Молот Тора - Уильям Дитрих

Пройдя миль двадцать, баржа доставила нас вместе с лошадьми в низовья Огайо, к началу Великой тропы,[14] разъезженной дороги, ведущей на север. Лет десять назад эти индейские края считались весьма опасными, но после победы в битве у Фоллен-Тимберс,[15] где индейцев быстро разбили благодаря поваленным деревьям, эта дорога стала главным путем переселенцев. Войны, болезни и слабость покалеченного населения довели племена делаваров и виандотов до нищеты, а встречавшиеся нам по пути грязные и истощенные индейцы имели мало сходства со знакомыми мне по прежним охотничьим вылазкам гордыми и крепкими воинами. Неужели индейцы обречены на вымирание, как доисторические мастодонты? Магнус приглядывался к ним с большим интересом.

— Потомки Израиля, — пробормотал он.

— Я побывал в Палестине, но мне даже в голову не пришла бы версия подобного переселения.

— А Джефферсон допускал, что здесь могли поселиться потерянные колена Израилевы.

— Магнус, это же вымирающая раса. Посмотри на них! Мне очень жаль, но это правда.

— Если это правда, то нам предстоит столкнуться с неожиданными и еще более ужасными утратами. Этим людям, Итан, известно то, о чем мы сами давно забыли.

— И что же, к примеру?

— Прошлое. Законы истинного бытия. И тайны живого незримого мира. Ученые полагают, что они общаются с миром духов. Возможно, в своих скитаниях Тор встречался с их духом, Маниту; они, вероятно, обладали сходной божественной сущностью. Политическая система и свод законов Лиги ирокезов вдохновляли Франклина, когда он придумывал вашу Конституцию. А Джонсон восхищался их ораторским искусством.

— Однако же в нашей последней гостинице их описывали как вороватых пьяниц, бездельников и охотников за скальпами. Пионеры ненавидят индейцев, Магнус. Тот торговец виски показал мне табачный кисет, сделанный из мошонки пленного солдата. Своих женщин индейцы называют «скво», что в переводе на наш язык означает «дрянь» или «сука». Европейцы сражаются с туземными племенами уже больше трех столетий.

— Если страх ослепляет нас, то это не значит, что индейцы ничего не видят.

Следы новых поселенцев теперь виднелись повсюду, леса нещадно вырубались, и дымные столбы костров коптили небо по всей территории Огайо, словно из самой этой речной долины решили приготовить похлебку. Любой захудалый европейский переселенец мог притащиться сюда, окольцевать веревкой деревья, выкорчевать их, засеять застолбленный участок, выпустить в луга своих свиней и гордо назваться землевладельцем. В лачугах этих фермеров, окруженных грязными дворами, едва разместилась бы французская спальня, их дети совсем одичали, а женам доставалось столько тяжелой работы, что к двадцати годам они теряли всю привлекательность. Зато человек обрел свободу. Он жил на своей земле, копаясь в потемневшем суглинке. Цивилизация, казалось, замучила даже речные берега Огайо, безжалостно сдернув с них природные покровы. Мне подумалось, что Джефферсон имел слишком пессимистичный взгляд, предположив, что для заселения центральных западных равнин понадобится много времени. Мы проехали по территории, где обосновалось уже пятьдесят тысяч человек, и, останавливаясь в тавернах или снимая на ночь фермерский сарай, везде слышали разговоры о праве на получение статуса штата.

— Из-за этого беспорядка Новая Англия выглядит как большая каменистая свалка!

Хотя территория Огайо покрывалась все новыми вырубками, там сохранились обширные участки девственного леса, где продолжалась первобытная жизнь. Дубы, буки, гикори, каштаны и вязы, уже набухшие зелеными почками, вздымали свои кроны на высоту до полутора сотен футов. Древесные стволы достигали такой толщины, что мы с Магнусом, взявшись за руки, не могли обхватить их. На мощных ветвях запросто можно было устроить танцы, а дубовая кора так сморщилась, что в ее складках легко мог затеряться серебряный доллар. Возвышающиеся, как соборные купола, раскидистые кроны сливались друг с другом, и порой взлетающие с них огромные птичьи стаи, словно тучи, надолго загораживали солнце, оглашая окрестности дребезжащим многоголосьем. Эти деревья казались не только старше нас и индейцев, но старше самих лохматых слонов. Они наводили на мысль о злых духах, упомянутых Джефферсоном.

— Ну надо же, — удивился Магнус, — из одного такого дерева можно построить целый дом.

