Во имя Зоны - Лев Жаков

— Не, — лениво отмахнулся патлатый. — Главное — что с нами собираются делать.

— Точно! Да, верно! — загудели сталкеры.

— Мне плевать, что они собираются делать, я здесь оставаться не намерен, — отрезал Цыган.

— Я посмотрю, куда ты денешься, — захихикал Мерзость. Он вытащил из кармана полупустую упаковку бумажных носовых платков, достал одну салфетку и трубно высморкался. Заглянул в платок, насладился видом своих соплей, скомкал и опустил в карман брезентовой куртки.

— И жрать хочется, — добавил Кувалда.

Рамир направился к черному проему, вышел в сени, Ботаник поплелся за ним. Тут было темнее, чем в избе, и сидело с десяток сталкеров — кто прислонился к стене и вытянул ноги, кто обхватил руками колени, кто подпирал спинами друг друга. При появлении Цыгана многие подняли головы. В маленьких сенях было тесно, пахло сортиром. В углу стояло пластиковое ведро с водой, в воде плавала белая пластиковая кружка.

— Чё-то выяснилось? — спросил кто-то.

— Где нужник? — вопросом ответил Цыган.

Ему указали на низкую дощатую дверку. В стене напротив была входная дверь — толстая, с чугунными заклепками и остатками дерматиновой обивки. Цыган подошел, взялся за чугунную ручку, налег…

— Думаешь, не пробовали? — скорбно сказали ему с пола. Рамир приник к доскам ухом, прислушался. Ботаник стоял рядом и громко сопел. Из-за двери слабо доносились какие-то звуки. Там шла жизнь, но понять что-либо было невозможно. Затем раздались голоса, шаги, бряканье… Цыган с лаборантом отпрянули от створки. Заскрипел ключ в замке, дверь подалась внутрь. В грудь Цыгану уставился ствол FN SCAR.

— Все назад! — прогремел зычный голос, и вслед за стволом в избу сунулся крупный военстал. Он был в зимней «цифре» с меховым воротником, без шапки, коротко стриженный, лицо кирпичом, багровое, нос свернут набок. За ним вошли еще двое военсталов с автоматами, держа сталкеров на прицеле. Пленные поднимались, подходили ближе.

— А ну отойти, кому сказал! — крикнул военстал со свернутым носом и дал одиночный под ноги Цыгану с Ботаником. Те невольно отпрянули, в лицо им брызнули щепки, выбитые из трухлявого пола, со стуком упала гильза. Пуля пробила доски и ушла куда-то вниз. Сталкеры отступили на пару шагов, в дверях столпились люди из комнаты.

В избу вошел тощий военстал в фартуке поверх камуфляжа, он тащил алюминиевую кастрюлю с крышкой, за ним еще один нес раздутый полиэтиленовый пакет. Повар поставил кастрюлю на пол и снял крышку, его помощник перевернул пакет — на доски с грохотом посыпались алюминиевые миски и ложки.

— Ты! — продолжал командовать кривоносый. Он ткнул стволом в Ботаника. — Бери миски и раздавай жратву! Остальные шаг назад!

— Еда, еда! — пронесся шепот по рядам пленных, и стоящие сзади надавили на передних, а те, повинуясь приказу, шагнули назад, и в середине кто-то взвыл.

— А ну тихо! — Командир наряда выстрелил в потолок, посыпалась труха.

Сталкеры притихли. В этой назойливой тишине повар начал шлепать какое-то варево в миски, а Ботаник совал их вруки соседей и бормотал:

— Передайте дальше… передайте, пожалуйста…

Скоро миски кончились, как и ложки; их было неравное количество и не хватило на всех. Послышался ропот. Повар взял кастрюлю и потащил наружу, не потрудившись поднять; она оставляла на влажном полу темный след и неприятно скрежетала.

— Молчать! — орал военстал, водя стволом из стороны в сторону.

— Эй, начальник, зачем вы нас сюда затолкали? — спросил Рамир.

Военстал обратил к нему багровое лицо с маленькими глазками, ствол «скара» ткнулся Цыгану в куртку.

— Не твое собачье дело, падаль! Здесь вопросы задаю я! Кто будет много разговаривать — получит пулю!

И они убрались. В избе поднялась суета, те, кому мисок не хватило, срочно пристраивались к тем, у кого еда была; вокруг каждой миски собралось по несколько сталкеров. Грыжа тут же занялся дележкой, ходил и распределял по справедливости. За ним шагал Кувалда и кулаком разрешал все споры.

Едой оказалась жидкая прогорклая овсянка с воспоминанием о рыбных консервах. Цыган попробовал и выплюнул, не сумел заставить себя есть это, хотя желудок требовал наполнения. Рамир ходил между сталкерами, подсчитывая, сколько здесь людей, за ним брел Ботаник, пальцем ковыряясь в чуть теплой овсянке: миска ему досталась, а с ложкой не повезло. Кувалда выхлебал свою порцию как бульон.

