Христианский Восток и Россия. Политическое и культурное взаимодействие в середине XVII века - Надежда Чеснокова

Екатерины из Никольского монастыря (г. Галац). Проникновение культа св. Екатерины в эту обитель объясняется ее тесными контактами с Синайским монастырем и его метохом на Крите. Из Хиландара присылали образ св. Георгия. Икона св. Георгия «на золоте» могла быть повторением почитаемого в обители образа, который, по свидетельству монахов, во время процессий творил чудеса[572]. Впрочем, популярный в Хиландарском монастыре культ св. Георгия бытовал в различных изводах[573]. В-третьих, доставляемые иконы сопровождали частицы мощей одноименных святых. Икона Феодора Тирона из монастыря Анастасии Узорешительницы появилась в Москве вместе с мощами святого, так же, как и два храмовых образа св. Пантелеймона (для царя Алексея Михайловича и царевича Алексея) вместе с мощами целителя. К четвертому типу следует отнести храмовые иконы, которые были особо популярными дарами и на Востоке, и в России. Например, мирликийский митрополит Иеремия привез в Москву образ св. Николая. Посланцы Милешева монастыря Саввы Сербского чаще всего привозили иконы сербских святых. Одну из них – образ св. Саввы, Стефана и Симеона – они доставили в 1652 г. Отдельно следует отметить иконы святых покровителей государя и членов царской семьи. В 1652 г. левкадский митрополит Матфей подарил Алексею Михайловичу образ Алексея Человека Божия.

Данные Свода позволяют выявить политические и культурные связи русского правительства и православных центров Османской империи, а также более детально изучить просопографию представителей греческого, славянского и арабского духовенства, побывавших в Москве.

Церковные центры, откуда были привезены иконы.

• Анастасии Узорешительницы Монастырь, близ Фессалоники

• Адрианополь, Спасский монастырь

• Афон, Ватопед

• Афон, Великая Лавра

• Афон, Иверский монастырь

• Афон, монастырь св. Пантелеймона

• Афон, Филофеев монастырь

• Афон, Хиландарский монастырь

• Галац, Никольский монастырь

• Дамаск

• Константинополь

• Крит, монастырь Богоматери Акротириани

• Милешев Саввы Сербского монастырь

• Миры Аикийские

• Погониани

• Янина, Успенский монастырь

Первое место среди православных церковных центров, поддерживавших активные связи с Россией, принадлежит кафедрам восточных патриархов, которые регулярно информировали русское правительство о политической ситуации в Османской империи и положении ее православных подданных. В представленной выборке архивных материалов отражены лишь личные контакты патриархов и русских государей, возникавшие во время пребывания архипастырей в Москве. Как следует из анализа документов, иконы дарились государю при личной встрече. Мощи святых, которые также подносились на царских приемах в Кремле, могли быть присланы вместе с патриаршими грамотами и передавались Алексею Михайловичу доверенными лицами патриархов. На втором месте оказываются монастыри Святой Горы. Связи России с Афоном сохраняли свою актуальность на протяжении XVI – начала XVIII в. Для середины XVII столетия эти контакты особенно значимы и плодотворны. Кроме того, в орбиту связей России с Христианским Востоком попадают и другие православные обители Высокой Порты. Чаще всего это были церковные центры, главы которых имели возможность запастись рекомендательными письмами от патриархов. Значительную роль в контактах с Москвой играли вертикальные и горизонтальные связи внутри Восточной церкви.

Лица, доставившие или приславшие иконы.

Патриархи:

• Макарий, антиохийский патриарх

• Афанасий Пателар, бывший константинопольский патриарх Митрополиты и архиепископы:

• Иеремия, мирликийский митрополит184

184,Аттоатооттоио9 А. Г. – Міхаг|Харг|9 П. Д.'Н уоціктг) аиуауооуц тогГ ДоаіОєои… 584.

• Матфей, левкадский архиепископ

• Нектарий, погоянинский архиепископ[574]

• Никифор, вернопольский архиепископ

Сведения Посольского приказа о приезжавших митрополитах, архиепископах и епископах в большинстве случаев не вызывают вопросов и подтверждаются синхронными греческими источниками. Однако так обстоит дело не всегда. Информация о левкадском архиепископе Матфее в «Юридическом сборнике» иерусалимского патриарха Досифея отсутствует. Сборник лишь подтверждает факт существования архиепископии[575]. В собрании греческих грамот РГАДА сохранилось письмо антиохийского патриарха Макария к царю Алексею Михайловичу, просившего оказать материальную помощь левкадскому и агиомаврскому архиепископу Матфею[576]. Таким образом, документы РГАДА частично восполняют лакуны, имеющиеся в греческих источниках.

