Москва. Полная история города - Мария Баганова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Частенько в Лефортово устраивались «машкерады», для которых писали декорации самые видные живописцы того времени. Анна любила шутов, их при ее дворе было немало: карлики, горбуны, люди с какими-то пороками внешности или генетическими отклонениями… Все они должны были болтать без умолку, и кривляться, развлекая государыню. Сейчас подобные развлечения кажутся дикостью, но триста лет назад они считались нормой. Эти шуты носились по всему парку, по Лефортовскому дворцу, шумели, гомонили…
В следующие царствования и дворец, и парк постепенно приходили в запустение. Порой дворец использовался как резиденция иностранных послов, в 1770-е годы – как чумной карантин… При пожаре 1812 года дворец был сильно поврежден. Долгое время он был заброшен, теперь в нем располагаются два архива – военно-исторический и звукозаписи.
Это одно из самых мистических мест Москвы: здесь часто видят призраков – то танцующего и веселящегося царского фаворита Лефорта, то какого-то Чертушку с рогами – возможно, ряженого со Всешутейшего собора, то дам в кринолинах, то слышат звуки старинной музыки…
ЭТО ИНТЕРЕСНО
Порой мечтаешь: как бы хоть одним глазом взглянуть на ту старую жизнь! Такую возможность подарил нам замечательный художник, живший уже в XX веке. Звали его Карл Карлович Лопяло. Он обладал удивительным даром: по сухим историческим описаниям воссоздавать внешний вид давно сгинувших архитектурных памятников. Он жил и работал в Москве, здесь судьба свела его с историками и реставраторами Игорем Грабарем и Петром Барановским. Лопяло было выполнено множество рисунков с видами Москвы в различные эпохи.
Тайны Ивановского монастыря
Храня обычаи русских цариц, Анна делала большие пожертвования в московские монастыри. Она была очень набожна. Но именно в ее царствование в Москве случилась темная и неприятная история, связанная как раз с монастырями. Центром ее стал Ивановский (Иоанно-Предтеченский) монастырь.
Стоит он на Кулишках – месте, традиционно считающемся нехорошим. В XVI веке здесь были «бражные тюрьмы» – по-современному – вытрезвители. Фраза «у чёрта на кулишках» связана с событиями 1666 года, когда в богадельне у Ивановского монастыря завелась нечистая сила, «барабашка», беспокоивший обитательниц богадельни своими проказами. Многие пытались изгнать беса, но он только все больше злился и хулиганил. Избавиться от демона удалось лишь вмешательством призванного из Флорищевой пустыни иеромонаха Иллариона, известного своей святой жизнью, да и тому потребовалось усердно молиться в нехорошей богадельне целых семь недель. Впоследствии набожный Илларион стал митрополитом Суздальским и Юрьевским.
Ивановский монастырь в средние века был местом заключения знатных узниц. В этом монастыре окончила свои дли Прасковья Михайловна Соловая – вторая жена царевича Ивана Ивановича, несчастного сына Ивана Грозного, убитого собственным отцом. Там же окончила свои дни и царица Мария Петровна Шуйская – супруга сведенного с престола царя Василия Шуйского.
А в XVII, да и в XVIII столетии, как раз в правление Анны Иоанновны, стал этот монастырь оплотом мерзкой ереси – хлыстовщины. Ересь эта, довольно распространенная в России, утверждала, что любой человек может стать живым богом – «изобретенным христом». Но чтобы достигнуть совершенства, неофиту нужно лишить себя собственной воли, подчинив ее другому человеку, главе секты, якобы уже достигшему духовного совершенства – «воплощению Саваофа», или же «богородице», если то была женщина. Конечно, на самом деле, все эти «саваофы», «христы» и «богородицы» были просто-напросто бессовестными мошенникам. Окружали их мошенники рангом пониже – «апостолы». Зачастую у многих была нарушена психика. Потому и стали их звать не «христы», а насмешливо «хлысты», намекая на их изуверские обряды. Однако людей хлысты подчиняли мастерски, превращая их в безвольных рабов. Поклонение таким лже-христам доходило до абсурда: уверовавшие в них простаки даже употребляли внутрь их испражнения, считая, что таким образом приобщаются святости.
Одного из таких лже-христов звали Иван Тимофеевич Суслов. Начал он свою деятельность еще в царствование Алексея Михайловича, после церковного раскола, когда множество людей колебалось, принять ли никонианские изменения или нет. Переходя из села в село, из деревни в деревню, Иван Тимофеевич обирал доверчивых людей, убеждая их поклоняться себе как богу. Его схватили и привезли в Москву на дознание. И тут начинается сектантская легенда!
Якобы пытали Суслова огнем, а огонь его не касался. Распяли его на кремлевской стене – а он воскрес. Снова распяли – снова воскрес. Содрали с него кожу, но одна из сектанток покрыла его тело чистой простыней, и произошло чудо: простыня обратилась в новую кожу, и Иван Тимофеевич опять остался невредим.
Как бы то ни было, но Суслов тридцать лет жил в Москве, считаясь богом, проводя тайные собрания и распространяя свою ересь в том числе и в монастырях. Ему как «живому богу» дозволялось все. Почитательницы считали за честь стать его любовницами, выполняли все его прихоти.
После смерти он был погребен в Ивановском монастыре, где было уже немало последовательниц хлыстовщины. Ивановские монахини чествовали могилу лжехриста, как гробницу святого.
Там же был похоронен и преемник Суслова – «христос» Прокопий Данилович Лупкин. У Прокопия Лупкина была жена – Акулина Ивановна. Она приняла постриг в Ивановском монастыре с именем Анны. Сюда же поступила в монахини и родная сестра ее, принявшая при пострижении имя Александры. Однако первенство принадлежало не им, а другой монахине-хлыстовке – Анастасии (в миру Агафье Карповой), считавшейся у хлыстов «богородицей».
Анна Иоанновна за отступления от православия преследовала жестоко. Когда до императрицы дошли слухи о плодящейся в Москве ереси, она приказала провести тщательное расследование. Дознание проводилось активно и жестоко, не защитили даже монастырские стены. Следствие установило факты глумления над церковными обрядами, ереси, лжепророчеств, ритуального разврата и еще много другое.
В октябре 1733 года был вынесен приговор. Инокиню Анастасию расстригли, под именем Агафьи Карповой возвели на эшафот и отрубили ей голову. Две Акулины, а также другие монахини-хлыстовки были расстрижены, наказаны кнутом и сосланы в отдаленные монастыри. А «закопанные в московском Ивановском монастыре трупы богопротивных ересеучителей и еретиков Прокопия Лупкина и Ивана Суслова» выкопали и
