Четыре желания - Оуэн Колфер

Нехотя Франко признал, что переключать каналы придется самому. Поэтому, преодолев врожденную неприязнь к умственному труду, он принялся изобретать план действий. Гениальный план, который посрамит всех его недругов. Все считают его тугодумом, а вот он возьмет и покажет им!

Первая мысль была переключать каналы пальцами ног. Но они оказались слишком толстыми и неуклюжими. Кроме того, потные ноги прилипали к кнопкам на телевизоре. Нет, нужен другой способ.

Вторая идея оказалась гениальна в своей простоте. Франко передвинул кресло поближе к экрану. Блестящее решение, но оказалось, что и оно не лишено недостатков. Даже когда он поставил кресло возле самого экрана, ему все равно приходилось наклоняться, чтобы нажимать на успевшие засалиться кнопки. Если же он ставил кресло слегка сбоку, то приходилось поворачивать голову, так что в результате начинала болеть шея. Неужели он навсегда лишился своего единственного любимого развлечения?

И все же Франко наконец нашел решение: ведь тридцать лет беспрестанного безделья сделали его в некоторых отношениях весьма изобретательным. Доковыляв до спальни, он снял с петель дверцу шифоньера. Затем установил дверцу так, чтобы экран отражался в зеркале на ее внутренней стороне, а сам уселся рядом с телевизором, в восторге от собственной гениальности.

К тому же теперь динамики телевизора оказались обращены прямо к его здоровому уху, а экран в зеркале, которое оказалось слегка выпуклым, выглядел на все семьдесят сантиметров. Замечательно. Эх, если бы еще и в сортир самому не ходить...

А всё эти чертовы бабы Финн — мать и дочь. Померли, нахалки! Обе в один и тот же год. Бывает же такое! И как прикажете мужчине ухаживать за собой, если рядом нет ни одной женщины?

Франко, в сущности, переживал не их смерть. Как человеческие существа они были ему совершенно безразличны. Но они ухаживали за ним. Младшая, правда, ухаживала плохо. Хамила в основном. Но вот ее мамаша... Как она готовила! И все время хлопотала по хозяйству. Двенадцать часов за прилавком в магазине видео и сразу же домой, готовить обед. И не какую-нибудь дрянь, разогретую в микроволновке, — настоящий обед, сделанный из настоящих продуктов. Франко всегда настаивал на этом. Затем она куда-то побежала и попала под такси. И это в тот самый момент, когда у Франко начала побаливать спина. Какая бесчувственность с ее стороны!

Ноу-хау Франко не произвело на ВЕНИКа особенного впечатления.

— Я полагал, что на низшей ступени эволюции находитесь вы, — сухо прокомментировал он, обращаясь к Отрыжке. — Теперь я вижу, что заблуждался.

— Тяв, — сказал Отрыжка, который так до конца и не оправился от столкновения с чистой добродетелью. Складывалось ощущение, что человеческие гены в его организме полностью выгорели, уступив место собачьим.

— Ну и лачуга, — брезгливо процедил ВЕНИК — Я примерно так себе и представлял, э-э-э... ваши места обитания.

— Заткнись! — тявкнул Отрыжка, с трудом подавив желание разорвать голограмму в пиксели. — Скажи лучше, что мне делать.

ВЕНИК повис над креслом Франко.

— Это, — сказал он, показывая трехмерным пальцем на засаленную шевелюру Франко, — ваш последний шанс. Психологический профиль искомой души характеризуется подверженностью навязчивым идеям...

Отрыжка облизнул свои увеличившиеся клыки. Слюна из эктоплазмы капала с его нижней губы.

ВЕНИК заметил перемены, произошедшие с Душеловом. «Похоже, следует, как тут выражаются, попридержать язык», — подумал кибер, а вслух сказал:

— С очень высокой вероятностью Мэг Финн должна появиться именно здесь.

Отрыжка кивнул. Похоже на правду. Мэг ненавидела Франко больше всего в жизни. Подвернись возможность, она не упустит случая свести с ним счеты.

— Итак, что мы будем делать?

ВЕНИК презрительно скривил свои электронные губы.

— Мы будем ждать. Ждать и по возможности не обращать внимания на запах.

— Хи-хи, — сказал Лоури. — Хи-хи-ха-ха!

— Ты пьян! — хихикнула в ответ Мэг.

Она хихикала радостно. Ведь с тех пор, как взорвался газгольдер, у нее не было особенных поводов для смеха.

— Нет-нет, — ответил Лоури, пьяно помахав пальцем. — Я не пьян. Я — навеселе, а это совсем другое дело.

Они снова ехали поездом. Но на этот раз на север, к Дублину. Пассажиры садились поодаль от Лоури, заметив, что старик явно выпил. От него пахло спиртным, он разговаривал сам с собой — какие тут могут быть сомнения?

