Тайная история драгоценных камней - Виктория Финли

Жемчуг как слезы

Спустя четыре года после того, как Микимото нашел свою первую культивированную полусферическую жемчужину, умерла Умэ. Ей было всего двадцать два. Она оставила безутешного мужа с четырьмя дочерьми и маленьким сыном. До сих пор эксперименты Микимото доставляли обоим супругам только головную боль, тем не менее Умэ всячески поддерживала супруга и незадолго до смерти сказала: «Теперь, когда я видела результат твоих трудов, я могу уйти без сожаления».

С тех пор Микимото описывал жемчуг как слезы, жемчужины стали для него символом утраты, от которой он так никогда и не оправился.

Безутешный вдовец с головой погрузился в работу и к началу XX века был уверен, что нашел нужное ядро-затравку. Это была комбинация отполированной бусинки, сделанной из ракушки, и крошечной двухмиллиметровой пластинки из эпителия мантии другой устрицы, которая стимулирует выработку перламутра. Оставалось определить, куда лучше всего подсаживать затравку. В 1905 году Микимото решил было, что шансов на успех нет. Началась новая «красная волна», и все устрицы погибли. Но упрямый японец не сдался: он пошел на пляж и начал открывать все ракушки подряд. Воняло, должно быть, ужасно, поскольку через несколько дней мертвые устрицы начинают разлагаться. Но его усилия были вознаграждены, и Микимото нашел пять круглых жемчужин.

«Гибель устриц ужасна, — рассказывал он впоследствии, — но зато я понял, куда надо подсаживать затравку».

Наконец Микимото открыл секрет, как культивировать жемчуг. Через несколько лет его устрицы производили уже тысячи жемчужин, а еще через пару лет — миллионы.

Правда, для устриц это открытие оказалось весьма болезненным, поскольку при культивировании жемчуга затравку помещают в гонады, репродуктивные органы жемчужницы. По иронии судьбы, чтобы получить драгоценность, являющуюся символом непорочности, нужно совершить изнасилование более слабого организма. Вот как это происходит. Сначала двухлетних жемчужниц заставляют расслабиться, помещая в бассейн с теплой водой, а когда раковины приоткрываются, в образовавшийся просвет засовывают тонкий инструмент, позаимствованный из арсенала дантистов, и делают прокол в гонадах, в результате чего образуется кармашек, куда помещают затравку. Вся процедура занимает несколько секунд, но жемчужница оправляется от травмы, как минимум, три месяца. Многие погибают. Неудивительно, что многие организации вегетарианцев по всему миру рекомендуют своим членам не покупать жемчуг, хотя Микимото, который по натуре был добрым человеком, скорее всего, немало удивился бы, заяви кто-то, что его бизнес жесток.

Микимото всегда говорил, что культивирует жемчуг не только из стремления стать богатым, и это, наверное, правда. Пока Россию сотрясали беспорядки, завершившиеся в конце концов Октябрьской революцией, Жемчужный король разрабатывал собственную концепцию того, как осчастливить всех простых людей. Он считал, что у всех, начиная с жены бедного продавца лапши и заканчивая самым богатым человеком Японии, есть право лицезреть красоту, владеть красотой и носить красоту. Он начал процесс демократизации жемчуга.

«Я хочу дожить до того дня, когда у нас будет столько жемчужин, что мы сможем продавать ожерелья по два доллара всем, кто может это себе позволить, и раздавать бесплатно тем, кто не может», — любил он повторять.

Сегодня подобным заявлением никого не удивить. С поправками на инфляцию мечта Микимото практически стала реальностью. Но в 1905 году это казалось неслыханным: ведь жемчужины были не просто красивыми, они являлись символами богатства и, что еще важнее, власти. Если на женщине украшения из жемчуга, значит, она влиятельна. Таким образом, Микимото посягал не только на рыночную цену на жемчуг, но и на весь мир высокомерных аристократов. Для того чтобы лучше понять это, вернемся во времена Юлия Цезаря и посмотрим, как формировалось отношение к жемчугу.

Античный жемчуг

Юлию Цезарю так и не удалось завоевать Британию в 55 году до нашей эры, не получилось это и через год. Римлянам пришлось ждать около века, чтобы захватить страну, и даже тогда предки шотландцев не давали им проникнуть на свои земли. Тем не менее Цезарь пытался получить жемчуг при каждом удобном случае. Он вообще, как известно, был человеком экстравагантным и страстным коллекционером картин — статуэток, образчиков резьбы, красавиц-рабынь, — и порой выкладывал за свои новые приобретения такие огромные суммы денег, что даже запрещал их записывать. Цезарь любил роскошь и считал, что дорогие благовония никоим образом не умаляют мужества воинов, а еще брал с собой в поход мозаичные панели, чтобы украсить лагерь. Но постоянной страстью Цезаря был жемчуг. Он разбирался в жемчуге, любил его и прославился тем, что мог точно определить вес жемчужины, положив ее на ладонь. В юности он подарил особенно ценную жемчужину некоей женщине по имени Сервилия, которую якобы любил больше всех остальных своих фавориток. За ту жемчужину Цезарь заплатил шестьдесят тысяч золотых. От него вряд ли ускользнуло, что это в пять раз больше суммы выкупа, который требовали за его жизнь пираты в греческих морях: то есть получается, что сам великий Цезарь стоил всего одну пятую часть этого сокровища. Однако щедрый подарок сослужил ему дурную службу. Сервилия ответила ему взаимностью, а вскоре родила сына, по слухам от Цезаря, и назвала мальчика Марк Брут. Через много лет этот самый Брут оказался в числе заговорщиков, убивших Цезаря. Умирающий император горестно вопросил: «И ты, дитя мое?»

Жемчужина Сервилии отнюдь не самая дорогая в истории. Вскоре после смерти Цезаря Клеопатра побила его рекорд. Они с Марком Антонием как-то раз устроили состязание, кто закатит более пышный званый обед. Если верить легенде, выиграла Клеопатра: она вынула жемчужину из своей сережки, бросила ее в уксус и выпила раствор. Получилось, что пир обошелся ей в восемьдесят тысяч золотых, что было равно уже чуть ли не семи Цезарям. Правда, угощать дорогим напитком гостя Клеопатра не стала, хотя это пошло бы Марку Антонию на пользу, ведь много лет спустя императоры Великих Моголов употребляли растертый в пудру жемчуг для улучшения потенции: выходит, что иногда деньги могут быть мощным афродизиаком. Пожалуй, Марку Антонию, который злоупотреблял спиртным и частенько пребывал в унынии, не помещало бы подобное снадобье. Кстати, Клеопатра якобы порывалась проглотить и жемчужину из второй сережки, но ее вовремя остановили.

Эта история, рассказанная Плинием как подтверждение упадка империи, предполагает, что жемчуг мгновенно растворился в уксусе, как шипучая таблетка от головной боли в воде, однако подобное маловероятно.