Неугомонное зло - Энн Грэнджер

В «Старой кузнице», несмотря на ранний час, горел свет. Мередит вышла из машины и постучала в дверь. В окошке показалось и тут же исчезло лицо Рут. Через несколько секунд дверь открылась.

— Входите, только быстро! — попросила Рут. — Не хочу, чтобы та нахальная девица меня заметила.

Мередит послушно нырнула в узкую щель. Хозяйка тут же закрыла дверь на ключ.

— Вы имеете в виду девушку-репортера? Ту, что стучится во все дома подряд?

— Да. Она уже приходила ко мне, но я притворилась, будто меня нет. Но теперь она все равно узнает, что я дома, потому что видела, как вы приехали. В общем, я включила свет, потому что здесь сегодня так мрачно… — Не переставая говорить, Рут повела Мередит в гостиную.

Гостиная с выкрашенными в черный цвет дубовыми балками оказалась теплой, уютной, почти образцовой, в камине потрескивали поленья.

Рут посмотрела на камин и заметила:

— Вы, наверное, решите, что топить камин в такую жару по меньшей мере странно… Но я пытаюсь хоть как-то согреться. И потом, сегодня утром ко мне снова заходила Дайлис Туэлвтриз… Без ее помощи я бы точно обошлась. Обычно она по субботам не приходит, а сейчас, наверное, проявляет заботу. Вот я и попросила ее затопить камин — надо же было чем-то ее занять. А то она топает повсюду за мной и дает советы насчет похорон… Представляете, она предложила, как она выразилась, «сварганить» сэндвичи с ветчиной и устроить поминки здесь или у Нормана в пабе. У него там есть отдельный зал для торжественных случаев. Впервые слышу! Представляю, какая там обстановка… И вообще, кого приглашать? Кто будет отправлять заупокойную службу, кроме нас с отцом Джеймсом? А я ведь даже не знаю, приедет ли он. И вообще, можно ли отпевать человека, убитого в церкви?

Мередит погладила Рут по плечу:

— Не бойтесь, все образуется. Дайлис, не сомневаюсь, действует из лучших побуждений. Возможно, на похороны Эстер придет больше народу, чем вы думаете. Местным жителям захочется отдать ей последний долг… В таких случаях обычно приезжают и представители полиции. Во всяком случае, мы с Аланом приедем. А заупокойную службу Джеймс может провести и в Бамфорде. Кстати, вам… не говорили, когда отдадут тело?

— Нет, еще не говорили. Мне неприятно думать, что Эстер лежит в морге, но, откровенно говоря, вряд ли я бы именно сейчас справилась еще и с подготовкой похорон, не говоря уже о сэндвичах с ветчиной, «сварганенных» Дайлис. — Мрачно усмехнувшись, Рут добавила: — Представляю, что это за сэндвичи! Ветчина жесткая, как подошва, маринованные огурцы такие острые, что зубы ломит… В общем, я отпустила Дайлис, как только она растопила камин. Да, наверное, вы правы, и она действует из лучших побуждений. Наверное, я должна испытывать признательность за поддержку. Хотя я в жизни не думала, что настанет такой день, когда Дайлис Туэлвтриз станет мне сочувствовать! — Рут потерла бледные пальцы. — Меня по-прежнему знобит.

— Это от шока, — сказала Мередит. — Пейте побольше горячего!

— Сейчас заварю нам чаю, — сказала Рут, и Мередит смутилась. Похоже, Рут истолковала ее слова как намек. — А вы садитесь, садитесь, пожалуйста!

— Я только зашла проведать, как вы тут, — заверила Мередит. — Если вам сейчас не хочется меня видеть, я уйду.

— Нет, оставайтесь! Мне необходимо с кем-то поговорить. А здесь мне и поговорить-то не с кем, кроме Мюриэль, но она, бедняжка, так старается меня поддержать! Она из тех, кто советует «не вешать носа»… Правда, я от нее этих слов еще не слышала. — Рут ссутулилась в углу обтянутого ситцем дивана. — И потом, сейчас я с Роджером не справлюсь.

— Я еще не имела счастья с ним познакомиться.

— Жуткий пес, — беззлобно посетовала Рут, — настоящее наказание. Мюриэль его обожает. Я люблю собак, — продолжала она, — но собак хорошо воспитанных. Лично я считаю, что Роджер — настоящий собачий псих. — Она вздохнула. — Наверное, я и сама заведу себе собаку — для компании. У родителей была собака, лабрадор.

— Не спешите принимать решение, — посоветовала Мередит. — Дайте себе время.

— Только время у меня сейчас и осталось, верно? Как говорится, времени полно… Надо научиться вышивать гобелены или заняться еще каким-нибудь рукоделием… Правда, не очень-то ловко я управляюсь с иголкой. Наверное, буду продолжать следить за церковью, по крайней мере первое время, потому что больше никто ею заниматься не станет. Но сейчас я к церкви и близко подойти не в силах. Так я и сказала Джеймсу Холланду. Он попросил меня не беспокоиться. — Рут уныло взмахнула рукой.

