Святая - Синтия Хэнд

- Я ни о чем не сожалею. – Он спускает ноги с кровати, встает, подходит ко мне и целует в губы быстро, но нежно, обхватывает руками мое лицо и смотрит мне в глаза.

- Поняла? Я не сожалею. Оно того стоило. Я приму удар на себя.

- Окей.

- Я был рад познакомиться с тобой, Клара.

- Что? – мой мозг все еще в шоке.

- Помолись за меня, ладно? – он нервно улыбается мне. – Потому что я уверен, что родители меня убьют.

Когда я прихожу домой, дела становятся только хуже. Окно в моей спальне закрыто.

Пугающе.

Я проскальзываю в заднюю дверь (к счастью, открытую) и осторожно закрываю ее позади себя.

Мама работает допоздна. В эти дни она много спит. Это дает мне надежду, что она ничего не заметила.

Но мое окно закрыто.

За столом Джеффри пьет апельсиновый сок.

- О, Боже, - говорит он, увидев меня. – Ты попала.

- Что мне делать? – спрашиваю я.

- У тебя должно быть очень хорошее оправдание. И, наверное, тебе стоит расплакаться – именно это ведь делают девчонки, да? И возможно, быть ужасно расстроенной. Если ей придется успокаивать тебя, может она будет не так сурова.

- Спасибо, - говорю я. – Это очень помогает.

- Ах, Клара, - говорит он, пока я поднимаюсь по лестнице, - возможно, ты захочешь переодеть рубашку, чтобы она не была наизнанку.

Я удивлена, что мне удается подняться к себе, не попавшись. Я переодеваюсь в чистую одежду, умываюсь, расчесываю волосы, и уже начинаю думать, что все обойдется и беспокоиться не стоит. Но затем я выхожу из ванной и вижу маму, сидящую за моим письменным столом.

Она выглядит как очень сердитая мама.

Минуту, которая кажется вечностью, она ничего не говорит. Она смотрит на меня, скрестив руки на груди.

- Итак, - наконец, говорит она, в ее голосе звенит лед. – Мама Такера звонила минуту назад. Она спросила, знаю ли я, где моя дочь, потому что последний раз, когда она тебя видела, ты была в кровати ее сына.

- Мне ужасно жаль, - заикаюсь я. – Я летала в «Ленивую собаку», чтобы увидеть Такера и уснула. – Ее руки сжимаются в кулаки. – Клара… - Она останавливается и делает глубокий вдох. – Я не собираюсь этого делать, - говорит она. – Я не могу.

- Ничего не произошло, - говорю я.

Она усмехается. Посылает мне взгляд, который просит не обижать ее умственные способности.

- Ладно, кое-что почти произошло, - может, если я скажу правду, она увидит, что я ей доверяю, размышляю я. – Но, на самом деле, ничего. Не случилось, я имею в виду. Я просто уснула. Это все.

- О, от этого я чувствую себя гораздо лучше, - говорит она с сарказмом. – Кое-что почти произошло, но не произошло. Отлично. Прекрасно. Такое облегчение. – Внезапно она трясет головой. – Не хочу больше ничего слышать про прошлую ночь. На этом все, юная леди. Ты останешься здесь, в своей постели, в своем доме, каждую ночь, даже если мне придется заколотить окно. Ты меня поняла?

- Кроме того, - продолжает она, когда я не отвечаю, - вы с Такером больше не будете встречаться наедине.

Я поражена. – Что?

- Больше никаких встреч наедине.

Из меня выходит весь воздух. – Как долго?

- Не знаю. До тех пор, пока я не решу, что с тобой делать. Думаю, я и так была слишком великодушна с тобой, учитывая, что ты натворила.

- А что я натворила? Это уже не 1900 год, мам.

- Я знаю, поверь, - говорит она.

Я пытаюсь встретиться с ней взглядом. – Мам, мне нужно продолжать видеть Такера. – Она вздыхает. – Ты и правда хочешь, чтобы я сказала что-то вроде мой дом – мои правила? – говорит она утомленным голосом, потирая глаза, так, будто у нее больше нет ни времени, ни сил общаться со мной.

Мой подбородок поднимается. – И ты действительно вынудишь меня переехать, просто чтобы я могла делать со своей жизнью то, что хочу? Потому что я перееду.

Это блеф. Мне некуда идти, нет денег, у меня нет ничего, кроме этого места.

- Если это потребуется, - мягко говорит она.

Это конец. Мои глаза наполняются слезами унижения. Я знаю, что у нее есть право сердиться, но мне все равно. Я начинаю выкрикивать все те слова, которые мне хотелось сказать месяцами: Почему ты себя так едешь? Почему тебе безразличен Такер? Неужели ты не видишь, как нам хорошо вместе?

- Ладно, тебя не интересует Такер, не почему тебе все равно, буду ли я счастлива?

Она не мешает мне. Я выпускаю пар, она в это время смотрит в пол почти со смущенным выражением лица и ждет, пока я закончу. Затем, когда я замолкаю, она говорит: - Я люблю тебя, Клара. И мне не безразличен Такер, хотя, и знаю, что ты мне не поверишь. И мне не безразлично твое счастье. Но в первую очередь я беспокоюсь о твоей безопасности. Это всегда было моим главным приоритетом.

- Дело не в безопасности, - горько говорю я. – Дело в том, что тебе хочется контролировать мою жизнь. Что мне угрожает рядом с Такером? Не, правда, что?

- Потому что этой ночью ты была не дома! – восклицает она. – Когда я проснулась, а тебя нет…- Ее глаза закрыты. Челюсти сжаты. – Ты останешься в этом доме. И ты будешь видеться с Такером под наблюдением, когда я решу, что это допустимо. – Она встает, чтобы уйти.

- Но он умирает, - выпаливаю я.

Она останавливается, ее рука на ручке двери. – Что?

- У меня был сон – видение, кажется, это было кладбище Аспен-Хилл. Я видела похороны. И Такера там не было, мам.

- Милая, - говорит мама. – Просто потому, что его там не было, не значит…

- Все остальное не имеет смысла, - говорю я. – Если бы умер кто-то другой, Такер был бы там. Он пришел бы ради меня. Ничто не остановило бы его. Он такой. Он бы был там. – Она издает горловой звук и подходит ко мне. Я позволяю ей обнять меня, вдыхаю запах ее духов, пытаясь найти успокоение в ее тепле, ее твердом, прочном присутствии, но не могу. Она больше не кажется мне ни теплой, ни твердой, ни сильной.

- Я не позволю этому случиться, - шепчу я. Я отстраняюсь. – Мне нужно знать, как это предотвратить, только вот я не знаю, что должно случиться, поэтому не представляю себе, что делать. Такер умрет!

- Да, умрет, - сухо говорит она. – Он смертен, Клара. Он умрет. Каждую минуту на земле умирает больше сотни людей, и однажды он будет одним из них.

- Но это же Такер, мам.

Я снова на грани того, чтобы разрыдаться.

- Ты и правда его любишь, - задумчиво говорит она.

- Я правда люблю его.

- И он любит тебя.

- Да. Я знаю. Я чувствую это.

Она берет меня за руку. - Тогда ничто не сможет разлучить вас, даже смерть. Любовь связывает вас, - говорит она. – Клара…я должна тебе сказать…

Но я не могу дать ей уговорить меня смириться со смертью Такера. Поэтому говорю: - Вообще-то любовь не очень связывает тебя с папой, не так ли?

Она вздыхает.