Хищники. Часть 2 - Наталья Лакедемонская

Глава двадцать седьмая

Работа над обучающим курсом подходила к концу. Оставалось несколько дней до назначенного Миролом срока.

– Ты в курсе, что руководство устраивает торжественный вечер по поводу окончания эпидемии? – спросил как-то Лан.

– Нет, а где? – заинтересовалась Мия.

– На каждой базе в отдельности через две недели. Будут награждать отличившихся. Разрешено привести своих девушек и жен – небывалый случай, так как обычно посторонних пускают только в публичный корпус,– объяснил молодой человек.

– Я слышал, сначала там и хотели все устроить. Но все участники событий туда не влезут. И с транспортировкой будут проблемы. Поэтому решили устроить на каждой базе свой вечер. Но сценарий для всех один: куча еды, красивая музыка, премии и награды, – добавил Ким.

– Ты пойдешь? – спросил девушку брат.

– Конечно, ни за что не пропущу! Должна же я посмотреть на девушку неотразимого Рока и жену «болтливого» Нота. Да и как знать, может удастся подглядеть с кем придет Лан, – засмеялась Мия.

– Кроме насекомых со своей пятнистой шкуры, ему привести некого, – рассмеялся Ким.

– Очень смешно. Надеюсь, тебя с твоими рогами посадят за отдельный стол, чтобы сцену не загораживал, – огрызнулся друг.

– Мия, ты пойдешь со мной? – вдруг спросил посерьезневший Ким.

– Конечно, – удивленно ответила девушка.

Мия с Виларом на людях тщательно скрывали свои отношения, поэтому приглашения от Верховного Хранителя она не ждала. Но Мию это не расстраивало, девушка была уверена, что в компании друзей вечер пройдет более весело, чем среди чопорных представителей мировой элиты.

Вечером того же дня Вилар снова пригласил Мию в ресторан. Верховный Хранитель был очень пунктуален, поэтому ровно в шесть пара выехала с территории базы. На этот раз Вилар привез Мию в удивительно красивое место. Это было невысокое здание с большим количеством открытых веранд, в одной из которых их и разместили. Веранда имела форму полукруга и была очень уютной. По периметру размещался удобный диван, перед которым стоял невысокий столик. На столе искрились серебряные приборы и горели невысокие свечи. Но не веранда делала это место уникальным, а вид, который с нее открывался. Ресторан находился на возвышенности. Местность была холмистой и уединенной. Девственный природный пейзаж не портило ни одно здание. Неподалеку виднелось озеро, берега которого живописно поросли шарообразными кустами ивы, на ветвях уже начала появляться первая нежная листва. Снег с холмов давно сошел, и они были покрыты светло-зеленым ковром. В воздухе волнующе пахло весной. Каким-то непостижимым образом открытая веранда отапливалась. Воздух дразнил весенними запахами, но при этом было очень тепло.

Они расположились на диване. Некоторое время сидели молча, глядя как тает красивый розовый закат. Восторг от обстановки настолько переполнял Мию, что говорить не хотелось. Идиллию нарушил безупречно одетый молодой официант, который вошел на веранду и обратился к Верховному Хранителю:

– Вам то же, что и всегда?

Вилар еле заметно кивнул и официант исчез.

Эта короткая фраза не только разрушила всю романтику момента, но и напомнила Мие о недавнем разговоре с Роком. В голове возникли вопросы: «Что значит – всегда? Сколько раз он здесь был? С кем он здесь был?». Мия настолько расстроилась, что непроизвольно отодвинулась от Вилара. Она впервые задумалась, прилично ли она себя ведет. Ведь по представлениям ее общества, целовать мужчину, не будучи с ним даже помолвленной, поведение непристойное. Мию переполняла досада от того, насколько она потеряла голову. В этот момент она вспомнила Рида. Он точно не одобрил бы такое поведение. Все внутри сжалось от стыда.

– Что с тобой? – уловив перемену в настроении Мии, спросил мужчина.

Мия растерялась. Ей не хватило духа для откровений. Не найдя лучшего выхода, она поспешила перевести тему.

– Я давно хотела попросить тебя рассказать про твою расу.

