Золотой череп. Воронка душ (СИ) - Павел Селеверстов

— Проклятье! Ты нас погубишь, — выкрикнул Всебор. — Это золото не стоит твоей жизни.

— Нет, стоит, — задыхаясь, прохрипел Жиль. — Я не хочу возвращаться в вонючую ночлежку и жрать всякую дрянь…

— Бросай зубатого к чёрту! — зарычал Броль. — Он не нужен!

На Зубастика, который беспомощно барахтался, пытаясь поднять мешок, было больно смотреть. Он посинел, дышал будто загнанная лошадь, по лицо стекал пот.

— Я просто не могу, — застонал Жиль. — Лучше оставь меня и уходи.

— С ума сошёл? — Всебор подскочил к другу, выхватил саблю и обрезал лямки на мешке с золотом. — А теперь выворачивай карманы.

Жиль захныкал и, качая головой, попятился.

— Не заставляй меня это делать, — промямлил он. — На это золото можно сто лет жить безбедно.

— Ты, глупый, бестолковый болван, — обозлился Всебор. — Если не бросишь барахло, не будет никакой жизни.

Всебор схватил Зубастика за воротник и поволок за собой. Он тащил приятеля и одновременно умудрялся потрошить его раздутые карманы. Каждый выброшенный самородок сопровождался истошным воплем Жиля, словно он терял не золото, а какую-то часть себя.

Броль и Палько убежали далеко вперёд и даже неповоротливый Клут припустил резвее, когда железные ступени загрохотали от поступи сотен голодных тварей.

— «Нет никого страшнее, чем эти бездушные создания, — подумал Всебор. — Стать их пищей, значит, потерять душу».

Он обернулся только раз, когда услышал за спиной бессвязный яростный рык. Из сокровищницы выскочил какой-то жуткий взлохмаченный оборванец, который разинул пасть и злобно зашипел. Волоча сломанную ногу «обречённый» тут же бросился следом. А за ним, из узкого прохода в пещеру, уже рвалась ненасытная толпа рычащей нечисти.

— Остолопы! Живее, живее! — закричал Броль. — Вам бы дома сидеть, а не золото искать!

Они выбрались в гигантский шурф и остановились передохнуть. Пробег по туннелю оказался не простым. Сказывалась накопившаяся усталость, недостаток воздуха и пищи.

— Как же ты прав, — качая головой, проговорил Клут. — Сидел бы сейчас у себя на заимке, а жёнушка запекала бы угрей, да варила супчик с вермишелью.

Клут облизал губы и сморщился.

— И чего я связался с тобой? Ты приносишь одни неприятности.

— Да, ну!? Так послушай, что я скажу, — Броль забрал у толстяка пистолет, а ему отдал свой разряженный. — Твои неприятности ещё не закончились, как у всех у нас. Через пару минут упыри доберутся до шурфа, и если мы отсюда не уберёмся, твоя жёнушка будет готовить угрей для кого-нибудь другого.

— Ты, мерзавец! Говорить мне такое? — багровея от ярости, процедил Клут. — Дай только отдышаться и я вышибу тебе зубы.

— Лучше заряди пистолет! — огрызнулся Броль. — Размазня!

— Хватит собачиться! — вмешался Всебор. — Я знаю, как выкрутиться!

Северо-западный туннель встретил их всё тем же горячим сквозняком, от которого замирало сердце и кружилась голова. Кирпич с мудрой тиаберийской совой, остатки скудной трапезы на камнях, забытая Палько портянка — казалось, они ушли отсюда минуту назад.

— Мы потратили полдня, чтобы добраться до кубышки, но только прикоснулись к её содержимому, — качая головой, прошептал Громила. — Всё напрасно. Теперь надо уносить ноги.

Он в отчаянии выругался и достал из кармана тетрадь с картой Тиаберии.

— Времени у нас немного, — заметил он. — Наше счастье, что «отверженные» медлительны и тупы. Но они прут на запах живых, на наш запах, и долго ждать себя не заставят. Показывай, что придумал!

Всебор кивнул, забрал карту и, придерживая её пальцами, развернул на стене.

— План Тиаберии придуман великими мастерами и они постарались дотошно воплотить его в реальность, — произнёс он. — Всё подчинено геометрии круга. Посмотрите. Северо-западный туннель, на самом деле опоясывает весь город, он ветвится дополнительными проходами, галереями и коридорами, их так много, что непривычному глазу всё это нагромождение линий напоминает гигантскую паутину, но именно из него можно попасть в любую точку Тиаберии, в том числе в ту, откуда начался наш путь.

— Вр-р-рёшь! — Броль вырвал карту из рук Всебора. — Я ничего не вижу.

— Ты воин и не обязан разбираться в географических картах, — парировал Всебор. — Каждому своё…

— Почему я должен тебе доверять? — насупился Громила. — Я ни разу не видел тебя в деле и уж чего не обязан, так это верить на слово.

— Разбираться в топографии меня научил Сейбилен, — отозвался Всебор. — Великий учёный и дипломат Спумариса.

— Верно! Старик хорошо нас поднатаскал, — подтвердил Жиль. — Правда, последнее время Сейбилен слегка не в себе, но это не мешает ему делиться опытом за деньги.

Броль ухмыльнулся и, качая головой, вернул карту Всебору.

— Ну, если ошибся, будут глодать наши кости мертвяки, а жареных угрей жрать на заимке другой Клут.

И всё же Громила не сразу согласился следовать за Всебором. Некоторое время он надеялся, что сможет запереть дверь, вставив кирпич назад, но хитроумная тиаберийская машина так и не заработала.

— Проклятые недомерки! — выругался Громила. — Зачем придумывать хитрые замки, если никто не знает, как их запирать.

— Давай же, наконец! Решайся, чёрт тебя подери! — закричал Клут. — Или мы возвращаемся прежней дорогой, или дорогой, что предложил парнишка!

Броль хмыкнул, сунулся в дверной проём и тут же отпрянул.

— Мы их недооценили, — рявкнул он. — Какие же проворные твари.

До слуха донеслось нечленораздельное бормотание, завывание и истошные вопли. Приближалась нежить и это неприятное, но ожидаемое открытие заставило вожака действовать.

Броль скрипнул зубами и кивнул Всебору.

— Веди! Вся надежда на тебя!

Теперь всё зависело от их собственного проворства. Когда смерть наступает на пятки, и позади рычит голодное зверьё в предвкушении добычи, за спиной вырастают крылья. Все пятеро чётко осознали, что впервые в их жизни наступил момент истины. Судьба проверяла чего стоил каждый, и не было сплочённее людей, чем эта несчастная пятёрка, потерявшаяся в недрах зловещей Тиаберии.

Жиль зарядил пистолет и сунул другу.

— Ты уж прости меня, если что нет так, — произнёс он. — Помнишь, в приюте, это ведь я тебе фингал поставил, а не забияка Дирк.

— Нашёл о чём вспоминать, — фыркнул Всебор. — Придёт время, и мы от души накачаемся хмельного в трактире на Сонной улице.

— Хватит трепаться, — зарычал Броль. — Вы ещё друг другу в жилетку поплачьте.

Всебор на ходу освоился с тиаберийской картой и внимательно считал повороты. Они были обозначены отдельными ребристыми блоками, которые каменщики искусно вставили в облицовку стен.