Наша боль, наша связь, наш смысл - Мело Нава

пытался придумать ответ, но мысли в голове путались и ничего не выходило.

– Карина, я…

– Лучше бы я умерла! Скажи, зачем такие бесполезные люди, как я, вообще существуют на Земле?! А ты? Признайся, ты общаешься со мной только из жалости? Может, тебя отец попросил?

Я молча слушал Карину. Она кричала, а я просто молчал и испуганно смотрел на призрака. Её взгляд был совершенно спокойным, будто она знала всё, что должно было произойти. Я не понимал, что мне делать. Не знал, как мне показать Карине, что она ошибается. Возможно, если бы она сидела передо мной и видела моё лицо, она бы поняла, что всё не так, как она думает. Но мы разговаривали по телефону. Вернее, Карина говорила, а я молчал. Я молчал, не в силах признаться. Признаться, что, на самом деле, мне нравилось гулять с ней. Мне нравилось общаться с ней на любые темы, ходить вместе в кино, есть мороженое. Чёрт, я ведь даже не чувствую вкус мороженного. Но мне нравилось есть его с ней. Мне нравится она, нравится Карина. Но я слишком напуган, чтобы признаться ей в этом. Я могу только молчать.

– Ты вообще ничего не хочешь мне сказать?! – голос Карины был практически умоляющим. Я не знал, что мне делать.

– Прости… – серьёзно? Прости? Карина обречённо вздохнула. Мы какое-то время молчали и просто были на связи.

– Тебе не нужно извиняться, – тихим голосом произнесла девушка. – Я уверена, что ты хотел помочь мне. Но не переживай, мне уже лучше. Так что не надо притворяться. Давай больше не будет продолжать наше общение. Пока, спасибо за всё.

Она бросила трубку. Я пытался позвонить ей, но абонент был не доступен. В отчаянии я швырнул телефон.

– Что будешь делать? – тихо спросила девочка-призрак.

– Выскажу ему всё! – я быстро вышел, оставив Голубоглазую одну. Я был зол, был зол… на отца. И я собирался сказать ему всё, что думаю. Это тот редчайший момент, когда я рад, что он дома.

– Ты издеваешься?! – крикнул я с порога в его кабинет.

– Артур? Я сейчас немного занят…

– Ты вообще чем занимаешься? Почему она всё ещё страдает? Она уже два месяца тусуется здесь, а толку никакого!

– Успокойся сейчас же.

– Ты вообще психолог или кто?! В чём суть вашей идиотской профессии, объясни, а? К вам приходят люди в надежде на то, что вы поможете, избавите их от боли. Они приходят к вам, потому что у них не осталось собственных сил. Для них вы – последний луч надежды. А ты что? Ты ничего не сделал! Ничего не сделал, чтобы Карине стало легче. Ты вообще можешь сделать хоть что-то полезное?

– Ты закончил? – равнодушным голосом спросил отец, однако, не сумевший полностью скрыть своё удивление от сложившейся ситуации.

– Я ненавижу тебя. – Я посмотрел на отца. Ни один его мускул не дрогнул при моих словах. Он и так всё это понимал. И ему было всё равно.

Я быстро вышел из комнаты.

Как меня всё это задолбало.

Глава 26. Просто знай

– Константин, как вы думаете, долго этот привлекательный молодой человек будет строить такое непривлекательное кислое лицо?

– Не знаю, Александр. Но знаю, что, если он продолжит, то это лицо навсегда останется на нём.

– Согласен, Константин. Неудивительно, что у него нет девушки.

– Но у вас тоже нет девушки, Александр.

– Константин, кто бы говорил.

– Я и говорю, Александр.

– Так, может хватит? – грозно прервал их я.

Прошло несколько дней. Я всячески избегал Голубоглазую (сам не понимаю, зачем), игнорировал отца. А главное, я не разговаривал с Кариной. Вернее, она не разговаривала со мной. Я не знал её адрес, а телефон всё время был заблокирован. Как-то так получилось, что мы даже не пересекались у меня дома, когда у неё должны были быть сеансы. Я не исключал того факта, что, возможно, Карина решила какое-то время не посещать психолога. Ну и, конечно, она злилась на меня. И здесь я был с ней солидарен.

Первой, кто заметил моё переменчивое настроение, стала Анастасия Борисовна. Она всячески пыталась выпытать у меня, почему я такой «угрюмый», но ей этого не удавалось.

Зато Саша и Костя вмиг смогли раскрыть правду. Они не знали ни о моих отношениях с отцом, ни о болезни Карины, ни о самой Карине. Они лишь поняли, что я поссорился со своей «подружкой» и сейчас, не спрашивая моего разрешения, создавали план, как же помирить меня с ней.

– Да господи, просто покупаешь букет и приходишь к ней под дом, – с уверенным видом сказал Костя.

– Ты вообще в каком году родился? – Саша посмеялся. – Это уже такая банальщина.

– А ты что-то лучше придумать можешь? – рассердился друг. – Нашёлся романтик главный.

– Парни, чем вы тут вообще занимаетесь? – сердито спросил я.

– Мы хотим помирить тебя с твоей девушкой! – сказали они хором.

– Правда хотите? – позади моей спины раздался женский голос.

Я с ужасом повернулся и заметил Карину. Она с ухмылкой смотрела на меня. Я сердито посмотрел на парней.

– Вы видели, что она идёт?

– Нет конечно… – по виду Саши я понял, что он нагло врёт. – Откуда мы вообще знаем, как выглядит твоя подружка?

– Она не моя подружка! – вскрикнул я, чем рассмешил обоих парней.

– Мальчики, не оставите нас? – спокойно спросила девушка. Парни лишь одобрительно кивнули и быстро смылись, оставив мне их счёт за кофе. Ну держитесь, вы мне не только за кофе заплатите, вы мне до гроба должны будете…

Карина села напротив меня и опустила голову. Мы молчали минуту, но в моей голове бушевал фонтан расшатанных мыслей. Я думал о том, что сказать и как сказать. Извиниться? А что дальше? Поддержать? Сказать, что она не должна так плохо думать о себе? Или признаться?.. Я мельком взглянул на Карину. Она, казалось, вообще не думает. Она просто смотрела на своё отражение в лакированном столе, а я трясся от волнения и неуверенности в дальнейших действиях. Я вдруг осознал, что за почти восемнадцать лет совершенно ничего не понял в человеческих отношениях. Пересилив себя, я решил прервать тишину.

– Кари…

– Артур! – Карина прервала меня раньше.

– Да? – тихонько переспросил я.

– Прости.

– За что ты извиняешься? – в недоумении спросил я.

– Я, честно, не хотела открывать тебе эту свою ужасную черту. Дело в том, что иногда меня душат навязчивые мысли и я… всегда справлялась с ними сама. Я постоянно думаю о том, сколько проблем я приношу всем вокруг. Думаю о своей слабости. Я ненавижу