– Конечно, – ответил мужчина, недоверчиво глядя на девушку. – Что конкретно тебе рассказать?

– Это правда, что когда человек сливается с птицей, его насильно запирают на территории ваших земель? – спросила Мия.

– Насильно запирают! Эта формулировка звучит ужасающе, – засмеялся Вилар.

– Это неправда? – недоумевала девушка.

– Ну почему же, правда. Но все не так ужасно. Каждый новый гражданин птичьего общества получает солидную сумму денег, шикарное жилье и полную свободу выбора деятельности. С одним единственным ограничением. Он должен жить на территории птичьего сообщества, – с улыбкой объяснил Вилар.

– А почему так строго? – искренне заинтересовалась Мия.

– По многим причинам. Некоторые из них схожи с закрытостью хищников. Мы тоже поддерживаем самобытность, но в разумных пределах. Например, обмен технологиями и опытом никогда не возбранялся, наоборот – поощрялся. Не скрою, имеет место предвзятое отношение к остальным расам. Но, думаю, у хищников тоже присутствует и этот аспект, – объяснил Хранитель.

– Ты прав. Меня с детства удивляло отношение к травоядным, как к бездушному мясу. Значит, основная причина в этом?

– Нет, основная причина не в этом. Очень давно одним великим ученым по имени Карос, было сделано открытие, которое навсегда изменило уклад жизни нашей расы. Он открыл, что у каждой расы, будь то травоядные, хищники или птицы, есть свое общее информационно-энергетическое поле. Каждый представитель расы способен внести в это поле свой вклад. Или наоборот, взять из этого поля что-то полезное для себя, – объяснил Вилар.

Мия ничего не поняла, но судорожно пыталась осмыслить его слова. Заметив замешательство девушки, мужчина продолжил:

– Да, это сложно понять. Попробую привести пример. Рождается ребенок, у него, как и у каждого человека, есть скрытый талант – например, быстро читать. По теории Кароса, нужно найти талант человека и развить. Таким образом, информационно-энергетическая копилка всей расы пополнится способностью следующих поколений читать немного быстрее. Но если эту способность не развить, она не отложится в копилку и просто пропадет. Именно поэтому все представители птичьей расы проходят обязательную миграцию, то есть, переселяются на территорию птичьего сообщества. А дальше вся система жизни расы направлена на обнаружение и раскрытие внутреннего потенциала человека.

– Удивительно! А другие расы знают про теорию Кароса? – спросила восхищенная Мия.

– Да. Карос обнародовал свою теорию. Но научное общество травоядной расы объявило ее бездоказательной. Ну, а хищникам, сама понимаешь, это вообще не интересно, – ответил мужчина.

– А вы уверены, что теория верна? – засомневалась девушка.

– Конечно! У нас каждый владеет техникой манипулирования равновесным слиянием, в то время как остальной мир считает это редким даром. А благодаря системе психологической детекции, нашим ученым удается в каждом индивидууме выявить скрытый талант. Например, фотографическая память за последние двести лет из редкого таланта стала расовой чертой птичьего сообщества. У нас есть редкие дарования, и есть – распространенные. В моей стране не богатство и родовитость возвышает человека, а обладание редкой способностью. Чем исключительнее твоя способность, тем ты ценней для всей расы, – объяснил Вилар.

– А что, если рожденный в птичьем обществе ребенок, сливается с хищником? – спросила Мия.

– Его депортируют к травоядным. Но такое случается крайне редко. Существуют методики, которые влияют на результат слияния. Если с младенчества определенным образом подготавливать ребенка, то в девяноста процентах случаев он сливается с птицей. Прохождение этой подготовки является обязательным для всех граждан птичьей расы. Но никакого принуждения не требуется, никому не хочется расставаться со своим ребенком из-за принудительной депортации.

– Но, в таком случае, птиц должно быть очень много, – удивилась Мия.

– Нет, по той же теории Кароса существует определенный предел представителей рас. Так заложено природой. На самом деле, нас почти поровну. Предусмотренное реальностью количество хищников, травоядных и птиц равно. Поэтому, вероятность, что с птицей сольется человек не из птичьего общества, очень мала,– разъяснил Вилар.

– Десять процентов на все население травоядных и хищников, – закончила его мысль Мия.