Пленница босса мафии - Екатерина Орлова

Я тяжело вздыхаю и провожу рукой по волосам. Мне нужна хотя бы небольшая передышка от всего этого.

– Но ты говорил…

– Да мало ли что я говорил, Мишель! Я говорил и получал естественную реакцию на мои слова и поступки. Так и должно было быть.

– То есть, получается, ты и не хотел ребенка?

– Я хочу ребенка. Но не в этих условиях.

– А в каких? Разве когда-нибудь будут другие?

– Уже через неделю должны были быть другие, но твой поступок перечеркнул все нахрен!

– В каком смысле? ―спрашивает она уже горазд тише.

– В таком, Мишель! Я разваливаю эту ячейку изнутри. ― Она приоткрывает рот и смотрит на меня, не моргая, огромными от удивления глазами. ― А что ты думала? Меня прельстит власть, которую я отобрал у О’Салливана?

– А зачем ты тогда убил его?

– Потому что живым с той встречи ушел бы только один из нас. Проснись, Мишель, ты была не на дружеской встрече.

– Погоди, я ничего не понимаю, ― она энергично качает головой, как будто так пытается упорядочить мысли. А мои уже разбредаются в разные стороны, потому что взгляд помимо воли начал блуждать по ее телу. ― То есть, ты изначально планировал убить его, занять его место и развалить всю систему?

– Для всей системы мне не хватит мощности, но эту ячейку я развалить вполне способен.

– И Адриан приезжал, потому что…

– Помогает мне. Он и еще несколько десятков военных и сотрудников спецслужб.

Мишель хмурится и кусает губу, а у меня в штанах становится тесно. Но не успеваю я и шага сделать к Мишель, как она взрывается и наступает на меня.

– Почему ты мне не сказал?! Ты вообще хоть понимаешь, что я пережила за это время? ― она взмахивает руками и резко их опускает. ― А я, как идиотка, извиняюсь. Хотя извиняться должен ты!

Она тычет мне в грудь пальцем, и я отпускаю себя. Перехватываю ее руку и резко разворачиваю к себе спиной, вжимая в свое тело.

– Значит, сначала извинишься ты, а потом ― я.

Дыхание Мишель становится чаще, как только моя ладонь скользит по ее голому животу под футболкой.

– У тебя совсем совести нет? ― выдыхает она дрожащим голосом. Слышно, что она еще пытается сохранить остатки ярости, чтобы обрушить ее на меня, но эти остатки уже погребены под желанием, от которого ее тело подрагивает.

Глава 26

Финн

Я скольжу вверх по ее животу, прижимаю ладонь к груди и сквозь тонкую ткань бюстгальтера нащупываю сосок. Мишель выгибается и хрипло стонет. Я знаю, что запусти я руку к ней в джинсы, почувствую влагу. Мое тело вибрирует от ощущений. Я так сильно хочу оказаться внутри Мишель, что перед глазами плывет изображение. Но не сейчас она заслужила немного помучиться.

Я веду Мишель к кровати и опрокидываю лицом на матрас. Она охает, но не сопротивляется. Я стягиваю с Мишель одежду, оставляя ее стоять голой с задранной кверху попкой. Любуясь этой картиной, я стягиваю пиджак и рубашку. Снимаю часы и бросаю их сверху на кучку одежды на полу. Для того, что я задумал, они будут мешать, потому что наверняка оставят ссадины на молочной коже Мишель.

Я поднимаю руку и с громким шлепком опускаю ладонь на ее задницу. Мишель вскрикивает и дергается, но я кладу вторую руку ей на затылок и прижимаю к матрасу.

– Финн! Ты с ума сошел?!

– Сошел, ― подтверждаю я, и снова шлепаю Мишель.

Она дергается и вскрикивает, пытается вывернуться из моей хватки, но я не даю, награждая ее следующим шлепком.

– Финн! Прекрати! Мне больно!

– В следующий раз, когда муж скажет тебе не высовывать носа из комнаты, ты послушаешься. Потому что твоя задница еще долго будет помнить наш «разговор», ― рычу я и снова бью.

Теперь звук выходит оглушительно звонким, а кожа Мишель покрывается красными отпечатками моих ударов. И это, мать твою, возбуждает. На каком-то ненормальном уровне задевает мою нервную систему. Так задевает, что я плыву и еще несколько раз опускаю ладонь на попку Мишель. Или я стал извращенным ублюдком, или так выходит моя ярость на Мишель за то, что ослушалась. Но это лучше, чем я бы дал ей пощечину, когда так сильно хотелось. Я не хочу поднимать на нее руку. Разве что в том виде, в котором уже поднял.

Отнимаю ладонь от горящей ярко-красным кожи и рассматриваю отметины. Мы с Мишель оба тяжело дышим. Не может быть, чтобы она…

– Разведи ноги в стороны, ― командую я.

Притихшая Мишель подчиняется. Я провожу рукой между ее ног.

– Блядь, детка, ― выдыхаю я, проводя по мокрым складочкам.

Я тут же располагаюсь между ее ног, спускаю штаны и боксеры, высвобождая каменный член. Его аж сводит от боли. Я так давно не погружался в Мишель, что, казалось, член каждый день пытался мне об этом напомнить. Я сжимаю его ладонью и несколько раз провожу вверх и вниз, мучая сам себя и Мишель заодно. А потом пристраиваюсь у входа и легонько толкаюсь вперед, только головкой, а у меня уже начинает кружиться голова. Такое ощущение, что прошла вечность с нашего последнего занятия сексом. Мишель подается мне навстречу бедрами, пытаясь насадиться на член целиком. Я развожу в сторону руки, позволяя ей это делать, потому что мне слишком хорошо, чтобы сейчас остановиться.

Не встретив сопротивления, моя девочка слегка отступает и насаживается резче, пытаясь принять меня целиком. Мы протяжно стонем. Меня слегка ведет в сторону от эмоций и ощущений. Я хватаюсь за бедра Мишель, чтобы удержать равновесие, а потом врываюсь на всю длину, и она взвивается над кроватью, упираясь в нее ладонями. Я кладу руку на плечо Мишель и подталкиваю немного вперед, чтобы она снова легла грудью на матрас. Потом дергаю ее бедра выше так, что Мишель приходится стать на носочки, чтобы я мог брать ее под тем