Зодчие москвы XX век. Книга 2 - М. Астафьева-Длугач

Александр Васильевич обладал исключительной самодисциплиной и организованностью. Он много проектировал, много строил и много писал. Он воспитал многих архитекторов и научных работников. Но наиболее удивительным его созданием был он сам. Каждый день у него был расписан по часам. Режим дня, недели, месяца, года соблюдался строго. Вставал рано. До 10 утра работал дома. В то время он писал книгу, оригинальное исследование о центрических зданиях — «Тектоника и конструкции центрических зданий» (издана в 1951 г.). Сам делал все иллюстрации, в том числе с очень сложными проекциями.

В 1938 г. он издал очень интересную монографию объемом около 30 печатных листов: «Своды и их декор». А перед войной, в 1940 г., под его руководством и редакцией была издана книга «Архитектурные конструкции», которая является классической и единственной наиболее полной монографией о частях зданий. Всеми этими трудами он ежедневно занимался в домашнем кабинете.

Научные труды Кузнецова, будь то исследования дневной освещенности зданий или работы по железобетону, архитектурным конструкциям или строительным материалам, рассматривались с позиций зодчего под углом зрения требований архитектуры. В этом важнейшая особенность творчества Александра Васильевича, позволяющая причислить его к основателям таких направлений архитектурной науки и практики, как архитектурные конструкции и архитектурное материаловедение.

К 11 часам ежедневно Александр Васильевич приезжал в академию и работал до 14—15 часов над редактированием очередного раздела каталога. Доставал из бокового кармана жилетки карандаш, всегда почему-то огрызок длиной 5—10 см, и начинал править текст и чертежи, обнаруживая глубокие знания особенностей производства и применения любого материала или изделия. При этом он вникал в мельчайшие подробности, относящиеся к характеристике материала и способам его применения в строительстве. Проверял все чертежи и читал текст. Составитель раздела — архитектор сидел рядом и выслушивал все замечания. Каждую отредактированную страницу и каждый выправленный чертеж Александр Васильевич визировал, ставя инициалы. После этого начисто перепечатывал текст, делал рисунки и чертежи для клише, и все это скреплялось с вычерченным на ватмане макетом каждой страницы каталога.

Каждый законченный раздел каталога рассматривался редколлегией под председательством К. С. Алабяна. В состав редколлегии кроме представителей академии входили также представители Министерств промышленности стройматериалов и строительства. Докладывал работу обычно архитектор — составитель данного раздела каталога. Александр Васильевич никогда не подменял собой авторов отдельных разделов и не подавлял своим авторитетом. Всегда предоставлялась творческая свобода каждому сотруднику.

В моем сознании А. В. Кузнецов по своей деятельности полностью соответствует высокому назначению зодчего. В нем сочетались все необходимые качества архитектора, материаловеда, конструктора и строителя. К этому добавлялись энциклопедические знания в каждой из данных областей, начиная с древней истории и кончая современными изобретениями, усовершенствованиями и их использованием в архитектуре. Знания у него были глубокие. Он всегда доискивался до корней любой архитектурной конструкции, а стало быть, и формы. Его исследования отличались исключительной добротностью и добросовестностью. Он и от других требовал того же, был строгим критиком. Но я никогда не замечал в его суждениях предвзятости или необъективности. Наоборот, он всегда радовался заслуженному успеху других. Помню, с каким удовольствием он давал высокую оценку докторской диссертации И. С. Николаева, по которой был официальным оппонентом.

Рассматривая сейчас, спустя много лет, деятельность А. В. Кузнецова как архитектора-практика и теоретика, как материаловеда, конструктора и строителя, как педагога и создателя отечественной школы промышленной архитектуры, приходишь к выводу о его выдающемся значении в каждой из этих областей, а в общей сложности — в развитии отечественного зодчества.

А. КУЗНЕЦОВ

Здание Московского архитектурного института. 1914

И. А. Толстая

В. ЩУКО

Представитель замечательной части русской художественной интеллигенции начала XX в., В. А. Щуко внес весомый вклад в советскую архитектуру. В творчестве Щуко сочетались таланты архитектора, блестящего живописца, декоратора, театрального художника, скульптора и педагога.

