А отличники сдохли первыми... (Часть 5) - Рик Рентон

тоже смогут подарить мне пару минут на то, чтобы помочь выбраться пленникам из их затопленной камеры.

Убрав рацию, я вытащил «Винчестер» с двустволкой и приготовился к прорыву.

Глава 11. Глупый маленький автоном

Уничтожение заражённых обычно вызывало такой же азарт, как прополка какой-нибудь грядки. Тупые безразличные неудачники, когда-то бывшие людьми, обычно не оказывали ни малейшего сопротивления. Разве что тогда, когда вы оказывались между ними и едой.

В самом начале всеобщего праздника непослушания, ещё в январе, я не раз становился свидетелем того, как уцелевшие подростки частенько развлекали себя подобным образом. Пока еды и алкоголя было навалом, патронов в достатке, а дрова тоже казались бесконечными — деревенские пацаны то и дело устраивали удалые побоища, вымещая на бессмысленных тварях всю ту агрессию, которая раньше канализировалась в видеоиграх. И очень скоро это им попросту надоело. Точно так же, как надоедает слишком простая игра.

Отдельные уникумы даже пытались развлекаться с использованием заражённых женщин. Но это слишком сильно напоминало попытки овладеть ещё неостывшим трупом. Да и спустя уже первую неделю января, внешность жертв эпидемии стала не так уж сильно отличаться от свежего покойника. И любителей возлечь с очередной «жоркой» было уже почти не найти. В пацанской среде подобные желания быстро стали предметом крайне обидных насмешек.

А потом доступных ресурсов стало гораздо меньше — намного быстрее, чем рассчитывали подростки. И бессмысленная детская жестокость мгновенно переключилась на себе подобных. А немногочисленные бродяги превратились просто в части ландшафта. Рядом с которыми всего лишь нельзя было есть. И желательно дышать через нос, если только что поел.

Но вот сейчас нам явно противостояли не просто ходячие овощи. Расфокусированные взгляды по прежнему смотрели в никуда. И блуждали из стороны в сторону, не задерживались подолгу на одном предмете. А вот действия этих тощих уродцев были скоординированы куда лучше обычного.

По приглушённой канонаде, доносившейся со стороны ближайшей лестницы, усыпанной разорванными трупами, я быстро понял, в какую сторону нужно двигаться, чтобы выйти навстречу своим союзникам.

Периферийное зрение выхватило движение в тёмном проходе между торговыми павильонами, отделявшем фойе от лестничных пролётов. И ноги среагировали единственно верным способом — бросил тело вперёд, спасая его от залпа нескольких автоматических стволов

Перекатившись по измазанному кровью полу, я залёг за торсом жорского солдата — лишившись нижней половины тела и правой руки, тварь всё ещё шевелила низколобой башкой, одетой в армейский шлем. И что-то глухо хрипела

— Хра-а-а-а...

— Да что ты говоришь! — Уцепившись за края его бронежилета, я приподнял туловище за миг до того, как из-за угла показалась группа вооружённых жор. И новые очереди врезались в широкую грудь полудохлого урода, сминая остатки и без того покалеченных рёбер.

Прицеливание и экономия патронов по-прежнему не были сильными сторонами тактики заражённых бойцов — фонтанчики тёплой крови из раненых тел вокруг меня быстро не оставили почти ни одного чистого места на одежде. И остатки прилавков засыпали пластиковыми щепками всё вокруг. Магазины моих противников опустели уже через несколько секунд непрерывной истеричной пальбы.

Выглянув из-под добитого солдата, я увидел, как жоры пытаются перезарядиться — этот навык им тоже ещё предстояло отработать. Все они явно понимали, каким концом нужно вставлять свежий рожок в автомат, но вот с попаданием в гнездо выходила проблема.

Дуплет из двустволки и одновременный выстрел «Винчестера» опрокинули на стенку коридора двух заражённых бойцов из пяти. И, перехватив оружие за нагревшиеся стволы, я поочерёдно проломил виски ещё двум автоматчикам.

Пятый, который стоял от меня дальше всех, справился с перезарядкой и уже дёрнул на себя затвор.

— Незачёт, боец... — Шагнув к нему, я упёр перекрещенное оружие под ствол и задрал его к подбородку жоры. А тот как раз нажал на курок — и длинная очередь вышибла крышку бледного черепа вместе с уснувшими мозгами. Шлёпнувшись на пол, заражённый воин ещё немного подёргал ногами в такт стрёкота вертолётного двигателя снаружи и затих.

Убедившись в том, что остался на этом этаже один, я зашагал вниз по лестнице, перезаряжая оружие. Цокольный этаж был затоплен почти полностью — ещё не достигнув нижней площадки, я оказался в воде почти по пояс. Купание становится привычкой. Опять придётся мочить не только врагов, но и оружие... Хотя бы кровищу смою.

И зато теперь понятно, почему выстрелы слышны только с одной стороны. В отличие от людей, у жор всё ещё не хватало ума держать оружие над водой. И на нижнем этаже торгового центра оно явно пришло в негодность.

В дверном проёме, ведущем в коридор между павильонами, слева направо медленно проплыл расстрелянный труп жоры. А в противоположном направлении, отчаянно загребая мутную воду мощными лапищами, продвигался обезьяноподобный монстр, уставившись куда-то прямо по коридору. Туда, откуда, по моим прикидкам я до этого слышал выстрелы.

— Эй, хомо дебилус!

Услышав меня, солдат резко обернулся и тут же откинулся назад, лишившись лица от двойного выстрела дроби в упор. В отличие от своего дохлого приятеля, плавать дальше он не стал — на дно его потянули тяжёлый бронежилет и разгрузка с запасными рожками. И, прежде чем он ушёл под воду полностью, в ножнах, закреплённых на могучем плече, сверкнул характерный серебристый тыльник. Армейский «Шмель». Хороший ножик, надо брать.

Убрав оружие в кобуру, я спустился в воду и, нырнув, подтянул к себе обезглавленную тварь. Резиновая ребристая рукоять ножа удобно легла в руку, наполняя ощущением силы и уверенности.

Не выныривая, я уцепился за входную дверь ближайшего павильона и, оттолкнувшись, поплыл под водой в сторону стрельбы. Достигнув поворота, выглянул и увидел целую плотину из расстрелянных тел.

— Пацаны, выходите! — Перекричать вертолёты здесь внизу было уже не так сложно. — Вертушка у входа!

Первым над мясной плотиной поднял мокрую голову Белый:

— Кир, сзади!!!

Успев обернуться, я ушёл под воду под весом здоровенной твари. Опустив мне на плечи свои лапы, урод прижал меня ко дну, выпуская пузыри из раззявленной редкозубой пасти. Туда я и воткнул серебристый клинок. И, уперев острие в нёбо урода, потянул рукоять вниз обеими руками,добавив к пузырям клубы крови.

Размахнувшись, тварь отвесила мне крепкого тумака в челюсть. И, если бы не сопротивление воды, погасившее добрую часть силы удара, я бы наверняка ушёл в нокаут с хорошим переломом костей лица.

В тот момент, когда нож всё-таки разрезал нёбо и, легко поддавшись, скользнул сквозь зубы глубже в черепную коробку, в моей собственной голове промелькнула мысль о том, что этот