Воздушная битва за город на Неве. Защитники Ленинграда против асов люфтваффе. 1941–1944 гг. - Дмитрий Зубов

Фактически же во время атаки ЛаГГ-3 из 11-го гв. ИАП была незначительно повреждена только одна «Штука» из 3-й эскадрильи StG2. Ее пилот – лейтенант Герберт Бауэр – получил ранение, но все же смог благополучно приземлиться на аэродроме Красное Село. А вот JG54 «Грюнхерц» в тот день вообще не имела потерь[131].

В 13:50 идущие над облаками самолеты заметили зенитчики 169-го ЗенАП, которые тотчас открыли заградительный огонь. Но, несмотря на это, Ju-87D один за другим вываливались из облаков либо в просветы между ними и пикировали на корабли.

Вблизи «Октябрьской революции» на сей раз упали 25 бомб, чьими осколками на линкоре были выведены из строя два зенитных пулемета ДШК, убит один и ранены восемь матросов. Вокруг легкого крейсера «Максим Горький» разорвались 15 бомб и около 100 тяжелых снарядов. В результате корпус и надстройки были буквально изрешечены и получили около 300 пробоин! Погибли четыре человека, еще восемь были ранены. Повреждения от осколков бомб и снарядов также получили эсминцы «Сильный» и «Грозящий», два тральщика, пять сторожевых катеров и грузовой пароход «Вахур»[132].

Но больше всех пострадал легкий крейсер «Киров». Приблизительно около 14:00 пилотам «Штук» удалось добиться трех подряд прямых попаданий в него. Бомбы легли кучно, в район кормовой трубы. После взрывов начался пожар в отделении вспомогательных котлов и в помещениях в средней надстройке. Но самым страшным было то, что огонь охватил сложенный там боезапас. Снаряды начали выбрасывать за борт, причем некоторые из них взрывались прямо в руках у моряков. Как потом подсчитали, всего взорвалось, сгорело или было выброшено в воду 198 100-мм гранат и 376 37-мм трассирующих снарядов. Кроме того, когда пламя начало распространяться вниз по элеваторам подачи боеприпасов, в панике по ошибке затопили и непострадавший артиллерийский погреб № 8, где в итоге оказались подмоченными еще 134 100-мм гранаты, 79 100-мм фугасных и 840 37-мм трассирующих снарядов.

Пожар удалось полностью ликвидировать лишь к 14:46. К этому времени «Киров» уже имел крен 2° на левый борт. Крейсер получил тяжелые повреждения. Были разрушены запасной командный пункт, кормовые ходовая рубка, ходовой и сигнальный мостики; вся средняя надстройка от 140-го до 180-го шпангоута на верхней палубе и помещения под ней на нижней (броневой) палубе; кормовая труба с дымоходами, опоры грот-мачты, кормовая часть катапульты, кормовая стрела, шлюпбалки, камбуз, шахты турбовентиляторов № 9, 10 и 12; фундаменты шести 100-мм орудий и двух 37-мм зенитных автоматов; подволок и носовая переборка, а также все вспомогательные механизмы в отделении вспомогательных котлов.

Замены требовали пять 100-мм орудий Б-34 и два 37-мм автомата 70-К, был поврежден дальномер КДП и выведен из строя 1,5-м дальномер на кормовом мостике. Из зенитных средств на крейсере осталось только по три 45-мм и 37-мм орудия и пулеметы. Все приборы торпедной стрельбы оказались разбиты, а трубы правого торпедного аппарата повреждены. Общие потери экипажа «Кирова» от трех бомб, одного попадания 152-мм снаряда и начавшего затем взрываться боезапаса составили 86 человек убитыми и 46 ранеными. Кроме того, на набережной рядом с крейсером была уничтожена батарея 85-мм зениток[133].

На позициях батарей № 822 и 278 из 9-го ЗенАП разорвались 20 фугасных и осколочных бомб. Шесть фугасных бомб попали в здание Военно-морской академии, где располагался штаб Балтийского флота. Погибло девять и было ранено 47 человек. Во дворе академии сгорели практически все служебные автомашины. Как и в прошлые налеты, пострадали и жилые кварталы города. Взрывами бомб и снарядов были разрушены здание штаба Ленинградского порта и 39 жилых домов между 8-й и 141-й линиями Васильевского острова. Число жертв среди мирного населения составило 117 человек убитыми и 340 ранеными. Значительный ущерб получили цеха Балтийского и Адмиралтейского заводов.

После завершения налета части Ленинградской армии ПВО заявили о том, что они уничтожили 20 и повредили 14 бомбардировщиков. Только одни батареи 169-го ЗенАП, расстреляв 683 снаряда, «скромно» претендовали на 11 сбитых самолетов. Получалось, что их расчеты продемонстрировали просто феноменальную эффективность, потратив по 62 снаряда на один сбитый самолет. Еще об одной победе заявили моряки эсминца «Сильный», которые огнем из 37-мм зенитного автомата сбили один самолет, якобы затем рухнувший на территорию Адмиралтейского завода.