— Кажется, вчера вас навещали сотрудники полиции?

— Да, утром заходила довольно приятная молодая женщина. Я не сумела ответить ни на один из ее вопросов. У нас с Эстер нет… не было врагов. Мы не участвовали ни в каких спорах. Насколько мне известно, вокруг церкви никто не рыскал, да там и красть нечего. Она то и дело об этом спрашивала. Сказала, что в заброшенные церкви часто забираются мародеры; они выламывают статуи, сдирают картины и рисуют на стенах. А потом выставляют на продажу оскверненные предметы культа, подделывая сведения об их происхождении. Она спросила, не думаю ли я, что Эстер спугнула вора. Но я сказала, что все медные алтарные принадлежности, подсвечники, пюпитр, Библию и прочее давно вывезли. После смерти отца их поместили в надежное хранилище. Когда Джеймс приезжает в Нижний Стоуви, он все необходимое привозит с собой — и алтарный крест, и даже подсвечники. Почти все статуи высечены из мрамора и к тому же приварены к стенам или полу. И вообще, когда… это произошло, Эстер стояла на коленях у скамьи. Вряд ли она бы так поступила, если бы с кем-нибудь ссорилась. Да она бы и не стала возмущаться, даже если бы в церковь вошел незнакомец и стал бродить по залу. Мы с ней обычно присматривали за всеми, кто находился в церкви одновременно с нами. Конечно, те, кто приходит в наше отсутствие, могут натворить все, что угодно. Но у нас никогда не было никаких неприятностей.

— Да, — кивнула Мередит. — Вы правы, раз Эстер стояла на коленях у скамьи, значит, она ни с кем не разговаривала…

Интересно, подумала она, понимает ли Рут, что Эстер, скорее всего, знала убийцу? Скорее всего, она еще не сообразила… Она задала вопрос, который не давал ей покоя:

— Когда Эстер приходила в церковь, она обычно молилась?

Рут пожала плечами:

— Когда мы приходили вместе убирать — нет. Возможно, она молилась, если приходила одна. Не знаю.

— Она была… набожной?

— Она была воцерковленной англиканкой, если вы об этом, — ответила Рут. — Вот и вчерашняя женщина-сержант все спрашивала, какие у Эстер были планы на то утро. Я сказала ей, что Эстер вышла из дому по делам. Одно из дел — отпереть церковь. Почему-то никто не видел ее ни на улице, ни возле церкви… — Рут глубоко вздохнула. — Никто не видел, как она отпирала церковную дверь. Никто не видел ее в других местах в деревне. Я уже начинаю думать, что полиция подозревает меня!

— Что вы! Конечно нет! — в ужасе воскликнула Мередит. — Они пока никого не подозревают. Еще рано судить, и потом, с чего им подозревать вас?

— Видимо, я последняя видела ее в живых. Видимо, только я способна дать какой-то отчет о ее передвижениях в то утро, а подтвердить мои слова некому. И потом, бедная Эстер, кроме меня, ни с кем не была связана в Нижнем Стоуви.

Мередит вспомнила слова Алана о том, что опасность чаще исходит от родных и близких, а не от незнакомцев.

— Полиция наверняка начнет копаться в прошлом Эстер, — заметила она. — Возможно, ее смерть связана с тем, что произошло много лет назад, еще до того, как она переехала жить сюда.

Неожиданно Рут смертельно побледнела и прошептала:

— Неужели они зайдут настолько далеко?

— Да, наверное… — Мередит как можно мягче спросила: — Рут, неужели в прошлом у Эстер что-то было?

— Нет, ничего, совершенно ничего! — решительно ответила Рут. — У Эстер, можно сказать, и не было прошлого. Она много лет преподавала в школе, а потом вышла на пенсию и переехала сюда.

— И родных у нее, кажется, нет, кроме вас? — продолжала Мередит.

— Я уже говорила вашему другу, мистеру Маркби, и сержанту в пятницу. У Эстер никого не было.

Разговор прервал стук в дверь.

— Наверняка та девица! — прошептала Рут. — Не обращайте внимания!

Стук повторился.

— Давайте я от нее избавлюсь, — предложила Мередит.

Она встала, подошла к двери и чуть приоткрыла ее.

На крыльце стояла молодая женщина, которую она недавно видела на соседнем крыльце. Девица ослепительно улыбалась, несмотря на то что вымокла под дождем, от которого ее светлые волосы шапочкой облепили лицо.

— Миссис Астон?

— Нет. Я ее знакомая. Миссис Астон не расположена ни с кем разговаривать. Надеюсь, вы меня правильно поймете — ей сейчас не до интервью.