— Может, нас пошлют строить генералу дачу? — Патлатый, который тоже не притронулся к пустому вареву, выдохнул немного дыма.

— А что, хорошо! — оживился Кувалда. — Физическая нагрузка на свежем воздухе полезна для здоровья!

— Чё хорошего, ты чего, мозгоед? — тут же встрял пожилой плешивый сталкер. Кувалда пожал огромными плечами:

— Лучше, чем если нас тупо расстреляют.

— Он прав! — Цыган повысил голос. — Мы не знаем, какая судьба нас ожидает, но точно ничего хорошего от генерала ждать нельзя. Поэтому нужно бежать отсюда.

— Как убежишь, когда генерал кругом свои аномалии расставил? — Курильщик сидел в углу, привалившись плечом к стене.

Мерзость захихикал, прикашливая. Кувалда решил, что старик подавился, и хлопнул его по спине. Плешивый, выпучив глаза, повалился вперед, на патлатого. Тот с поразительной для увальня, практически не пошевелившегося за полтора часа, скоростью откатился в сторону, и Мерзость упал, в последний момент подставив руки.

— У кого-нибудь осталось оружие, вещи? — спросил Цыган. Сам он давно обнаружил исчезновение G-36 и сумки с ноутбуком, и пропажа ноутбука огорчила его больше, чем отсутствие штурмовой винтовки.

— Ни у кого ничего нет, — подытожил разноголосые отклики Грыжа.

— Даже ножа, заточки, пилки?

— Они чуть не в задницу каждому заглянули — не дай кровосос чего острое останется, — сказал Кувалда. Ботаник поправил сползшие на кончик носа очки.

— Рамир, все зря, отсюда не выйти. Я видел, у крыльца охрана, и там дальше полно военсталов… Цыган сгреб лаборанта за грудки и, притянув к себе, рявкнул в испуганное лицо:

— Ты как хочешь, Ботаник, а я выберусь отсюда. Не каркай мне тут!

Кувалда обхватил его за плечи и оттащил от сгорбившегося ученого. Ботаник ответил дрожащим голосом:

— Я понимаю вашу злость, Цыган, но зачем же вы на меня её изливаете? Не я вас пленил, а генерал Протасов. Его и бейте, это будет более по-мужски…

Цыган скрестил руки на груди, тяжело дыша. Да, он сорвался, но дьявол возьми, находиться здесь и ничего не делать было невыносимо!

Снова заскрипел ключ в замке, входная дверь открылась. Цыган еще не успел выйти в сени, а дверь уже захлопнулась.

— Зачем они приходили? — спросил он у сидящих в темных сенях сталкеров.

— Увели троих, — подавленно пробормотал кто-то.

Цыган излазил всю избу, от подпола до чердака. Заглянул в нужник — кладовку с дыркой в полу — и в обычную кладовку, где жили пауки. В подполе хозяева когда-то хранили картошку и, убегая, не забрали ее с собой, так что пол там был покрыт склизкой, медленно гниющей массой. На чердаке держали сено, но так как крыша местами подтекала, оно размокло и подтухло.

От Цыгана не отставал забывший обиду Ботаник, ползал за ним повсюду, поднимая пыль или вляпываясь в гадость. Наконец Цыгану это надоело, и он пристроил лаборанта наблюдать на караулом. Во входной двери была парочка мелких щелей, никто сквозь них ничего разглядеть не мог, но ушлый Ботаник, елозя по доскам очками, ухитрился увидеть немало. Он выяснил, что пост возле их избы меняется по три раза в день и что кто-то из военсталов обходит ее периодически.

Рамир осторожно отодрал по доске от каждого из трех окон и, высунув голову, осмотрелся, стараясь ухватить любую деталь, которая поможет в побеге. К сожалению, даже так удалось разведать не так уж много. Но он не отчаивался, приставил доски обратно и периодически выглядывал в течение дня.

Сталкеры вповалку дрыхли на полу, обессилевшие после бесславного боя, бессонной ночи и скудного завтрака. Курильщик ворчал, что затея не стоит хвоста псевдопса. Но некоторые загорелись идеей побега и помогали Рамиру. Кувалда ухитрился отодрать кусок шифера с крыши, так что можно было обозреть значительно больший кусок лагеря, чем из окон. Оказалось, изба с пленными стоит на самом краю бывшей деревни, за ней начинаются холмы, покрытые странно блестящей сероватой травой. Цыган узнал траву-лезвия, и его передернуло. Как только не изуродует Зона природу! То ржавые волосы, то эта трава…

Бывшая деревня Страхолесье стояла у реки. На берегу ближе к холмам на сосне был сооружен настил, на ограде вокруг него висел прожектор, освещая берег. На вышке дежурил наблюдатель с пулеметом. За полуразрушенными избами удалось разглядеть пристань с катерами. Охранялась ли пристань, отсюда было не видно, но сталкеры после короткого совещания сделали вывод, что да. Человек, разгромивший превосходящего по силе противника, вряд ли забудет поставить часовых на подходе к лагерю.