По данным же люфтваффе, в ходе этого налета зенитным огнем были повреждены три «Штуки», одна из которых – StG1 из 9-й эскадрильи – затем упала на землю уже в расположении своих войск. Пилот погиб, а бортрадист-стрелок успел выпрыгнуть на парашюте.

Прошедший налет показал, что немецкие летчики, в отличие от ударов в начале месяца, сбрасывают бомбы гораздо точнее, и если так пойдет и дальше, то дело может принять крайне серьезный оборот. Надо было срочно менять места стоянок кораблей. Буксиры в спешном порядке обеспечили необходимым топливом, и в ночь на 25 апреля они перевели сильно поврежденный крейсер «Киров» за мост имени лейтенанта Шмидта, к набережной Красного Флота. Одновременно были рассредоточены и эсминцы, а некоторые выведены в Малую и Большую Невки.

Параллельно с передислокацией были проведены и кое-какие маскировочные работы. На месте прежней стоянки «Кирова» под его маскировочную сеть поставили сопоставимый с ним по размерам недостроенный учебный корабль «Свирь», а на минном заградителе «Марти» срочно срезали фок-мачту. Затем в течение нескольких дней все крупные корабли были окрашены в серый защитный цвет.

25 апреля люфтваффе повторили налет на корабли. В 11:53 группа из сорока Ju-87D на высоте 5–6 тысяч метров прошла по прежнему маршруту через Стрельну и Васильевский остров. Несмотря на шаблонность действий немцев, командование ПВО оказалось не готовым к эффективным действиям. Навстречу бомбардировщикам по приказу с КП Ленинградской армии ПВО были подняты в общей сложности около 60 истребителей. Но большинство из них в условиях сильной облачности и отсутствия всякого наведения с земли попросту не смогли обнаружить противника. Кроме того, ошибочные и несогласованные действия частей ПВО привели к тому, что перехватчики оказались в зоне зенитного заградительного огня, и потому стрелять могли лишь несколько батарей.

Вскоре 12 «Штук» начали один за другим пикировать на линкор «Октябрьская революция» и на блокшив «Ворошилов», который немецкие пилоты благодаря его размерам, вероятно, приняли за крупный боевой корабль. И если линкор снова отделался легким испугом, то «Ворошилов» был тяжело поврежден. Вокруг него на дистанции от 2 до 15 метров разорвались десять бомб. В корпусе блокшива образовалось несколько подводных пробоин, и в них хлынула вода, которую не успевали откачивать. И в конце концов через пятнадцать часов «Ворошилов» сел на грунт.

Кроме того, два прямых попадания получил пароход «Вахур» тоннажем 900 брт, уже легко поврежденный накануне. В результате взрывов на нем был сильно разрушен полубак, повреждены носовая палуба и трюм. Несмотря на борьбу за живучесть, удержать судно на плаву так и не удалось, и оно затонуло.

Огонь по атакующим самолетам вели батареи № 2 и 3 из 169-го ЗенАП, которым тоже досталось. На их позиции упали несколько 50-кг фугасных бомб, в результате чего были разбиты одно 85-мм орудие и дальномер, погибли несколько бойцов.

На этот раз зенитчики претендовали на восемь сбитых самолетов, а летчики – на семь. Собственные потери составили два истребителя. Газета «Красная Звезда» в номере за 26 апреля 1942 год писала: «Вражеские самолеты, поодиночке проникшие в город, беспорядочно сбросили бомбы на жилые дома. Имеются жертвы… Всего за 24 и 25 апреля уничтожено 35 немецких самолетов». И опять сведения противоположной стороны не подтверждают этих цифр.

26 апреля над Ленинградом появлялись лишь немецкие самолеты-разведчики. Они производили аэрофотосъемку, чтобы уточнить результаты последних двух налетов и определить места новых стоянок кораблей.

Вечером 27 апреля, незадолго до 19:00, немецкая дальнобойная артиллерия снова открыла огонь, причем кружившие над окраинами города самолеты-корректировщики Hs-126 по радио сообщали результаты попаданий. «Прямая трансляция» была обнаружена радистами легкого крейсера «Максим Горький», которые попытались ее заглушить. По некоторым данным, корректировка огня велась и германскими агентами непосредственно из самого города. Многие снаряды ложились весьма точно. В частности, на батарее старшего лейтенанта Смолина, располагавшейся возле Академии художеств, прогремело несколько мощных взрывов, уничтоживших два орудия и выкосивших 14 человек личного состава. На территории порта в течение 24 минут разорвалось более 80 снарядов. Разлетавшимися осколками были пробиты цистерны с мазутом, и вытекавшее через пробоины топливо загорелось. 169-й ЗенАП, чьи батареи располагались в порту, понес серьезные потери.