Война ведьмы - Джеймс Клеменс

Он мчался, и все, кто слышал его вой, падали ниц на пол. Парализующая магия другого иллгарда теперь принадлежала Легиону. С таким могуществом ему нетрудно было добраться до кладовки и вернуть себе талисман своего хозяина. Окровавленные зубы сорвали с лезвия топора волчью шкуру и оборвали действие заклятия. Его тело потекло и изогнулось, снова принимая облик обнаженного человека.

Стоя босыми ногами на холодном полу, Крал схватил один из черно-золотых мундиров, висевших на стене кладовки и, видимо, принадлежавших стражникам. Мундир плохо сидел на его огромном теле, но плащ, наброшенный на плечи, более-менее исправил положение. Среди добычи, валявшейся на полу, были дорожные мешки его спутников, которые должны были с утра обыскать. Все еще без обуви, Крал перекинул мешки через плечо, потом повесил топор себе на пояс. Удовлетворенный, он вышел из кладовки.

В коридорах гарнизона царил хаос. Люди метались туда-сюда, как муравьи в разворошенном муравейнике. Один стражник подбежал к нему.

— Хватай меч! Где-то здесь на свободе бегает стая волков!

И воин убежал.

Крал шел через хаос и смятение.

Он добрался до каземата, в котором сидели его спутники. К счастью, никто не пришел на смену двум убитым им стражникам. Он схватил связку ключей, висевшую на крюке, и подошел к запертой двери.

Могвид с Толчуком уже проснулись от шума и стояли у дверей. Глаза Могвида расширились, когда он узнал приближавшегося к ним гиганта в форме стражника.

— Крал!

Горец отпер ржавый замок, распахнул дверь и освободил Толчука от оков.

Огр, шатаясь, вышел из каземата.

— Как ты…

— Не время для рассказов, — сказал Крал. — Идемте, пока путь свободен.

Крал передал Толчуку его поясную сумку, а Могвиду — его объемистый мешок.

Огр раскрыл свою сумку и почти на самом дне обнаружил кусок сердолика, спрятанного во внутреннем кармане. Толчук вытащил камень.

— Он еще здесь.

— Удача с нами, — сказал Крал. Он кивнул на рубиновый кристалл. — Ты уверен, что он приведет нас к Елене?

Толчук поднял камень. Его граненая поверхность была цвета сердцевины розы. Толчук слегка повернул камень на восток; камень вспыхнул, словно маленькое рубиновое солнце.

— Да, — сказал огр, указывая на восток. — Сердце приведет нас к ней.

Крал улыбнулся, все еще ощущая в горле вкус крови и магии.

— Хорошо. Тогда пусть начнется охота.

6

Джоах отскочил от судовых перил и поднял посох. Он позвал на помощь — его голос воем разнесся на утреннем ветру:

— Морис! Флинт! Нас атакуют!

В ответ за бортом раздался смех.

— Я вижу, ты опять защищаешь свою сестричку.

Улыбающееся видение поднялось из моря, и башня твердой воды под ним поднималась все выше и выше. Поравнявшись с палубой, Рокингем, убийца и подлый предатель, переступил перила и шагнул на палубный настил. На нем были коричневые штаны и льняная рубаха с широкими рукавами и распахнутым воротом. Ветер развевал полы его незастегнутой рубахи, и на его бледной груди виден был неровный черный шрам.

Морис уже бежал к юноше с кормы. В одной руке он держал длинный меч, в другой — палицу. На корме, за спиной чернокожего брата, Флинт отвязывал руль, готовя корабль к наступающей битве. Слышен был скрип когтей, карабкавшихся по бортам корабля, сопровождавшийся шипением сотен гоблинских глоток. Твари собирались заполонить корабль.

Джоах уставился в глаза Рокингема. Он чувствовал, что именно рука Рокингема направляла легионы дракилей, что не кто иной, как Рокингем, был кулаком, пытавшимся нанести удар по его сестре. Он поднял посох еще выше.

Рокингем осмотрел палку из дерева пои, и его брови сошлись в недоумении.

— Это палочка Дизмарума?

— Ты хочешь сказать, посох твоего бывшего хозяина? Да, я сразил его и вырвал это оружие из его мертвых пальцев, — смело сказал Джоах, надеясь, что его ложь обеспокоит чудовище, даст несколько лишних мгновений остальным, чтобы они успели вооружиться. — А теперь я сражу и тебя.

Джоах прошептал посоху слова силы, то заклинание, которое он вытащил из страны снов. Полированная поверхность посоха вспыхнула черным огнем.

Морис остановился рядом с Джоахом, и его меч взлетел рядом с пламенеющей защитой «Морского Скорохода».

Рокингем не обратил внимания на их угрожающие позы и приветствовал Мориса спокойным кивком. За спиной демона через перила перелезали гоблины, явно ожидавшие сигнала от своего предводителя. Рокингем снова обернулся к Джоаху.

— Тот старый черный маг — Дизмарум, Грешюм, называй как хочешь — никогда не был моим хозяином. Дай-ка я покажу тебе своего истинного повелителя.

Рокингем потянулся к полам рубахи. С кормы к ним бросился Флинт.

— Не смотрите! — заорал через всю палубу старый моряк.

Но предупреждение прозвучало слишком поздно. Рокингем распахнул рубаху, и все увидели рваный шрам, рассекавший середину его бледной груди. Джоах видел, как обрамленная осколками сломанных ребер рана распахнулась, словно акулий рот. Из дыры в груди потекла маслянистая тьма — щупальца оживших теней. В воздухе запахло открытой могилой.

— Вот мой истинный повелитель.

За спиной чудовищной твари появлялось все больше и больше гоблинов. Когти впивались в палубу, шипастые хвосты стучали, как старые кости. Но твари оставались позади, опасаясь черной магии — и преклоняясь перед ней.

— Берегись, — прорычал Морис Джоаху. — Этот человек — голем. Пустая оболочка. Его плоть существует только за счет черной магии.

Джоах, чье дыхание замерзло от ужаса, подавился словами заклинания. Черное пламя на посохе угасло. Теперь он стискивал в руках простую деревяшку — жалкая защита от того пульсирующего зла, что выходило из Рокингема.

Из глубины открытой груди послышался вой мучимых душ, а за ними — холодный смех мучителя.

— Меня оставили гнить в могиле после битвы со скалтумами в горах около Винтерфелла, — сказал Рокингем. — Оставили умирать. Пока слуги Черного Сердца не вытащили меня из холодной грязи и не вернули мне жизнь.

— Жизнь тебе не вернули, — загремел в ответ Морис. — Ты одержим темным духом, который прячет от тебя правду и заглушает твою истинную суть. Вспомни, кем ты был когда-то!

Джоах увидел, что при словах Мориса левый глаз Рокингема слегка дернулся.

— Что вспомнить? Кем я был?

Флинт уже подбежал к ним и встал рядом с топором в руках. Старый брат-моряк добавил:

— Мы знаем, кто ты такой. Много лет назад, до того, как до тебя добрался Темный Лорд, ты был самоубийцей. Только из таких жалких душ можно сделать големов. Отказавшись от собственной жизни, ты потерял право и на свое тело.