До революции архитектор-художник проектировал по частным заказам интерьеры кафе и доходные дома. Неосуществленными остались проекты земской управы, вокзалов и банков. После революции, ревнитель классики, поклонник Ч. Камерона и мастеров русского классицизма, В. А. Щуко отказался быть стилизатором, подражателем, в его творчестве появились новые мотивы. Он получил возможность реализовать свои идеи в камне и бетоне.

Большие массивы крупных нерасчлененных объемов, четкие контуры больших плоскостей здания ростовского театра, всемирно известная Государственная библиотека СССР имени В. И. Ленина и проект Дворца Советов, созданные совместно с архитекторами Б. М. Иофаном и В. Г. Гельфрейхом, вытеснили его прежнюю декоративную манеру. Лучшие произведения В. А. Щуко характеризуются творческим претворением принципов классической архитектуры.

Владимир Алексеевич родился 5 июля 1878 г. в семье военного. Ребенком был привезен в Тамбовскую губернию. Окончив Тамбовское реальное училище, в 1896 г. поступил в Академию художеств на архитектурное отделение в мастерскую Л. Н. Бенуа. Здесь Щуко серьезно занимался изобразительными искусствами — живописью и скульптурой, посещал классы И. Е. Репина, гравера В. В. Матэ, скульптурную мастерскую В. А. Беклемишева, по рисунку — классы Л. А. Бруни и др. Он был музыкально одарен. Актерский талант привел его в Московский Художественный театр, где он некоторое время играл и был отмечен К. С. Станиславским.

В это же время Владимир Алексеевич изучал архитектурные памятники Пскова, Новгорода, Ростова Великого, Кириллова-Белозерска и другие и выполнял их обмеры. Побывал с полярной экспедицией на острове Шпицберген, где написал серию пейзажей.

За дипломный проект дворца наместника на Дальнем Востоке (1904 г.), исполненный в духе русского ампира, Щуко был удостоен звания художника с правом поездки за границу на казенный счет. Он побывал в Риме, Афинах, Стамбуле. Вернувшись в Россию в 1906 г. и представив сделанные за границей пенсионерские работы, Щуко был вторично командирован за границу. В этот раз он изучал архитектуру Италии (Венеция, Рим, Флоренция, Мантуя), где сделал много обмеров и зарисовок. Выставка, организованная по окончании поездки, стала настоящим триумфом молодого архитектора-художника. Он стал постоянным участником петербургских художественных выставок.

Первыми осуществленными работами Щуко были интерьеры «Cafe de France» (совместно с архитектором А. И. Таманяном), кафе в «Европейской» гостинице в Петербурге и парковые сооружения (1907—1911 гг.). В этих произведениях заметно влияние стиля модерн и художественных концепций «Мира искусства». Последующие работы — дом-усадьба Левпшна, дом-вилла на юге России — иллюстрируют переход к архитектуре, основанной на строгих классических принципах, в частности к палладианству.

Серьезным творческим успехом В. А. Щуко в дореволюционные годы явилось проектирование и строительство двух доходных домов (№ 63 и 65) на Каменноостровском (ныне Кировский) проспекте в Петербурге (1910 г.). Для решения фасадов многоэтажного жилого дома им впервые в русской архитектуре был применен классический «колоссальный» ордер. Архитектор отталкивался от форм итальянского ренессанса, творчески их перерабатывая. Овладев мастерством прошлого и понимая современные требования, автор смело ввел в фасад систему эркеров. В архитектурном сочетании этих домов, разных по композиционному приему и формам, молодой Щуко обнаружил верное градостроительное чутье и чувство ансамбля. Эта работа принесла ему славу мастера и вызвала многочисленные подражания.

В 1910 г. Щуко было поручено проектирование русских павильонов на международных выставках в Риме и Турине, устраивавшихся в годовщину 50-летия объединения Италии. Щуко блестяще справился с новой задачей. Римский павильон в стиле русского ампира, развивая традиции Ч. Камерона и А. Н. Воронихина, трактовался как парковая постройка, что было уместно на заданной площадке в саду виллы Боргезе. Здание эффектно выделялось на фоне зелени своими сочными формами, бело-желтой окраской и тонированными скульптурами (копии произведений В. И. Демут-Малиновского). Центром композиции павильона являлась овальная в плане ротонда с куполом и сдвоенными полуколоннами на площадке, поднятой на больших полуциркульных арках.