Лесной фронт. Задача - выжить - Алексей Замковой

Что у нас дальше? Объединим в один пункт шахидов и груженные взрывчаткой автомобили. Оба метода предполагают, что человек, идущий на акцию, приносит себя в жертву. Немного поразмышляв, я решил, что капитан скорее всего просто даст мне по морде за подобное предложение. Эти варианты тоже отметаются. Хотя… Если заминировать машину, для большего эффекта напихав туда какого-то мусора в качестве осколочного элемента, загнать ее в нужное место, а потом поставить взрыватель на срабатывание, например, от открытия двери кабины — может и сработать. Представим ситуацию: захватываем немецкий грузовик, набиваем его толом, кто-то из партизан в трофейной форме подгоняет машину к нужному объекту, активирует ловушку и скрывается… Немцы, обнаружив бесхозную машину, естественно пытаются ее отогнать в другое место, открывают дверь и все взлетает на воздух. А если они сначала проверят груз? Значит надо ставить дублирующий взрыватель на кузов, что б сработал если кто-то туда залезет. Какие минусы? Для начала, надо где-то достать как минимум несколько сотен килограмм тола для каждой машины. А у нас на складе, на взгляд, больше пятидесяти килограмм не наберется. Потом, нужен, как минимум, один боец, способный проехать через все дорожные посты жандармерии и охрану объекта не вызвав подозрений, а потом так же тихо скрыться. Вряд ли получится. Скорее всего его перехватят на первом же посту. Ну, да ладно. Мое дело — матчасть, а над планом доставки груза пусть болит голова у капитана.

Что еще? Теракты, масштабом помельче. Бомбы в мусорных баках в местах скопления людей. Опять же, дистанционный детонатор я не сделаю. Замедлитель? Ничего надежного в голову не приходит. Просто бросить бомбу в толпу по методу эсэров? У Савинкова я читал рецепты тогдашних взрывателей из стеклянной трубки с кислотой, уложенной особым образом и разбивающейся при ударе. Кислота вытекает из разбитой трубки, попадает на инициирующее взрывчатое вещество, от которого детонирует тол. Слишком ненадежно — от несчастных случаев с такими трубками подорвалось больше эсэров чем погибло на терактах. Да и ресурсы — где я эти трубки возьму? Кислоту, положим, можно взять из аккумуляторов, если такие найдутся. А что взять в качестве инициирующего взрывчатого вещества? Тоже отпадает.

В общем, почти два дня я устраивал себе мозговой штурм, пытаясь по крупицам собрать отложившуюся в голове информацию о террористической деятельности. И не просто собрать, а постараться как-то приспособить ее к практическому применению. В итоге, набралось пару идей, к сожалению с нашими ресурсами, пока неосуществимых, но вполне применимых если найдем способ пополнить запасы. Среди них, кстати, была, навеянная фильмами о всяких киллерах, идея и не совсем относящаяся к моим вопросам — отстрел офицерского состава противника снайперами. Почему-то мне казалось, что этот простой и эффективный метод сейчас слабо применяется. Еще в своей прежней жизни в двадцать первом веке я иногда размышлял — казалось бы, что может быть проще, чем поставить стрелка где-нибудь на крыше когда мимо будет проезжать Гитлер. Ездил он, насколько я помню из хроники, в открытых машинах. Антиснайперов тогда, вроде бы, не было, да и меры против снайперов вряд ли применялись из-за того, что такая практика не была сильно распространена. Охрана, в основном, сосредотачивала свое внимание на ближних подступах к объекту. Так почему никто не засел на крыше в нескольких кварталах и не решил проблему одним метким выстрелом? А может такие попытки были, но я об этом не знаю? В любом случае, идею стоит предложить капитану. Главное, что б в запасах отряда нашелся хоть один оптический прицел. Тогда можно отстреливать немецких офицеров из леса и быстро исчезать.

Но главный вопрос, который я хотел обсудить с командиром, бы в наших скудных запасах взрывчатки. У нас осталось три ящика 45-миллиметровых снарядов, несколько десятков разнокалиберных мин в ящиках и лотках, пара целых 120-миллиметровых мин и пару коробок уже извлеченного тола. Для чего-то серьезного запасов явно не хватало.