Личность адрианопольского архиепископа Никифора пока не поддается однозначному определению. В Реестре документов фонда «Сношения России с Грецией», составленном Н. Н. Бантыш-Каменским, Никифор назван «андрианополским митрополитом»[577]. В столбцах Посольского приказа приезжий записан как «Македонские области города Ядринаполя Спаского монастыря архиепискуп Микифор». В челобитной на имя государя Никифор назывался «архиепископом вернопольским»[578]. Он сообщил о себе, что живет в Спасском монастыре и прибыл в Россию из-за необходимости восстановить иконостас и поновить местные иконы в соборе. Как видно из челобитной Никифора с просьбой о подводах, он вывез из Москвы русские иконы, подробности о которых документы не сообщают[579]. Кроме того, Никифор получил царскую жалованную грамоту с правом приезда в Россию за милостыней в седьмой год, выданную Анкирскому старскому Вернопольскому монастырю[580].

Архимандриты, игумены и др.:

• Виктор, архимандрит афонского Хиландарского монастыря

• Виссарион, архимандрит Милешева Саввы Сербского монастыря

• Галактион, архимандрит монастыря Анастасии Узорешительницы

• Герасим, архимандрит Никольского монастыря в Галаце

• Григорий, архимандрит афонского Филофеева монастыря

• Дамаскин, архимандрит афонского Ватопедского монастыря

• Дионисий, архимандрит афонского Пантелеймонова монастыря

• Досифей, архимандрит янинского Успенского монастыря

• Игнатий, игумен афонской Великой Лавры

• Корнилий, экклисиарх афонского Иверского монастыря

• Неофит, архимандрит критского Богоматери Акротириани монастыря

Монастыри, посланцы которых упоминаются в документах Посольского приказа в связи с привозом икон, известны специалистам достаточно хорошо. Вместе с тем, анализ документов позволяет сделать некоторые уточнения. Например, в указатель к «Реестрам греческих дел» вместо одного сербского Милешева монастыря попали две обители: Вознесенская и Саввы Сербского[581]. На самом деле речь идет об одном и том же монастыре. После того, как в 1236 г. тело святителя Саввы было перенесено из Тырнова и положено в специально построенном приделе Вознесенской церкви, Милешев Вознесенский монастырь стал чаще называться монастырем Саввы Сербского.

Архимандрит Неофит из свиты Афанасия Пателара (автор «Повествования о Крите», сохранившегося в фондах Посольского приказа[582]) записан в столбцах как посланец критского Успенского монастыря[583]. На острове было несколько монастырей, посвященных Успению Богоматери, в том числе знаменитый мужской в Ангарафу (юго-восточнее Ираклиона). Он связан с именами александрийского патриарха Мелетия Пигаса и константинопольского патриарха Кирилла Лукариса[584].

На греческой грамоте, представленной архимандритом Неофитом в Москве, Афанасий Пателар сделал надпись, свидетельствующую о том, что речь идет о монастыре Богоматери της Άκρωτηριανης[585]. Это другая критская обитель, имевшая древнее посвящение Рождеству Богородицы. В настоящее время она называется в честь Богоматери Акротириани и Иоанна Богослова Топлу[586]. Расхождения в сведениях приказа касаются и янинского архимандрита Досифея, также находившегося в свите бывшего константинопольского патриарха. В одних документах он записан как архимандрит Рождественского монастыря, в других Успенского (возможно, Успенского монастыря в Кастрице)[587]. Не исключено, что путаница возникла между этими спутниками Афанасия Пателара. Среди других лиц, причастных к привозу в Россию икон, можно отметить греческого купца Дмитрия Остафьева, который привез в Москву образ Богоматери Влахернской.

Таким образом, уже начальное исследование данных Свода икон Христианского Востока, попавших в Россию в конце 40-х – начале 60-х гг. XVII в., дает возможность изучить не только репертуар иконографических памятников, но также восстановить историю их появления в Московском царстве, очертить круг деятелей Восточной церкви, способствовавших этому явлению.