не привязана, продавать ей ее совсем не больно. А бывшему мужу она поставила роскошный памятник из белого мрамора. Ходит туда часто и кланяется ему до земли. Светка даже не стала торговаться – боялась спугнуть такую удачу. Назавтра договорились встретиться у нотариуса и оформить задаток. На прощание хозяйка дала ей целую корзину крупных, крепких яблок с ярко-красными бочками. Светка еще раз обошла участок и у калитки глубоко вздохнула – уходить ей не хотелось. Она села в машину, закрыла глаза и откинула голову. Потом встряхнулась, посмотрела на часы и решительно завела мотор. У станции заметила небольшой базарчик: за деревянным прилавком стояли несколько бабулек и пара мужиков. «Остановлюсь, куплю свежей зелени и местной, с огорода, картошки». Она вышла из машины и подошла к торговцам. У маленькой, круглой, как колобок, бабульки купила укроп, петрушку, мелкую морковку и картошку – с шероховатой кожицей и фиолетовыми глазками.

– Синеглазка, – важно сказала бабулька. – Самая рассыпчатая и белая. Счас уже такую не содют.

У маргинального вида мужичка в надвинутой по самые брови старенькой кепчонке Светка увидела грибы и подошла поближе. Грибы – крепкие и мелкие беляки – были разложены по кучкам.

– Почем? – небрежно спросила она.

Мужик ответил.

Светка подняла на него глаза и сказала:

– Дороговато. А если сбросить?

– Сбрасывают с поезда, – хрипло ответил он.

– Дементьев, ты? – спросила она упавшим голосом.

Он крякнул, хмыкнул, поправил свою замусоленную кепчонку:

– Ну, допустим.

– Встретились, значит, – медленно произнесла Светка.

Он усмехнулся:

– Мы странно встретились и странно разойдемся.

А она все никак не могла прийти в себя.

– Живешь тут?

– Любопытная, – хмыкнул он. – А ты ничего. Хорошо сохранилась.

Она молчала.

– Ну что, хозяйка? Грибы будем брать? – продолжил он.

Светка машинально достала из сумки кошелек.

– Сколько? – спросил он.

– Все.

Дементьев удовлетворенно крякнул и начал деловито укладывать грибы в старый, замусоленный пакет. Светка стояла не шелохнувшись и во все глаза смотрела на него. Он уложил грибы и протянул темную, заскорузлую ладонь:

– Ну?

Пытаясь прийти в себя, она протянула ему деньги. Он деловито пересчитал, присвистнул и стал засовывать купюры в карман. А Светка все стояла и смотрела на него.

– Что, так понравился? – усмехнулся он.

– Как же ты так, Витя? – тихо спросила она.

Он не ответил и принялся торопливо собирать свои манатки. Она смотрела, как он, так и не подняв на нее глаза, складывает в корзину пакеты и старые газеты. Наконец, собравшись, он взглянул на нее.

– Ну, бывай, Воробьева. Живи и не скучай! – И неспешно, не оглядываясь, пошел своей дорогой.

Светка медленно побрела к машине. Она положила пакет с грибами на заднее сиденье, и тут же по салону разлился густой и сладкий грибной дух. Она завела мотор и повернула в сторону города. «Странная жизнь, – подумала Светка. – У человека было все. Все, для того чтобы состояться. И как он распорядился своей жизнью? Или жизнь распорядилась им? – Она грустно вздохнула. – А вот у меня не было ничего». Потом она решила, что грустить нет причин. Кто он ей, этот Дементьев? Призрак из не самого веселого прошлого. Стоит ли вспоминать? Ведь сегодня удивительно удачный день. Просто ее день. Она нашла то, о чем мечтала, и, дай бог, все сложится. Она построит дом для своей семьи, и они будут в нем счастливы. И еще она подумала, что сейчас приедет домой и поджарит грибы – обязательно с луком, – и отварит замечательную рассыпчатую картошку-синеглазку, которую «уже не содют». И они сядут ужинать, и она в подробностях расскажет мужу про сказочный участок, с соснами и березами, юркими белками и жасмином у крыльца. Светка улыбнулась и прибавила газу. Ей поскорее хотелось вернуться домой. «Надо же, успела до пробок, – удивилась она и еще раз подумала: – Какой удачный день!»

Дементьев обернулся и увидел, как отъехала ее машина. Он остановился и еще раз деловито пересчитал деньги. «Повезло, – подумал он. – Простоял всего-то полчаса. И сразу все забрали. Такое бывает нечасто».

Он прикинул, что денег вполне хватит на неделю. И еще подумал, что надо устроить Лидке банкет. Ну, все как положено: с цветами, шампанским и тортом. Много, что ли, радостей у нее в жизни? «Удачный день!» – пробормотал Дементьев и прибавил шагу.

Оранжево-красное солнце, похожее на апельсин, почти скатилось за острые макушки елей.

Удачный день подходил к концу.

Под небом голубым

Диктор пропела нежным голосом:

– Началась посадка на рейс номер триста пятнадцать. – Первый раз нежно, второй раз с угрозой: – Внимание!

Их призывали не опоздать. Жаров вытянул шею и покрутил головой, ища жену в разноцветной толпе. Впрочем, это было несложно – Рита была высока, почти на голову выше всех прочих женщин. К тому же женский пол в основном был представлен паломницами – сгорбленными и не очень бабульками в светлых платочках, испуганно оглядывающимися по сторонам, вздрагивающими от колокольчика, предваряющего объявления. Все им было незнакомо и вновь.

В кресле, прикрыв глаза, сидел крупный, полнотелый батюшка. Паломницы с надеждой бросали взгляды и на него – он-то не бросит, поддержит своих прихожанок.

Рита стояла, отвернувшись к взлетному полю. Лицо ее было напряжено, брови сведены к переносью, а взгляд, как всегда, в никуда…

Точнее – не как всегда, а как в последнее время.

Жаров с минуту разглядывал жену – очень прямая спина, высокомерно вскинутая голова, юбка почти до щиколоток, серая кофточка на мелких пуговичках, шелковая косынка на голове, замотанная наподобие тюрбана.

Ему показалось, что она шевелит губами, впрочем, к этому он тоже привык, и это было уже не так важно. Он вздохнул, откашлялся и выкрикнул:

– Рита!

Она обернулась, нашла его в толпе и слегка нахмурилась. Он сделал жест рукой, показывая ей, что пора на посадку.

Она медленно подошла к нему и, не говоря ни слова, посмотрела на него тяжелым взглядом.

– Пора! – снова вздохнул он. И, словно оправдываясь, добавил: – Объявили.

Она вздрогнула и пошла вперед – к стойке последней регистрации.

Он привычно двинулся следом.

Сзади них пристроились бабульки-паломницы, и Рита, обернувшись на них, вдруг скорчила недовольную мину.