Четвертый капитан - BlackAvalon

исходе, но прыжковому двигателю топлива нужно минимум. Использую по максимуму прыжковый, «зависну» в открытом космосе. Потому как топлива, чтобы на бреющем идти две недели после нет. Идти на бреющем? Опять же, топлива нет…

Я задумчиво перевел взгляд с показаний корабля, на развернутые карты звездного неба. Очень манила к себе одна звездочка. В девяти парсеках от меня… в девяти, Карл! А прыжковый может взять пять… так, стоп! Пять – это максимум. И только после такого напряга, кораблю нужны означенные недели, чтобы успокоить прыжковый… но… а если брать не максимум? Я с час ломал голову над расчетами, прикидывая – хватит дотянуть или нет? Тратить время на подзаправку на Алькаре не хотелось. Кроме топлива там поживиться нечем. А вот на Маере… более чем. Ни я, ни Микки, в расчетах были не сильны. Навигация у того на крепкую четверку, механика на пять, по реакциям до нормы дотягивал, перегрузы в норме, но в экстремальных ситуациях пилот Микки лажал, а делая расчеты по прыжковым мог легко отправить корабль в длительный «завис»… отчего и считался поганым пилотом.

Ладно, не поганым… но кому нужен пилот, не способный верно рассчитать хватит ли ему топлива до конечной точки? Да в плюс отправить в хлам «прыжковый» двигатель? Одни неприятности от такого!

Вот сейчас помощь Третьего ой как бы помогла! Но, зараза, не сейчас же!

С матюгами и поминая черта, раз на эднадцатый, перекрестясь, принял к работе очередной расчет. Да, прыжковый пойдет в хлам. Сдохнуть в процессе – вариант рабочий. Но к Маере выскочим за три малых прыжка… не глуша движок в процессе и не «зависая» в бреюшем на лишние секунды. Последствия? Как сказано – прыжковый в мусор, топлива хватит, чтобы посадить корабль… и все. Корабль придется «хоронить». Это самоубийство для корабля. Любой капитан и пилот, ужаснется от моего идиотизма. Я корабль угроблю! Да… только это корыто я своим не считаю. Так что, к черту!

– Поехали! – мрачно сказал я, сворачивая карты.

Задать курс, ввести данные для первого прыжка и отложить в память два последующих в искин корабля, чтобы после кнопочку лишь нажать… запустить прыжковый к разогреву.

Главное… не взорваться к чертям собачьим…

**************************

Норн перехватил ручки Алисы.

– Не стоит, – глухо сказал он.

– Ты не животное! – с надрывом воскликнула девочка, с отчаяньем смотря на импровизированный ошейник на нем. – Так нельзя! Он не должен с тобой так поступать!

– Он пират, – негромко напомнил ей Норн.

– Все равно! Так нельзя! Он тебя… бил? – шепотом.

Норн помедлил с ответом. Дрался пират жестко, но… он не мог отделаться от ощущения, что его… щадили? Для большинства людей темнота решающий фактор, уничтожающий шансы на победу. Но – показалось или нет? ¬– пирату она не мешала. Он будто чувствовал, где он находится, и «видел» его. И бил в ответ не в полную силу, предпочитая взять в захват и уложить. Щадил… а после? В теле и сейчас звучала эхом боль. Пират перебрал «по косточкам» все болезненные точки, известные человеческой стороне… слава Роду, не зная фиксианские. И опять же… применял ровно столько силы, чтобы это точно принесло боль, но… не доводя до края и не причиняя вред. Огромная разница по сравнению с Весельчаком и Крысом.

Что все это значит?

Ошейник из ремня на шее и угроза выпороть… чтобы это не значило… его не впечатлили. Это такая малость…

– Нет, – вынуждено признал он.

– Ты врешь. А это? – ладошка Алисы коснулась щеки. – Он ударил тебя!

Он невольно улыбнулся. Жалеет, переживает… отзывчивый добрый ребенок. Что-то было в ней от… нет, не от сестры. От матери. От этого стало неуютно, нехорошо… но было что-то схожее в том, как смотрела девочка и как по воспоминаниям далекого детства смотрела его мать. Та всегда боялась за него и смотрела… будто знала, что ему предстоит. Отец за закрытыми дверями часто укорял ее в этом, говоря что-то о судьбе. Он слышал лишь обрывки фраз, а когда пытался спросить отца, тот твердо говорил – всему свое время.

Знал ли отец?

Жители Фикса не провидцы. Но среди множества планет и рас сколько ходит легенд о матерях? Что они знают, чувствуют, что ждет их детей? Да и девочек на Фиксе учат отдельно от мальчиков. У них свое обучение, у мальчиков свое… в частности, кем быть за Норна решили в его раннем детстве, а подготовка началась в подростковом возрасте. И не родители. Просто он подошел по психологическим и физическим тестам, параметрам, и ему определили программу обучения и тренировок. К сожалению, особенности анатомии и гравитации на Фиксе иначе не позволяли подготовить космолетчиков. Кем бы он стал иначе?

Норн этого не знал. Его жизнь строили так, что он неосознанно увлекался тем, что было необходимо в будущем и не страдал от этого. Вначале за этим следили родители, а после их смерти контроль все равно осуществлялся со стороны Рода и Ближнего Круга их Семьи…

– Ударил! – упрямо и сердито повторила девочка.

Он перехватил ладошку. Маленькая какая…

– Алиса, мы дрались. Когда дерутся, это случается.

– Ага… – вздыхает Алиса. – Но все равно! Он плохой!

Плохой?

Норн бы сказал, какие бывают «плохие».