Тень Ворона 6 - Сергей Леонидович Орлов

— Видела…. — тихо ответила репортерша.

По ее виду было понятно, что она, скорее всего, уже собиралась схватиться за эту тему, но что-то пошло не так. Сейчас же, когда за ней будут стоять малийцы, она должна будет раскрыть это дело и осветить его на весь мир.

— Думаю, здесь все видели запись этого признания. Но побоялись сказать что-то в слух. — Арсений провел по ним взглядом. — Не подумайте, что я вас обвиняю. У вас семьи, работа…своя жизнь. Вы вправе бояться. В конце концов… и я боюсь. За сестру, за себя…. за тех, кто будет сражаться на нашей стороне. — Он немного приподнял голос, завершая свою речь. — Но знаете, что придает мне смелости? Уверенность в том, что мы сражаемся за благое дело. Что отцеубийца не будет безнаказанно сидеть на троне и убивать любого, кто скажет слово против! Что британцы перестанут вмешиваться в дела других государств и наконец оставят мир в покое! Что спустя годы каждый…. КАЖДЫЙ человек сможет сказать, что он был на правильной стороне истории! Ведь я уверен… мы вернемся в Россию. И МЫ ПОБЕДИМ!

Глава 14. Шуйские

Двумя неделями позднее…

Екатерина Шуйская шла по Императорскому дворцу в противоречивых чувствах. Принц Уильям должен был прилететь только через неделю, поэтому она никак не ожидала, что Георгий захочет встретиться с ней. И этот факт несколько омрачил хорошее настроение, которое поддерживалось после «воскрешения» Воронова.

Когда они подошли к двери, Кейла развернулась к ней и строго произнесла:

— Вашу пыль, госпожа, — она протянула руку и стала ждать.

— Неужели его Императорское Величество боится какой-то девчонки? — с ехидцей спросила Шуйская.

Впрочем, дерзость дерзостью, но мешочки она все-таки отдала. Вслед за этим Шуани открыла перед ней двери и жестом попросила войти. Сама телохранительница осталась ждать снаружи.

Когда Катя увидела, кто именно ждет ее в тронном зале, то еле удержала себя от попытки тот час выбежать оттуда. Возможно даже с боем. Об этой женщине в белоснежной маске и с серебряными волосами ходило множество слухов. И главным из них был тот, что любой, не относящийся к «Составу-18», не переживал подобной встречи. Хотя… княгиня тут же подумала, что если они не выживали, то откуда взялись слухи? Не логично.

— Не стой там, Катенька, подойди, — произнесла Лилит, изучающая какие-то бумаги. При этом она едва слышно насвистывала какую-то мелодию и двигала ногой в такт. — Слуг я отпустила, так что стул возьми сама, у стенки.

Шуйская выдохнула и взяла себя в руки. Мама всегда учила, что врагам нельзя показывать страх. Поэтому она уверенным шагом подошла к столу и застыла.

— Я постою.

— Как скажешь, — безразличным тоном произнесла серебряноволосая. — Собственно, я не задержу тебя надолго. Мне нужно, чтобы ты выступила перед общественностью с опровержением клеветы, активно распространяющейся по интернету.

Катя резко помрачнела. Естественно, она очень обрадовалась появлению Романовых и тому, что они рассказали всю правду о произошедших событиях. Нет, слухи ходили и до этого, но одно дело, когда это говорит какой-нибудь Вася в кабаке, и совсем другое, когда прямые наследники убитого Императора.

— Вы хотите, чтобы я самолично назвала свою мать предательницей? Ведь именно ее считают одной из главных заговорщиков.

— Абсолютно…. — Лилит посмотрела на листок, покачала головой и отложила его в сторону, — верно… в конце концов, лучше живая мать-предательница, чем мертвая героиня? Как думаешь?

От хорошего настроения не осталось и следа. Как же Кате сейчас хотелось наброситься на эту тварь. Только вот даже если бы у нее была пыль, она бы вряд ли смогла что-то противопоставить главе «Состава-18». Тем более в тронном зале, напичканном системами защиты. Наверняка ей в спину сейчас целятся несколько пулеметов.

— Когда я должна это сделать?

— Александр уже готовит пресс-конференцию. Вы выступите через два часа.

— Хорошо…. я все сделаю…

— Конечно, сделаешь, ты же умная девушка. — Лилит откинулась на спинку стула и внимательно посмотрела на собеседницу, — Небось, уже мечтала, что Арсений с Еленой примчатся и свергнут столь нелюбимую для тебя власть? Хочу тебя огорчить….детишки зря вылезли из той норы, в которой так долго прятались.

«Детишки?!» — сразу подметила Катя, но внешне никак не отреагировала на слова женщины.

— Я даже и не думала об этом, — с холодом произнесла Шуйская. — Все мои мысли заняты восстановлением и развитием Академии.

— А так же будущим замужеством, — напомнила серебряноволосая. — Не забывай, почему мы оставили в живых твою мать. И даже разрешили вам встретиться.

Вот тут Катя дала слабину. Ей обещали частые свидания, а в итоге они с мамой больше и не виделись.

— Я хочу ее увидеть! — твердо произнесла она.

Девушка уже приготовилась к жесткому разговору, но неожиданно Лилит вальяжно махнула рукой и произнесла:

— Сегодня и увидишь. Сразу после пресс-конференции.

— С….спасибо…

— Ступай. Мне еще надо преподнести кое-кому парочку сюрпризов.

Обращение прошло обыденно. Кате и слова своего не дали сказать, потребовав зачитать готовый текст. Из него выходило, что Светлана Шуйская была чуть ли не любовницей Арсения Романова и вместе с ним решила захватить власть, убив Императора. Девушка не понимала, на кого именно рассчитан такой бред, поэтому с легкой душой произнесла эти слова.

Вслед за этим Александр остался общаться с журналистами, а ее повезли в место заточения матери. Ее телохранительница, как и всегда, была рядом.

— Почему ты с ними?

Катю давно волновал этот вопрос. Ведь она помнила Кейлу как преданного друга Воронова, а тут… полное подчинение не только Императору, но и Аркадию Болотову. Это что же такого должно было произойти, чтобы настолько поменялись приоритеты?

— Не важно, — ледяным голосом ответила Кейла. За последние годы ей десятки раз задавали этот вопрос и она, если честно, уже устала на него отвечать.

Причин было несколько. Во-первых, уже повзрослев, она начала понимать, как именно к ней относилась Романова. Теперь та подстава с англичанами, когда Елена, по сути, отправила ее на верную смерть, смотрелась совсем иначе. Она так радовалась, когда вошла в свиту наследницы и искренне считала, что это что-то да значит, но… для августейших особ простолюдины всегда были лишь разменной монетой.

Во-вторых, это благородным было легко рассуждать