Маятник - Степан Вартанов

— Вот интересно, это меня застукали или просто кому-то не спится?

Оказалось — второе, по крайней мере, новый посетитель пещеры верхний свет включать не стал, ограничившись фонариком. Затем погас и фонарик. Похоже, еще один медитирующий на его, Ромкину, голову.

— Ладно, — пробормотал Ромка. — Так вот, уважаемая пещера…

На этот раз грохот звучал приглушенно, все-таки мальчишка сидел не напротив лифтовой шахты, а чуть в стороне, в тоннеле. Зато «визитер номер два» получил по полной программе. Он вскочил, зажег фонарик, уронил фонарик, заметался по залу и, в конце концов, определившись, нырнул в один из боковых ходов.

— Может быть, проще было в номере переночевать? — озадаченно сказал себе Ромка, когда новый посетитель устроился — ну конечно! — напротив лифтовой шахты и приступил к медитации.

— Так это… Дорогая пещера, я…

Скрежет лебедки оповестил мальчишку о том, что все еще только начинается. Ночной гость номер три схватил фонарик и рванул прямиком к Ромкиному тоннелю.

— Занято! — замогильным голосом провыл мальчишка и шарахнулся в сторону, едва не заработав по морде файерболом, или, говоря научным языком, динамическим плазмоидом.

— Кто здесь? — испуганно поинтересовался «агрессор».

— Оми, ты?

— Кайл?

— Ладно, заходи, — мрачно сказал Ромка. — Только не дерись больше.

— Извини.

Оми Хисбо кивнул Ромке как старому знакомому и спрятался за выступом на противоположной стороне тоннеля.

— Привет, Кайл, — сказал он шепотом. — А что это ты тут делаешь?

Ромка набрал было в грудь побольше воздуха, но, сосчитав до десяти, решил воздержаться от развернутого ответа. Да и не знают в этом мире трамваев.

Посетитель номер четыре уселся в центре зала для медитаций и что-то негромко забормотал. Наверное, просил у пещеры извинения за вторжение. К Ромкиному удивлению, лифт молчал, так что вскоре все затихло.

Вдох.

Выдох.

Лебедка.

— Ты здесь давно? — спросил Оми. Кажется, он начал подозревать, что медитация — это активность социальная, можно сказать, массовая. Флэшмоб.

— Этот пятый будет.

— Ох.

Всего в группе двадцать человек. А на потоке…

— А одеяло-то я не захватил.

Посетитель номер пять повторил ритуал с размещением в центре зала и бормотанием, затем в пещере наступила тишина.

Вдох.

Выдох.

«Ну, давайте».

Вдох.

Выдох.

«Прикосновение. Что это было?»

Шарах. Вжик. Тресь.

Лебедка.

— Знаешь, пещера, я, наверное, должен перед тобой извиниться.

Пятой оказалась Векки — она ломанулась в их тоннель, красиво перекатилась и залегла в ответ на «заходи, гостем будешь», а потом долго ворчала сначала на Ромку, потом на Оми, а потом — на идиота в лифте.

— Ты мне скажи, зачем ты пришла? — поинтересовался Ромка.

— Обидно стало.

— Да. Мне тоже. Я ведь что-то почувствовал. А потом…

— И я.

— И я.

— Ладно, давайте попробуем…

Шарах. Вжик.

— Не пещера, а проходной двор.

— Тут холоднее, чем в зале.

— Векки, ты гений!

— Правда? — удивилась Векки. — То есть да, конечно… а почему?

— Потому. Пошли в зал.

— Да, точно, я гений.

Они выбрались из тоннеля и удобно расположились на мягком ковре, а затем из трех других проходов, смущенные и озадаченные, стали выбираться остальные.

— Кто-нибудь захватил бутерброды? — мрачно спросил Ромка. — Нет? Тогда давайте наконец… Стоп! Кто-нибудь знает, как отключить лифт?

— Я знаю! — хором сказали Сиала и Твир и бросились к шахте.

— Ну ладно. Давайте, пожалуйста, медитировать.

Вдох.

Выдох.

Этой пещере много лет. Когда-то здесь текла река, и она расширила эти трещины в скале до размеров нынешнего зала. Здесь живет тишина. Это место — живое, оно хранит память всех, кто приходил сюда, хранит их смешные страхи и глупые надежды. И оно может помочь — познать себя, отказаться от надежд и встретиться со страхами. Ты хочешь стать идеальным Игроком, мальчик?

— Я…

— КАКОЙ ИДИОТ ЗАБЛОКИРОВАЛ ЛИФТ?!

Ответом был дружный хохот со слезами и с подвыванием.

— Вы считаете это смешным?!

— Здравствуйте, наставник Радир.

«Вообще, магия — интересная штука», — думал Ромка, стоя в стойке, которую каратисты его мира назвали бы ки-ба-дачи, кунфуисты — ма-бу, а здесь незатейливо именовали позой всадника, что, впрочем, было точным переводом и японского, и китайского терминов. Впрочем, мальчишка готов был поспорить, что задача полностью расслабиться перед каратистами не стояла. В отличие он него, Ромки.

Магия оказалась многогранной и неожиданной. С одной стороны, странная математика, с помощью которой можно было создавать заклинания. Ромка только-только начал разбираться с ее теоретической частью, но уже успел оценить изящество этой самой теории. Этакий некрономикон для чайников.

Были силовые техники — то, что в компьютерных играх называется прокачкой.

И были техники расслабления. А вот тут земное фэнтези, похоже, что-то упустило.

Расслабление занимало в магии очень важное место, чуть ли не главное. Причем можно было расслабленно делать многие вещи, например, расслабленно поднимать штангу. Или стоять в стойке, где ноги буквально сводит от напряжения. Расслабленно.

Пока что Ромка воспринимал это как издевательство, а обещания наставников, что в будущем единственным, что ограничивает время, которое он сможет провести в подобных позах, станут голод и жажда… Нет, он верил, конечно. Пока что он мог так простоять минут пять, а о полном расслаблении, как духовном, так и физическом, не могло быть и речи.

И еще были ответвления магической науки. Причем в учебниках обычно шли ссылки на Императора: мол, Император позволил (!) — и появилось ответвление. Похоже, этот Император, кстати, тот самый Вивер, о котором рассказывал уличный сказитель, и вправду был всемогущ, вот только Ромка так и не сумел выяснить почему. И почему Высшие кланы настолько превосходят остальных. И вообще, что кушает за обедом крокодил.

Отношение местных жителей к Императору напоминало отношение жителей Земли к, например, восходу солнца. Вот прилетел на Землю гость из другого мира, назначили ему свидание завтра на рассвете. А он возьми да спроси: а откуда, мол, известно, что солнце завтра встанет? Ниоткуда. Просто прописная истина. Так и с Императором — он может все, это все знают, и спрашивать: «Почему», — глупо…

Ромка издал неслышный миру вопль и упал на колени. Ну вот как Векки это делает? И Мако? И даже лисички? Как?!

Он встал на ноги, несколько раз врезал кулаком по бедру, чтобы не так болело, и снова встал в стойку. Он упрямый, ничего.