«Если», 2006 № 11 - Журнал «Если»

Пока все шло как надо. Оболочки грузовых контейнеров и стальные бочки с химикатами образовали как бы сноп крупной картечи, которая, все ускоряясь, неслась к тому месту, куда с противоположной стороны подходил меньший из двух каперов. Глядя на экран, я невольно спросил себя, сколько времени понадобится капитану пиратского корабля, чтобы заметить мой маневр, осознать его подлинный смысл и попытаться изменить свою траекторию. Впрочем, если я верно все рассчитал, от этого уже ничего не зависело. Конструкция грузовых кораблей, даже переоборудованных в пиратские суда, не предусматривала возможности быстрого маневрирования, и уклониться от контейнеров, движущихся широким фронтом прямо на него, капер уже не мог.

Прежде чем идти на перехват большего капера, я выровнял «Леди» и немного сбросил скорость. Пиратский капитан должен был думать, что я собираюсь просто пройти в непосредственной близости от него, чтобы сделать несколько выстрелов, и мне не хотелось разубеждать его.

Осталось десять минут.

— Вокс, — сказал я в аппарат бортовой связи, — уходите в спасательную шлюпку. Немедленно!

— Говорит Чен, — услышал я в динамике. — Инженер Вокс погибла. Несколько снарядов попало в силовой агрегат, произошло короткое замыкание…

Проклятье!

— Вас понял. Всем оставшимся в живых — немедленно эвакуироваться.

— Скажите, Килкэннон, сколько еще времени у нас…

— МАРШ!!!

— Слушаюсь, сэр. Мы отправляемся.

Корпус «Леди» снова задрожал от ударов металлических болванок, которые дождем сыпались на обшивку. Сгорбившись в своем кресле, я следил за сигналами приборов, которые сообщали о повреждениях в отсеках и системах или просто отключались по мере того, как снаряды дробили внутренние переборки «Леди». В какой-то момент я спросил себя, что будет, если какой-то снаряд угодит прямо в мостик? Успею я что-то понять или сразу окажусь лицом к лицу с Динго, который, конечно же, спросит, какую важную работу я провалил на этот раз.

Восемь минут. Большой капер был уже совсем близко. Может быть, даже слишком близко.

Я ввел в автомат управления последнюю команду, направив «Леди» точно на пиратское судно. Для страховки я зафиксировал на нем и целик причального устройства, потом стер программы, отвечающие за аварийное торможение и автоматический контроль режима работы двигателей. Теперь я был уверен: пока управляющие системы «Леди» сохраняют работоспособность, наша старушка не свернет с проложенного курса и будет мчаться на полной тяге прямо на большой капер. Поднявшись на ноги (мне пришлось приложить немалые усилия, чтобы удержать равновесие, потому что «Леди» рыскала из стороны в сторону, удерживая наводку на цель), я бросил последний взгляд на экран, в центре которого маячила темная тень пиратского судна, потом повернулся и со всей возможной скоростью бросился к капитанской каюте.

Капитан Уэскинд все еще была там. Она сидела, уронив голову на стол, и не шевелилась. Клапан на ее скафандре был расстегнут. Выяснять, как давно она это сделала и насколько сильно пострадала, у меня не было времени. Торопливо застегнув клапан, я подал в скафандр порцию кислорода из баллонов. Потом, усадив безвольно обмякшее тело на край стола, я повернулся к Джейн спиной и, взяв за руки, взвалил ее к себе на спину.

Потом я бросился к выходу.

Коридор, по которому я бежал, вздрагивал от ударов снарядов, раскачивался и уходил из-под ног каждый раз, когда «Леди» совершала очередной разворот, стараясь удержаться на заданном курсе. Светильники под потолком то и дело мигали, потом вовсе выключились, и дальше я двигался почти на ощупь, ориентируясь только на тусклые пятна ламп аварийного освещения. В какой-то момент что-то массивное — быть может, один из выпущенных капером снарядов — взломало переборку в трех метрах от меня и, бешено кувыркаясь, вонзилось в пол, оставив в нем огромную рваную дыру.

Когда до люка, ведущего на шлюппалубу, оставалось около десяти метров, «Леди» сотряс еще один могучий удар. Коридор, по которому я бежал, перекосился, и одна из переборок, заваливаясь, ударила меня по голове. Я упал на колени. На мгновение в глазах у меня потемнело, но я собрался с силами и сумел подняться. Тело капитана по-прежнему висело у меня на плечах мертвым грузом, но, как ни странно, я его почти не чувствовал. Все мое внимание сосредоточилось в эти секунды на том, что происходит с кораблем. Ступнями я ощущал жалобный стон раздираемого металла, хруст и скрежет пластика, шипение электрических разрядов. «Леди-Будьте-Добры» умирала. Да простят меня боги — она умирала! Шатаясь, я сделал еще несколько шагов, повернул и упал на руки матросов.

