Забудь меня (СИ) - Кристина Зайцева

— Я встретила Милану в Сити-Парке. Мы позавтракали вместе.

Меня обдает легким холодком. От ее взгляда и от того, как наигранно непринужденно звучит ее голос.

— Класс…

— Ты мне ничего не хочешь рассказать?

— Что, например?

— Где ты была вчера?

— Мы жарили зеф…

— Не ври мне. Милана тебя уже две недели не видела.

— Это что, преступление?

Чувствую, как все внутри сопротивляется этому допросу. Встает на дыбы! Я стараюсь унять всплеск, задушить и заглушить, и у меня почти получается, я ведь я лет с тринадцати только этим и занимаюсь — приучаю себя к спокойствию в любых ситуациях, ведь мой отец не любит, когда рядом с ним громко разговаривают или смеются.

— Нет, пока я не пойму, что происходит. Что это за парень, который крутится возле тебя? Антон? Ты с ним проводишь время?

Крутится возле меня?

Завтрак на секунду застревает в горле, но раз уж на то пошло, я отодвигаю от себя тарелку и говорю:

— Он мой парень. Мы встречаемся.

— С механиком из автосервиса? — с нажимом требует мама.

Мои пальцы под столом собираются в кулаки.

Мила…

Я не знаю, как она узнала о том, где Антон сейчас работает.

Мне плевать, где. Я этого не стесняюсь!

Я тоже прекрасно общаюсь с ее матерью, но мне никогда не пришло бы в голову рассказывать о том, что ее дочь лишилась девственности после бутылки шампанского с аниматором турецкого отеля три года назад! Вообще, что-либо ей рассказывать! Любую информацию, даже ту, что знает в нашей тусовке каждый второй.

— Это подработка. Он летом получит диплом и…

— И что?

— И найдет другую работу.

Я знаю, что он все сможет. Что угодно. Все, что захочет. Он умный. Очень умный. И… упрямый…

— Полина, — разжевывает, как маленькой. — Пожалуйста, побереги мои нервы. Напиши этому мальчику прямо сейчас и скажи, что вы больше не будете видеться. Господи, на минуту стоит отвернуться…

— Я не стану ничего ему писать, — встаю из-за стола. — Мы встретимся завтра. И послезавтра тоже. И столько, сколько захотим.

— Я запрещаю тебе с ним встречаться. Захар тобой просто очарован, брось свои глупости, думаешь, вокруг него девушек мало? Уведут в два счета, пока тебя окучивает какой-то Антон. Он еще не просил у тебя денег в долг?

— Это Мила сказала? — спрашиваю, округлив глаза.

— Слава богу, что сказала, — она срывает с духовки кухонное полотенце и вытирает им руки, которые только что вымыла. — Своя голова у тебя ведь не варит.

Бешеной спиралью во мне закручивается злость.

Злость на подругу за то, что оказалась такой сукой!

И на мать. За то, что она оценивает людей вот так — по одежке.

— Он не такой. Он… никогда не станет просить у меня деньги.

— До поры до времени.

— А я говорю, нет! — кажется, впервые в жизни я повышаю голос.

Хлопнув по столу ладонями, я смотрю на нее, сама шокированная своим выпадом. Как и она. Она тоже шокирована. Ее глаза округляются, брови ползут вверх.

— Иди в свою комнату и приведи себя в порядок. И не выходи оттуда, пока не вспомнишь, как со мной разговаривать! — ее палец указывает на дверь. — А потом мы продолжим. И ты сделаешь, как я тебя прошу.

— Мне не пять лет…

— Что?

— Мне не пять лет!

— Иди в комнату, живо! Ты вообще до вечера оттуда не выйдешь. А из дома выйдешь только с моего разрешения!

Пульс подскакивает к горлу, к щекам приливает кровь.

— Вот еще, — хватаю со стола свой телефон и выхожу из кухни, собираясь уйти из дома как можно дальше.

Подлетев к шкафу, я пихаю ноги в кеды, нещадно стаптывая задники и вытряхивая на подоконник все барахло из своей сумки, надеясь, что оставила ключи от машины здесь, а не в кармане куртки наверху.

В мой локоть впиваются жесткие пальцы. Мать дергает меня за него, разворачивая к себе. Ее лицо гневное. Мое тоже. Но я не подчинюсь. Ни за что!

— Куда ты собралась?!

— Гулять!

Она тащит меня в дом, мне приходится упираться пятками в пол, пытаясь вырвать свою руку.

— Иди в свою комнату! Мы не закончили!

— Отпусти! — рычу, толкая ее в грудь.

Ахнув, она делает шаг назад, а потом ее рука взмывает вверх, и ладонь обжигает щеку хлестким ударом.

Отшатнувшись, смотрю на нее бешено.

Ее глаза тоже горят, губы поджимаются.

— В комнату… живо…

Развернувшись на пятках, я несусь к двери и выскакиваю на улицу, чувствуя, как горит моя щека.

— Полина!

Это мышечная память?

Ведь я не помню, как оказалась в салоне машины. И как выехала за ворота тоже.

Слезы бегут по щекам, дорога перед глазами расплывается.

Я целую вечность еду, не зная куда, просто кружу по городу, будто мне нигде нет места, но когда на смарт-часах высвечивается новая фотография из соцсетей, я вижу лицо Милы в компании Адама и еще троих человек и резко сворачиваю на светофоре, потому что знаю то место, где они находятся.

Мои слезы, бешеное пекло в душе — все трансформируется в одно-единственное желание — показать своей бывшей подруге, что я тоже умею кусаться!

Глава 31

Парковка за шлагбаумом базы отдыха забита знакомыми машинами. Среди них я вижу авто Милы и Захара, и встать между ними у меня получается только благодаря парктроникам, потому что душащие меня слезы не высохли даже за те полчаса, которые я потратила на дорогу.

След от пощечины на моей щеке горит и жжет, рождая стыд, будто я получила ее прямо на глазах у всех и проглотила, потому что мне нечем на нее ответить!