Измена. Попаданка на сносях - Елена Белильщикова

боли. Наоборот, к концу рассказа его брови чуть сдвинулись, лицо помрачнело. Рейвен кивнул, когда Александр закончил говорить.

– Ты прав, я слышал про этого демона. Но он низший, так, мелкая сошка. Они действуют иначе. Со временем вселяются в людей и уничтожают их изнутри. Мне жаль, что такое случилось с этой девочкой, твоей возлюбленной, но послушай… это была уже не Рей, – Рейвен накрыл ладонь Александра своей, коротко сжимая. – Со мной все иначе. Я не одержим, с меня… берут плату иначе.

Рейвен замолчал, поджав губы. Взгляд скользнул куда-то в сторону, к одинокой свече. Казалось, он боялся, что Александр прочтет что-то по его глазам. Может, отсвет боли? Не напрасно же Рейвен решил поймать его, виновника всего. Того, из-за кого Рейвен лишился обычной магии и прибег к темной силе.

Александр вздохнул. И с благодарностью пожал ладонь Рейвена.

– Спасибо что выслушал. Я… не мое это дело. Как и чем берут с тебя плату. Это твой выбор. Твое решение. Просто поверь, Рей, я испугался за тебя, – его голос прозвучал немного умоляюще.

Александр вскинул взгляд и посмотрел на Рейвена. На его лице плясал огонек свечи. Но губы жестко поджались, едва он услышал, как его назвали.

– Меня зовут Рейвен, – отрезал Рейвен, меняя тон. – Я не девчонка из твоей юности, не нужно меня спасать!

Он понял, что зря расслабился. И отступил на пару шагов в темноту подземелья.

– Не было никакого злого умысла против тебя! – уже уверенней и злее ответил Александр. – Не стоит подозревать меня во всех грехах. Но впрочем, делай, как знаешь! Кажется, ты привел меня в подземелье не затем, чтобы выслушивать исповедь? Приступай же! К тому, что задумал сделать со мной.

Рейвен зло сощурился. Взгляд метнулся к рукам Александра. Он по-прежнему сжимал пальцами цепи. Что ж, ему же лучше… Хотя вряд ли у него остались бы силы стоять на ногах после пары болевых магических приемов. По руке Рейвена и правда заплясали черные искры. И вот в воздухе, треща, раскрылась темная молния. Гибкая, как змея, она хлестнула в считанном сантиметре от Александра. Из грубого камня сыпанули искры ему под ноги.

– Не смей указывать мне, что делать! – прошипел Рейвен. – Это твоя вина – все, что произошло! Это ты пришел на войну красивым юнцом! И думал, что это будет красивая картинка, как в книжках? С благородством и ратными подвигами? А посидев пару дней в плену в камере, преисполнился жаждой мести, как же! Идиот! Да если бы не его приказ взять тебя живым, ты валялся бы мертвым прямо возле того лесочка! И никто даже не подобрал бы твое тело.

Александр вскрикнул от неожиданности. Не от боли. Вжавшись в стену. И перевел испуганный взгляд на Рейвена. Впервые видел такую боевую магию в действии. Впервые видел темную магию… на себе. Почти на себе. Скоро Рейвен перестанет издеваться, и придется ощущать темную магию на своей коже. Бр-р, паршивое ощущение.

– А что лес? – Александр вскинул голову гордо и дерзко сверкнул глазами. – У меня погиб весь отряд! Каждый крестьянин, который пошел воевать за меня, погиб! Ты понимаешь, какая это ответственность, Рейвен?! Я не собирался прятаться за спинами людей, прикрываясь их низким происхождением! Они должны были выжить! Или если погибнуть… то вместе со мной! А твой подчиненный, которого ты оставил за главного… притащил меня, как дурного щенка на поводке. К себе в лагерь! Еще и… в хорошую палатку определил! Захаживал пообщаться, выведать «по-хорошему» планы моего руководства! Еще бы в шахматы со мной там сыграл!

Александр не выдержал и сплюнул под ноги, демонстрируя глубочайшее презрение… к самому себе, выжившему? В такой ситуации.

– А что, пытать тебя сразу нужно было?! – Рейвен уставился на Александра во все глаза, даже темная молния на миг замерла в руке. – Так значит… тебя унижение оскорбило, герой? То, что тебя потрепали слегка, как щенка, и в клетку посадили? За это ты решил пленить меня в ответ? За это сломал мою жизнь, гордая ты скотина?

Рейвен прошипел эти слова змеей. И словно вторя его голосу, ярче затрещала молния в руке. О, Александр не успел бы ему ответить. При всем желании не сумел бы рассказать свою правду. Ведь Рейвен вскинул ладонь. Молния изогнулась в воздухе стремительно, зло. Гибкая, трескучая, темная, она ударила между лопаток Александра. И его тело буквально выгнуло от боли, лишь цепи, за которые он судорожно ухватился, не дали упасть от первой же атаки к носкам начищенных черных сапог.

Александр задохнулся от боли, пронзившей все его тело. Какой-то особенной боли, будто сама тьма вошла под кожу. Не сразу отпустило. Не сразу дало сделать вдох. На удивление он не закричал. Так жестко сцепил зубы, что с губ не сорвалось и стона. Это… не понравится Рейвену. Но Александру плевать. Не станет унижаться перед врагом. И хотя все было совсем иначе в плену, Александр не стал сообщать об этом Рейвену. Помнилось, как Грэм – его правая рука – шипел на ухо, что все, что делается с пленником, сделано по приказу свыше. Не станет же верный враг врать в глаза? И говорить, что забыл, например? Или что не было этого? Его приказа.

– Делай со мной все, что угодно, – выдавил Александр с трудом, цепляясь за цепи. – Я тебе ни слова не скажу о том, что было. Можешь пытать сколько захочешь. Я не издам ни звука.

«Не дам насладиться Рейвену моим унижением. Ему не сломать меня! Он может только убить. Остальное не в его власти…» – упрямо подумал Александр.

Может, в другой момент Рейвен насторожился бы. Может, опустил бы руку, произнес бы пораженно, что ничего страшного не происходило. По рассказам его людей. Может быть… Но сейчас его ослепила ярость. Черная молния заплясала в руке. Она вилась змеей, била по телу Александра снова и снова. А Рейвен едва не рычал сквозь стиснутые зубы от того, что пленник не молит о пощаде. Не просит остановиться. Не умоляет отпустить. Так было в его мечтах.

«Правда, в этих мечтах я никогда не доходил до конца. Там мне удавалось сломать его, унизить, уничтожить, а потом? Я не представлял ни того, что подарю ему легкую смерть, ни того, что отпущу – это точно уже невозможно…» – подумал Рейвен и сам удивился, что продумал весь план до