Джейн сняли у меня со спины, потом втянули меня в переходной коридор. Кто-то захлопнул и задраил люк. Спиной я почувствовал твердую палубу и подумал, что наша спасательная шлюпка тоже очень стара и перегружена. Матросы что-то говорили и даже кричали, но в голове у меня все плыло, и я не мог разобрать ни слова. Потом последовал толчок, невидимая рука с силой прижала меня к рубчатым панелям палубы, и я понял, что спасательная шлюпка стартовала. Набирая скорость, она удалялась от гибнущего судна, и мне захотелось бросить на «Леди» последний взгляд, но подняться я не мог — несколько человек лежали у меня на ногах и на груди. Их вес возрастал с каждой секундой, и каждый вздох давался мне с огромным трудом. Все же я каким-то образом сумел вывернуть голову и бросить взгляд на батарею крошечных обзорных экранов перед пультом управления шлюпки. На основном экране перед креслом пилота виднелись только бешено вращающиеся звезды и кусок какой-то планеты, но на двух дополнительных экранах я увидел сектор пространства, куда на всех парах мчалась наша «Леди».

Капитан большого капера наконец-то понял, что «Леди» идет на таран, и попытался сманеврировать, но масса и инерция его судна были слишком велики. Наша старушка летела вперед, как стрела. Капер еще пытался отстреливаться, но снаряды, хотя и попадали в цель, не могли ни остановить «Леди», ни сбить ее с курса. Даже если бы вышли из строя двигатели, она все равно продолжала бы свое движение.

Но двигатели продолжали работать, все сильнее разгоняя то, что осталось от нашей «Леди». Словно ангел смерти, она обрушилась на пиратский корабль, поразив его под небольшим углом. Сквозь плавающий перед глазами туман (а это вполне могли быть тривиальные слезы) я видел, как корпус «Леди» смялся от удара. Обшивка капера тоже прогнулась в том месте, куда врезалась носовая часть «Леди». Я смотрел, как лопаются наружные броневые плиты и разлетаются внутренние переборки, выбрасывая в космос содержимое отсеков. За первым ударом последовала целая череда беззвучных вспышек, от которых вздрагивали покореженные корпуса: это взрывались поврежденные узлы, механизмы и бортовые системы. Потом экран заволокло серебристой мутью выброшенных в космос газов, но даже сквозь нее я видел, как оба корабля, сцепившись в последней агонии, словно два врага, кувыркаясь, проваливаются вниз — к плоскости планетной системы.

На втором маленьком экране плотный рой грузовых контейнеров и бочек, двигавшихся несколько медленнее «Леди», уже почти накрыл меньший корабль. Пират включил двигатели на полную мощность, пытаясь уйти из-под удара, и это ему почти удалось. Но только почти. Стальные бочки барабанили по корпусу капера, сминая и пробивая обшивку, но экипаж каким-то чудом удерживал судно на курсе. В следующее мгновение большой контейнер задел нос пирата. От удара корабль отклонился в сторону и оказался на пути другого контейнера. Третий большой контейнер с силой врезался в корму. Я увидел яркую вспышку — это взорвались двигатели. Пиратское судно беспорядочно вертелось на месте, подставляя борта под новые удары.

Балкер с беженцами я так и не увидел. Я никак не мог сообразить, в каком секторе пространства он должен сейчас находиться. Тогда я попытался найти его на экране, но голова у меня буквально раскалывалась от боли; кроме того, я слишком устал и уже не мог бороться с заволакивающей глаза чернотой. В конце концов я сдался, позволив этой черноте заполнить себя целиком. Боль отступила, и я провалился в блаженное забытье.

Я открыл глаза и увидел свет. Рассеянный, неяркий, очень приятный, он почти не резал глаза. Моргнув, я повернул голову и обнаружил, что лежу в аккуратной и чистой палате судового лазарета. Потом я повернулся в другую сторону и увидел Хелли.

Встретившись со мной взглядом, она молча кивнула, ожидая, пока я заговорю.

— Надеюсь, это не тюремная больница на базе миротворческих сил? — проговорил я непослушными губами.

По лицу Хелли скользнула усмешка.

— Нет. Миротворцы считают, что ты им очень помог. Они решили, гм-м… закрыть глаза на некоторые нарушения. Ты находишься в судовом госпитале грузовоза «Восход Фенриса», принадлежащего «Вестрал шиппинг». Мы стартовали с Фейгина и готовимся к прыжку.