Провинция - Владислав Владимирович Кузнецов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Так или иначе, китаец съехал, и ресторан пустовал около двух месяцев. Игнатьев просил за него четверть миллиона в месяц. При мне этим рестораном в серьёз интересовались лишь дважды.
На красивой тачке, на высоких каблуках, с болтающимися в разные стороны сиськами приехала женщина лет тридцати в коротеньком платье.
— Здравствуйте, — говорит. — У нас есть несколько ресторанов в Казани, и ещё в паре городов, — говорит. — Я видела объявление, хотелось бы посмотреть вариант.
Мы поехали с ней к тому ресторану на машине, на которую я смогу заработать ближе к пенсии, работая на всяких Игнатьевых. Я всю дорогу пялился на её ножки. Она о чём-то говорила, а я ей что-то отвечал, но в памяти у меня сохранились только её ножки.
— Эта улица многолюдна? — спрашивают они меня, когда мы прибыли на место.
— Вполне.
Ножки вышли из машины, и я за ними. Они остановились на крыльце, будто чего-то испугались.
— Над входной группой нужно будет поработать, — сказала клиентка и сделала фотографии на телефон.
Я, кстати, никогда не вмешивался в размышления клиентов, никогда ни на чём не настаивал и не пытался продавать. Я даже рот не открывал, пока они осматривали объект, только если они меня о чём-то спрашивали. А за той клиенткой я и вовсе наблюдал издали, как настоящий маньяк.
Китайский ресторан находился на втором этаже, а на первом того же здания были обычные кафе и шашлычные, которые тоже были во владении нашей компании. Поднявшись наверх, мы встретили две двери. Перед ними клиентка снова замельтешила.
— И здесь придётся поработать над входной группой, — снова щёлк-щёлк.
Я отворил первую дверь, и мы попали в коридорчик с гардеробной. Далее был зал ресторана. Ничего необычного, если вы бывали в китайских заведениях. С потолков свисали подобие китайских фонариков и религиозные амулеты. Ещё там была барная стойка, украшенная зеркальной мозаикой.
Щёлк-щёлк.
Даже столики со стульями выглядели как-то по-китайски. Я не знаю, как должны выглядеть китайские столы и стулья, но что-то в них было.
— Раз, два, три…, — считала клиентка посадочные места. — Очень много свободного пространства, можно добавить столики.
— Там, наверное, место для танцев.
— В приличном заведении люди не танцуют.
В конце зала находились вип-комнатки. Их антураж напоминал стриптиз клуб. Они были выполнены в тёмно-синих и фиолетовых тонах, а диваны обшиты бархатом. Да и сами столики были слишком большими, на таких уместятся и дорогие блюда, и полуголая танцовщица.
Щёлк-щёлк.
Рядом с барной стойкой была дверь. Мы заглянули туда, и нас обуял чайный запах. Там было что-то вроде кладовой, где хранились различные чаи. Запахи были разные, их было так много, что, перемешавшись, они напоминали аромат специй индийской кухни. Я пошарил по коробкам, и начал нюхать одну за другой. Клиентка последовала моему примеру. На этих коробках красовались китайские иероглифы, ни слова по-русски. Я бы прикарманил себе немного, но постеснялся перед клиенткой.
На тех же стеллажах хранилась посуда, от ложек до кастрюль, а дальше, за шторкой, была совсем небольшая комнатка с кроватью. Видимо, Иван работал и жил здесь же.
Вторая дверь в коридорчике вела на кухню. Она была чистой и приятной, если не считать дохлой крысы на полу. Но её можно не считать, потому что от неё почти не смердело. Там были очень причудливые кастрюли и большие сковородки. А ещё много разных печей. Был даже мангал с огромной вытяжкой над ним.
Игнатьев гордился этим рестораном. Он гордился им настолько сильно, что при мне отказал людям в аренде, которые готовы были платить двести тысяч.
— Двести пятьдесят, не меньше, — говорил старик. — Там всё готово к работе. Мы большие деньги вложили в ремонт, там всё новое и дорогое. И место отличное.
К сожалению, и та симпатичная клиента посчитала, что цена слишком высокая. Вернее, так посчитала не она лично, а её руководство. Но, как мне показалось по разговорам, руководителем ресторанной сети был её муж.
Моё последнее воспоминание о ней такое: мы стоим перед крыльцом ресторана, она без конца бормочет про входную группу и делает фотографии. Ветер колышет её юбку, облегая зад и оголяя ножки, а мимо проходят люди, оборачиваясь то на мою клиентку, то на меня. А потом мы сели в роскошную машину и укатили.
34
— Давайте, еда будет с нас, а с вас машина, — говорила Гузель по телефону. — Хорошо, а что значит постная, я не знаю?
Гузель положила телефон и обратилась ко мне:
— Вадим, что значит постная еда?
— Это еда, которую можно есть во время поста, — отвечаю.
— Это я поняла, а что это за еда?
— В зависимости от поста она может быть разной. Но, в общем-то, это то же самое, что и вегетарианская еда. Купи вегетарианскую еду и не прогадаешь.
— И рыбу тоже нельзя?
— В какой-то пост можно.
— Сейчас ты ешь рыбу?
— Я не держу пост. Я, на самом деле, не особо религиозен.
Это был наш самый откровенный разговор за всё время работы вместе. Новую работу найти я так и не смог, но с каждым днём всё отчётливей понимал, что готов уйти, даже не имея запасного варианта. К увольнению меня подтолкнул косоглазый арендатор.
Двое парней, едва старше меня, вместе арендовали кафе на окраине города. У них возникла