Большая книга ужасов 33 - Галина Гордиенко

— Кого это — вас? Подробнее!

— Н-ну, понимаете, н-нас! М-мы с детства д-дружим. Я, Лена, С-сережа и Гриша. Еще и С-света с нами пошла. Лукьяненко. Ее п-папа недавно был в Иер-русалиме…

— Где?! — потрясенно отшатнулась от нее Эльвира.

Дина с трудом улыбнулась:

— Н-ну… в Святой земле. И п-п-привез оттуда всего-всего! Освященные там вещи. Иконы, к п-примеру, к-крестики с-серебряные… — Она немного подумала и пожала плечами: — Еще что-то. В-воду святую, к-кажется. Или землю. Я плохо помню, извините…

— Дальше! — прошипела Эльвира.

Глаза ее уже не просто отсвечивали багровым. Они СТАЛИ багровыми. Вся радужка налилась этим жутким цветом. Дина задрожала от страха. Она неожиданно поняла, что затеянная ими игра может плохо кончиться. Больше всего на свете ей хотелось вскочить и выбежать из этой кошмарной комнаты, но… Дина не могла шевельнуть и пальцем! Какое-то странное оцепенение охватило ее. Как бы со стороны Дина услышала свой тусклый голос:

— В-вот Света и р-решила п-подарить часть этих вещей Сергею. Иконы, там. К-крестики… Ведь Сергей ей н-нравится. Даже очень. И ее п-папа совсем не возражал…

— Что?! — простонала Эльвира. — Что эта глупая девчонка приволокла в мой дом?! Быстрее!

— Всего лишь иконы и к-крестики с-серебряные… — повторила Дина.

Эльвира прикрыла глаза ладонью, о чем-то размышляя. Ободренная ее молчанием Дина пояснила:

— Для К-к-карповны один, другой — для С-сережи, третий — для его отца. Одну икону п-повесили в с-столовой. Д-другую — в с-спальне отца. К-карповна р-р-разрешила.

Эльвира по-прежнему молчала. Дина собралась с силами и, прогнав ненадолго это непонятное оцепенение, мстительно добавила:

— А з-завтра… завтра Света в доме святой водой п-побрызгает! По п-просьбе К-карповны. К Пасхе!

Эльвира вскочила с кресла и воскликнула:

— Проклятье! Неужели эта старая ведьма о чем-то догадывается?! И мальчишка…

Она нервно забегала по комнате. Внезапно женщина резко остановилась. Застыла на месте, что-то обдумывая, и вдруг хрипло захохотала. Смех этот показался Дине зловещим. У нее от нестерпимого ужаса даже похолодели руки.

— Ну что же, — зло прошипела Эльвира, — ступим на тропу войны чуть раньше намеченного. Жаль, конечно, терять такую «крышу», но… И змеенышу отомщу! Правда, по-другому, чем думала.

Она неожиданно резко обернулась к Дине.

Девочка вскрикнула и попыталась подняться, но отвратительное оцепенение вернулось — она вновь не могла двигаться. Дина хотела зажмуриться, однако ее веки вдруг налились свинцом, только темные пушистые ресницы слегка дрогнули.

Странные и страшные глаза приблизились к Дининому лицу почти вплотную. Черные точки зрачков начали увеличиваться, постепенно расширяясь на всю радужку, на весь глаз, затем — на весь мир…

Дина потеряла сознание. Последнее, что она услышала, было: «Прекраснейший пасхальный кролик!»

Глава 21

Спасительный сигнал

Взволнованные ребята по-прежнему сидели в библиотеке. Они пытались, ожидая Дину, хоть чем-то занять себя, но получалось у них плохо. Ни включенный видак, ни журналы, ни книги не могли их отвлечь. Даже предложенный Сергеем набор отличных компьютерных игр не вызвал у друзей интереса. В комнате стояла гнетущая тишина. Встревоженные девчонки то и дело бегали к двери. Выглядывали в коридор и с надеждой смотрели на верхнюю площадку лестницы. Они ждали появления Дины.

Наконец Гришка не выдержал. Плотно прикрыл дверь в библиотеку и обернулся к ребятам:

— Уж лучше б я к ней пошел! Дергайся тут теперь…

— Точно, — буркнула Лена. — Или я.

— Нет, это я виноват, — вздохнул Сергей. — Струсил в последний момент, вот Динка и бросилась на амбразуру.

Светлана нервно захлопнула книгу и пробормотала:

— Не волнуйтесь вы так. Дина — человек выдержанный, она должна справиться.

— Ага, выдержанный, — раздраженно посмотрела на нее Лена. — Знаешь поговорку?

— Какую?

— В тихом омуте черти водятся, вот какую! От Динки всего можно ожидать. Я-то ее лучше всех знаю.

Они опять замолчали. Сергей рассеянно подошел к окну и поднял жалюзи. Вдруг он вскрикнул.

— Ты что? — подбежал к нему встревоженный Гришка.

— Не знаю. Показалось, наверное…

— Да что показалось-то?! — не выдержав напряжения, закричала Лена.

Мальчик взъерошил светлые волосы:

— Машина только что от дома отъехала. Показалось — мачехина.

Одноклассники испуганно переглянулись. Светлана жалобно прошептала:

— А мне… Я тоже думала, кажется…

— Что?! — бросилась к ней Лена.

Светлана посмотрела на нее растерянно. Ленка прорычала:

— Быстрее! И так, наверное, уже поздно!

Светлана виновато пролепетала:

— Показалось, что дверь входная открывалась. Правда, еле-еле слышно было. Я решила — ошиблась.

— С ума вы все посходили! — возмутилась Лена. Бросившись к двери, она распахнула ее настежь. — Какой идиот закрыл ее?!

— Ну, я, — пожал плечами Гришка. — Мы же беседовали. Я и прикрыл, чтобы нас не подслушали.

Друзья удрученно молчали. Они почему-то не сомневались: от дома действительно только что отъехала машина мачехи Сергея. И хорошо, если в машине сидела одна Эльвира.

Думать дальше им было страшно. Всем. Даже Парамоновой.

В конце концов, Лена решительно заявила:

— Вы как хотите, а я иду наверх! Я не собираюсь сидеть тут и с ума сходить. — Она с надеждой посмотрела на Светлану: — Может, ничего и не случилось? Они просто беседуют? И машина чужая…

Не договорив, Лена рванулась к лестнице, ребята побежали следом за ней. На второй этаж они поднимались плечом к плечу и в полной тишине. Резко затормозили перед распахнутой настежь дверью в комнату Эльвиры. Сразу стало ясно — там пусто. Друзья испуганно переглянулись. Нерешительно вошли и застыли в ужасе от увиденного.

По комнате Эльвиры словно тайфун прошелся!

Многочисленные шкафы стояли нараспашку, ящики письменного стола были выдвинуты, черный ковер расцвечен кучами валявшейся на нем одежды и ворохом бумаг. Все носило следы поспешного бегства.

— Не трогайте ничего! — хрипло воскликнул Сергей, увидев, что Светлана подошла к столу.

— Я ни до чего не дотронусь, — обернулась к нему девочка. И едва слышно добавила: — Только тут для тебя сообщение.

Она указала дрожащим пальцем на работающий компьютер. На мониторе огненно-красным цветом горели слова: «Ты своего добился. Я вынуждена оставить этот дом. Впрочем, ты мне за это уже заплатил — девчонкой!»