Стоит ли объяснять, что Лоури так и не воспользовался сверхъестественными возможностями Мэг для того, чтобы побить Рейки. Напротив, полностью позабыв о существовании Мэг, они, вместе со старым школьным приятелем осилили чуть ли не полбутылки бренди. Они расстались лучшими друзьями, пообещав друг другу встретиться вновь в ближайшем будущем. На трезвую голову Лоури никогда не стал бы давать подобного обещания. Иначе он бы вспомнил, что может его и не сдержать.

— Так, выходит, мы сэкономили одно Желание! — воскликнула Мэг.

— А? — переспросил Лоури.

Он хотел сказать: «Что ты имеешь в виду?» — но язык плохо его слушался.

— Смотри, я никому не врезала, значит, одно Желание осталось у нас в запасе.

— Верно — «Одно желание в запасе» — это так походило на строчку из песни, что Лоури запел: — У нас одно Желание в запасеееееее...

На этот раз Мэг не засмеялась. Ее осенило.

— Можно, тогда ты исполнишь мое желание?

— Что?

— Отдай мне твое желание. Я хочу, чтобы ты кое-кому врезал по морде.

Лоури лукаво прищурил глаза.

— Я знаю, — изрек он, показав пальцем на Мэг. — Я знаю, что ты собираешься сделать.

— Правда, что ли?

— Еще бы. Конечно. Ты хочешь хорошенько стукнуть Франко.

— Ладно, ты угадал. Ну, так как насчет этого?

— Валяй. Врежь ему Я не буду тебе мешать.

Мэг насупилась:

— Ничего не выйдет. Я уже попробовала ходить одна и выяснила, что могу перемещаться только вместе с тобой.

Лоури задумался. Вернее, он попытался задуматься, несмотря на окутавший его мозг пьяный туман. Наконец он пришел к решению.

— Ладно, — объявил он. — Но при одном условии...

— Это при каком же? — спросила Мэг, хотя она уже прекрасно понимала, о чем пойдет речь.

— Я хочу знать, что он такого натворил, — сказал Лоури неожиданно трезвым голосом. — Я хочу знать, что он такого сделал, что ты обошлась с ним таким образом.

Мэг вздохнула. Она не хотела никому рассказывать об этом. Ни одной живой душе.

— Я не могу — выдавила она наконец. — Честное слово, не могу.

— А ты мне покажи, — сказал Лоури, постучав пальцем по черепу.

Мэг прикусила губу.

— Можно попробовать, — сказала она. — Но с твоим слабым сердцем...

— Ничего, рискнем.

— Ладно. Только не гоняйся за мной с кулаками на том свете, если у тебя случится сердечный приступ.

Лоури слабо улыбнулся:

— Обещаю, что не буду.

Мэг закатала рукав куртки и засунула руку в ухо к Лоури.

Старик хихикнул:

— Щекотно!

— Немедленно перестань ёрзать! А не то я тебе случайно что-нибудь испорчу в голове!

Лоури немедленно перестал ерзать.

— Ага, похоже, нашла!

Лоури побледнел. За ним по пятам гналась толпа регбистов в девчачьих фуфайках.

— Ой, не то, не то!

Мэг закрыла глаза и сосредоточилась. «Думай о том самом дне! — приказала она себе. — Вспомни все. Тебе снова двенадцать лет плюс еще один день. Ты оставалась на улице столько, сколько смогла, но там было холодно, а так хотелось есть и было некуда больше пойти...»

Я помню, как я сидела часами в магазине «Видео для всех» и смотрела фильмы на огромном экране. Когда вечером повалили покупатели, Триш попросила меня уйти. Ненавязчиво, правда, — ведь она знала Франко и прекрасно понимала, что меня ждет дома.

— Прости, Мэгги, — сказала она. — У нас тут такие порядки. Босс может заявиться каждую минуту с проверкой.

Я соскочила с подоконника. К тому же у меня все равно попа окаменела от того, что я так долго там сидела.

— Ничего, Триш. Спасибо тебе за «Стар Трек» — я этой серии еще не видела.

— Приходи позже. Я буду здесь до двенадцати.

— Может быть. Все зависит сама знаешь от кого.

Триш покачала головой:

— Представляю себе, что бы я сделала с этим типом на твоем месте.

Я кивнула:

— Ты знаешь, именно это я и собираюсь сделать.

Я застегнула куртку до самого подбородка и вышла на улицу. Дул холодный ветер, но в городе было полно людей: они выскакивали из машин и вбегали в закусочные. Мамы с детьми гуляли по улицам так же, как моя мама когда-то гуляла со мной. Вообще все вокруг почему-то напоминало мне о маме. Я шла по улице, и мне было не так уж и плохо, но на каждом шагу какие-то воспоминания, связанные с мамой, возникали в моей голове. Их могло вызвать что угодно — чей-то джемпер, похожий на ее, или легкий запах жасмина, ее любимый запах.