Клуб одиноких сердец - Кэтлин О'рейли

Мики: «Что ты будешь делать в Алабаме?»

Джессика писала, нашептывая вслух слова:

«Печь пироги, пылесосить квартиру, рожать детей».

«Это именно то, чего тебе действительно не хватало для полного счастья? Как давно вы знакомы, я что-то запамятовала? Ты хоть раз была в Алабаме?»

Джессика: «Да! Ездила в форт Лодердейл на экскурсию».

Мики: «Я совсем забыла. Помнишь, какие там были пирожки с сыром?»

Джессике совсем не хотелось говорить о еде.

«Он тот самый, Мики, о которых говорят „единственный“. А что касается карьеры, то, возможно, я просто упускаю шанс растолстеть, избегая женских обязанностей, связанных с приготовлением домашней пищи».

Мики: «Хорошо. Я еще могу понять, что каждой женщине хочется иметь детей. Они забавные, пока маленькие. Я даже могу понять твою тягу к кулинарии. Когда-то надо было начинать. Но что случится, когда Адам поймет, что ты и воды вскипятить не умеешь? И кого из нормальных, здравомыслящих людей может возбуждать хождение по квартире с пылесосом? Ты становишься простым обывателем».

«Я влюблена, Мик».

Мики, до которой начинал доходить смысл реального положения вещей, написала: «Хорошо. Устроим по этому поводу девичник. А я приду на него со стриптизером».

«Мики, мне будет тебя не хватать. Я проведу в дом кабельный Интернет. Будем регулярно переписываться, как в старые добрые времена».

Мики отвечала без энтузиазма. Алабама по-прежнему казалась ей Богом забытым уголком:

«Прошлого не вернешь».

Джессика: «Обещай, что придешь на юбилей мамы».

Мики: «Адам опять притащит друга?»

«Ни в коем случае!»

«Тогда обязательно приду».

Обратный рейс из Сан-Хосе в Чикаго показался Адаму бесконечным. Его все раздражало, даже болтанка, без которой почти никогда не обходился ни один полет.

А в переводе на нормальный человеческий язык это означало, что краткосрочная командировка оказалась успешной и руководство полностью одобрило все его предложения.

Адам позволил себе расслабиться и тихо напивался.

А поводов было предостаточно. Номер сорок четыре семьсот тринадцать подлежал сокращению, а работа, которая всегда нравилась Адаму и шла с легкостью, в последнее время приносила одно расстройство. Приходя в офис, он с дрожью в руках включал компьютер. Все, что появлялось на экране, представлялось ему видеоигрой, где главные герои мгновенно переставали быть графическими изображениями. Они были живыми людьми, с которыми ему ежедневно приходилось встречаться и чьими судьбами он, в конечном счете, вершил.

Джессике он мог еще хоть что-то предложить взамен.

Проходившая по салону стюардесса снова любезно предложила спиртные напитки. И на сей раз Адам отказался — хотелось вздремнуть и восстановить силы.

К вечеру следовало выглядеть прилично. Ведь именно сегодня он собирался делать официальное предложение руки и сердца.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

К полуночи Джессику оставила последняя надежда на возвращение Адама из Сан-Хосе. Натянув видавшую виды футболку, она забралась в постель. Перспектива провести ночь в полном одиночестве казалась печальной.

Провертевшись в кровати без единого намека на сон, она включила телевизор и стала смотреть передачу «Домашние хлопоты».

В половине второго ночи в дверь неожиданно позвонили.

Когда она открыла, Адам просто молча обнял ее в темноте. И это было так не похоже на него. Джессика крепко к нему прижалась.

— Добро пожаловать домой, — проговорила она, когда головокружение от счастья прошло.

— Я должен принести свои извинения за поздний визит. Но я люблю тебя, Джессика. И это мое единственное оправдание.

Сердце ее словно замерло. Она слышала эту фразу от Адама во второй раз, но все еще никак не могла к ней привыкнуть.

— Тебе нравится заниматься со мной любовью? спросила она с ехидной усмешкой.

— Нет. Я люблю тебя, потому что ты Джессика. Я рад, что судьба свела нас. В моем сердце всегда было место только для тебя. Раньше я думал: как приятно возвращаться домой, если тебя там ждут. Но никогда не предполагал, что не смогу уйти от той, которую люблю.

И Джессика решила, что не стоит больше убегать от решения проблем. Ничто не улаживается само по себе. Она глубоко вздохнула для храбрости и выпалила:

— Мы будем жить в Алабаме?

— Знаю, что требую от тебя слишком многого. Но все равно прошу уехать вместе со мной. Вылететь придется в следующие выходные. Сможешь осмотреть дом. Уверен, он тебе понравится. Городок, в котором я живу, небольшой и расположен неподалеку от места, где я родился. Сходим с тобой в антикварные лавки. В любые магазины, в которые ты захочешь. Этот дом должен стать твоим.

Она закрыла глаза и представила себе увитые плющом печные трубы, торчащие на крышах домов, огромные окна в деревянных наличниках, в которых отражаются солнечные лучи. Густые кусты желтых садовых роз взбираются по решетчатым каркасам. Нескладный деревенский дом, в котором суждено будет жить ей и ее любви. Хватит ли ей этого для счастья? Стоило серьезно задуматься о будущем, как в носу защекотало, и такой ответственный момент мог быть испорчен чихом. Едва справившись с напастью, Джессика заговорила:

— А как насчет работы?

Он крепко обнял ее, а она положила голову ему на грудь.

— Прости, — лаконично ответил Адам.

— Ну, хоть какое-то налаженное производство есть в этом округе? — спросила Джессика.

— Это типичный сельскохозяйственный район.

На весь город четыре гостиницы и кондитерская по выпечке вафель.

Это и должно было стать реальным фоном ее будущего существования.

— Джесс, неужели ты хочешь всю свою жизнь посвятить только работе? — Он рассмеялся, хотя радости в его голосе не слышалось. — Ты же выше этой суеты. Чтобы добиться успешной карьеры, нужно через многое переступить. Ложь, лицемерие, подсиживание. Неужели именно к этому ты стремишься?

— Знаешь, чего я хочу? Я хочу быть с тобой. Хочу встречать тебя после работы. Хочу, чтобы у нас были дети. Надоедливые, сопливые, вечно проказничающие и внешне похожие на нас. Но не уверена, что очень хочу стирать, убираться и готовить.

Адам и не возражал:

— Можно нанять прислугу.

— Одной проблемой меньше. Разве я могу отказаться от помощи?

— Я купил для тебя кольцо.

Кольцо? Он купил ей кольцо! Боже, дай силы, чтобы снова не расплакаться от счастья!

— Можно взглянуть?

Джессика зажгла свет, и Адам протянул ей маленький бархатный футлярчик. И стоило ей его открыть, как на глаза навернулись слезы. Вкус ее избранника оказался идеальным. Небольшой, квадратной формы бриллиант в старомодной платиновой оправе сиял при ярком освещении всеми цветами радуги. Она надела его на палец, и оно оказалось ей впору.