— Точно, а я сам видел, как целые семьи во время строительства своих лачуг жили в древесных дуплах, — добавил я. — Может, эти исполинские дубы видели еще ваших скандинавских первооткрывателей.

— Может, они современники самого Иггдрасиля. Одному только богу известны названия всех произрастающих тут деревьев. Возможно, именно поэтому, Итан, сюда и стремились тамплиеры. Они осознали, что в этих краях находится древний парадиз, где люди жили в гармонии с природой.

Мне его предположения показались весьма сомнительными. Я знал, каковы европейцы, и не мог представить, что какие-то бледнолицые мореплаватели, прибыв в Америку, не уподобились нашим переселенцам, стремившимся превратить патриархальные девственные леса в засеянные поля. Таковы уж нравы цивилизации.

— Как ты думаешь, почему деревья здесь такие огромные? — спросил Магнус.

— Может быть, на них влияют электрические силы.

— Электрические?

— Французский физик Пьер Бертолон в тысяча семьсот восемьдесят третьем году соорудил так называемую электрическую машинку, способную собирать силу молний и преобразовывать ее в силу полевых растений, причем их рост, согласно его заметкам, значительно ускорился. Нам пока известно, что молния способна раскалывать деревья, но, возможно, насыщенные электричеством грозы также помогают им и расти. Атмосферные явления в Огайо, наверное, отличаются от европейских гроз.

Наконец, переправившись через залив Сандаски у входа в озеро Эри, мы увидели безграничную водную гладь.

— Это не озеро, а настоящее море!

— Оно тянется на три сотни миль, Магнус, но здесь есть озера и побольше. Чем дальше мы будем продвигаться на запад, тем больше будут эти водоемы.

— И ты еще удивляешься, почему скандинавы отправились туда? Мои предки были способны на великие дела.

Зачерпнув ладонью воду, он попробовал ее, убедившись, что мы действительно прибыли к обширному пресному источнику. Озерное дно просматривалось до глубины сорока футов. Как и планировали, мы продали там наших лошадей и отправились в Детройт на шхуне под названием «Галлвинг»,[16] поскольку сухопутные дороги здесь терялись в почти непроходимом Черном болоте, отделявшем Огайо от Северо-Западной территории. Мы пересекли озеро Эри, прошли по руслу питаемой им реки Детройт и высадились возле долгожданной и знаменитой крепости. Там, флиртуя с одной дамой, я нашел для нас более удобный путь на запад.

Я умею заводить знакомства с приятными людьми.

Глава 17

К нашему прибытию форт Детройт простоял уже сотню лет, но всего лишь последнее пятилетие над ним развевался американский флаг. Основанный французами опорный торговый порт позже отвоевали британцы, но им тоже пришлось сдать его в конце американской Войны за независимость, и теперь наша крепость высилась на обрывистом высоком берегу короткой и широкой реки Детройт, соединявшей озера Эри и Сент-Клэр. Новое укрепление, вмещавшее около тысячи человек и три сотни домов, расположилось за двенадцатифутовым частоколом. На другом берегу начинались владения Канады, и полощущийся там на ветру британский «Юнион Джек» напоминал о бывших владельцах.

Несмотря на политические разногласия, на реке шла оживленная торговля. Экономика Детройта основывалась на пушнине и сельском хозяйстве с норманнскими, оставшимися в наследство от французов, фермерскими усадьбами, раскинувшимися на двадцать миль как по американскому, так и по канадскому берегам.

— Это смешанный городок, — поведал нам Джек Вудкок, шкипер нашего судна. — Тут можно встретить потомков французов, которые обосновались здесь почти так же давно, как индейцы, и проделали львиную долю работы по освоению этих берегов. Шотландцы заправляют пушной торговлей. Американский гарнизон набран в основном из переселенцев, не годных ни к каким другим занятиям. И есть еще принявшие христианство индейцы, племена, живущие за счет торговли, темнокожие слуги и свободные поселенцы, а за рекой копошатся британцы, поджидая удобного случая, чтобы отвоевать крепость обратно.

— Понятно, каждому лестно приобщиться к славным достижениям Соединенных Штатов!

— Французов, как и нас, здесь даже меньше, чем британцев. Они собрались в Сент-Клэре. Детройт уже потерял половину своего населения.

Под обширными небесами раскинулась обширная равнина речной долины, щедро заливаемая ярким апрельским солнцем. Красиво смотрелись высившиеся повсюду ветряные мельницы, их лопасти лениво поворачивались на фоне гонимых ветрами весенних облачков.