Определившись, я отпустил своих бойцов отдыхать и направился к капитану. Тот, как всегда, сидел возле своего шалаша. Впрочем, он был не один. Рядом с ним сидел Терехин. Судя по лицу политрука, тот уже вполне оправился, хоть и был еще несколько бледен и, время от времени, кривился, будто его раненую голову простреливала искра боли. Капитан тихо что-то втолковывал Терехину. Подойдя ближе, я услышал обрывок разговора:

— Пойми, политрук, здесь мы делаем не меньше чем на фронте. Война ведь не только в окопах — она и на заводах, где делают танки, самолеты, оружие и боеприпасы, на полях, где растет хлеб для армии, и здесь — в тылу у врага. Здесь мы уничтожаем фашистов не хуже чем фронтовые части. Нам даже тяжелее! Мы не получаем снабжения, вынуждены добывать оружие и продовольствие у врага, не получаем никаких известий от наших… — увидев меня, капитан прервал свою речь. — Слушаю?

— Товарищ капитан, — я замялся. — Извините, что помешал. Я позже подойду.

— Ладно, — махнул рукой капитан. — говори, раз уж пришел. Товарищ младший политрук, Вы не против?

Терехин покачал головой. Он смотрел в землю с совершенно подавленным видом.

— Я хотел поговорить с вами по поводу нашей дальнейшей работы. Запасы взрывчатки на складе для серьезных дел недостаточны. Ее хватит только на несколько раз заминировать дорогу, да и то — мины получаться несерьезные. О подрыве моста или железной дороги… — Какого моста? Какой железной дороги? — вдруг вскинулся Терехин. Взгляд его, задержавшись на моей трофейной куртке, потемнел. — Ты что предлагаешь? По этим мостам и железным дорогам, со дня на день, пойдут на запад наши войска! Погонят фашистов, а ты предлагаешь взорвать коммуникации?

Я стоял, не зная что сказать, и только переводил взгляд с Терехниа на капитана и обратно. Ну как ему объяснишь, что врага на запад мы погоним только через долгие два года, а в этих местах Красная Армия окажется не раньше сорок третьего? Зато сейчас, по нитям железных дорог, ползут на восток эшелоны с солдатами противника, танками, оружием и боеприпасами, которыми будут пробивать дыры в нашей обороне, брать в окружение части Красной Армии и убивать мирных жителей? Как объяснить, что взорванный мост — это неприбывшая вовремя на место вражеская дивизия, которая по плану немецкого штаба, к часу Х должна прорвать нашу оборону, это дефицит снарядов для тяжелой артиллерии, которая должна вынести опорные пункты Красной Армии, это еще многое другое, играющее на руку противнику? Меня выручил капитан.

— Спокойно, политрук. — он успокаивающе положил руку на плечо Терехина. — Дай человеку сказать.

— Товарищ младший политрук, — я старался как можно тщательнее подбирать слова. — Вы правы, но сейчас этими коммуникациями пользуется противник. И я подумал, что, если мы их перережем, продвижение противника существенно осложниться. Мы уже давно не слышим канонаду, значит — фронт пока отдаляется и враг наступает. Или, как минимум, установилось равновесие. Значит, если мы затрудним врагу снабжение и передвижение частей на восток, тем самым мы поможем нашим.

— А он дело говорит. — согласно кивнул капитан. — Ты представляешь, политрук, какая помощь будет фронту, если до него не дойдет эшелон с техникой или боеприпасами?

— Товарищ капитан, — продолжал настаивать Терехин. — Подрыв мостов и железных дорог — есть вредительство! И что значит 'фронт отдаляется'? вы не верите в силу Рабоче-Крестьянской Красной Армии?

Я снова промолчал. За меня ответил капитан.

— В силе Красной Армии никто не сомневается. Но рельсы или мост довольно быстро можно восстановить. А вот пущенный под откос эшелон с танками — уже не восстановишь. Ладно, об этом после. Что ты там про наши запасы говорил?

Обрадованный, что капитан ушел со скользкой темы, я продолжил:

— Кроме того, что у нас мало взрывчатки, основной запас тола у нас в минах и снарядах, которые надо разбирать. В любой момент кто-то из нас может подорваться, как старшина. Да и процесс это слишком трудоемкий. Можно, конечно тол еще выплавлять — это быстрее, но и опаснее. Еще насчет взрывателей. У нас только обычные взрыватели для мин и снарядов, которые мы переделываем под нажимное действие. Это тоже опасно и взрыватели получаются ненадежные…

— Так к чему ты ведешь? — перебил меня капитан.

— Товарищ капитан, я считаю, что мы должны послать кого-то через линию фронта, что б связаться с командованием. Без снабжения мы не сможем провести ни одной серьезной операции. Например, для среднего моста мне надо несколько сотен килограмм тола. Нужны нормальные взрыватели, в том числе и дистанционные. Кроме того, хоть это и не мое дело, но я считаю, что нам необходима связь с командованием для того что б координировать наши действия и передавать разведданные.