Грифон торжествует. Проклятие Зарстора - Андрэ Нортон

Наша тропа так петляла, что не давала никакой возможности оценить её протяжённость, и я не мог с уверенностью сказать, как далеко находимся мы от замка, когда слева от нас раздалось тонкое пронзительное щебетание. Это был первый звук, разорвавший царившую здесь тишину, если не считать слабого топота копыт.

— Подожди! — выкрикнул Херрел.

И я, находясь позади него на узкой тропе, подчинился этому приказу. Он же наклонился вперёд, слегка повернув голову в сторону ближайших веток.

И снова с повелительными интонациями прозвучала новая трель. Херрел свистнул в ответ, но это не было свистом, каким он успокаивал моих лошадей, скорее он использовал его для вызова кого-то.

Из ветвей, куда смотрел Херрел, выпрыгнуло какое-то небольшое существо, определённо относившееся к тому же виду, что и создания, жившие на крыше замка Всадников-Оборотней. Оно устроилось на плече Херрела и издало серию резких пронзительных криков, будто рассказывая что-то на своём языке.

Затем Херрел вытянул руку, и это существо, пробежав по ней так уверенно, словно под ним была крепкая ветка, и высоко подпрыгнув, исчезло в непроглядной зелёной массе. Херрел посмотрел на меня.

— Фасы, — кратко сказал он.

— Здесь? — хотя я всё ещё не знал природу этого врага, по реакции Всадников-Оборотней было ясно, что даже они к их угрозе относятся серьёзно, и с нею нелегко будет справиться.

— В твоём лагере, — добавил Херрел и перевёл своего коня с пешего хода на рысь, так что я должен был побежать, чтобы поспеть за ним. Однако уже совсем скоро мы выскочили на открытое пространство. Здесь было больше света, потому что небо на западе заливали яркие краски радуги. Вот только местность, открывшаяся моему взору, напоминала район бедствия, и на мгновение мне показалось, что я стал жертвой галлюцинации.

Земля, на которой я устроил стоянку, теперь представляла собою мешанину из глубоких борозд и ям, окружавших огромные круглые изрытые земляные кучи. Лошадей моих здесь больше не было, и лишь ужасная вонь исходила от этой развороченной земли, достаточно сильная, чтобы заставить меня поперхнуться.

Посередине этой разбросанной почвы на коленях стоял человек в доспехах, сделанных в Долинах, изо всех сил вонзая в землю свой меч и разбрасывая комья земли во все стороны. Рядом с ним работала женщина, также в кольчуге, но без шлема на своей темноволосой голове. Она использовала острую кромку небольшого щита, чтобы помочь ему в этом неистовом копании.

Когда мы вырвались из леса и я бегом устремился к ним, женщина посмотрела вверх, после чего дотронулась до мужчины с мечом. Тот повернул голову и увидел нас, но не прекратил своего занятия. Возможно, любая остановка в его работе грозила по каким-то причинам обернуться фатальным исходом.

Женщина вскочила на ноги, стряхивая землю, прилипшую к щиту. Света было достаточно, чтобы ясно увидеть её лицо, и я вздрогнул, потому что в нём сквозило нечто чрезвычайно мне знакомое, хотя я и не мог точно сказать, что именно. Я понял, как никогда раньше в своей жизни, что я, у которого совсем нет родичей, состою с ней… в некотором родстве. Но кто она? Ещё одна обитательница Пустыни, более близкая к человеку, чем Херрел и его род?

Она заговорила, когда я подбежал ближе, но обратившись не ко мне, а к мужчине, всё так же одержимо копавшему землю:

— Это всё бессмысленно, Джервон. Она потеряна для нас.

Затем женщина повернулась и, взглянув на Херрела, резко бросила приказным тоном:

— Воин, какая напасть может вызвать переворачивание твёрдой земли, чтобы поглотить путников в водоворотах песка? Кто может творить такие заклинания и с какой целью?

Херрел продолжал сидеть на коне, не смущаясь её взгляда, хотя и слегка нахмурился.

— Фасы, — повторил он.

— А что это такое… или кто? — продолжила она тем же командующим тоном.

— Живущие глубоко под землёй существа. Там их владения. Что же касается того, почему они устроили здесь подобного рода ловушку… — Херрел пожал плечами. — В Пустыне живут существа подземного мира, мы же идём собственной дорогой, подчиняясь требованиям своей природы. Хотя верно: неведомы причины, по которым эти фасы рискнули выйти наружу из подземелий гор, где они ранее долго обитали. Но, возможно, их умение рыть норы гораздо лучше, чем мы догадываемся об этом, и ходы их ведут глубоко. Кроме того, мы, жители Пустыни, мало общаемся даже между собой, — его ответ был неприятно холодный, будто он упрекал её за настойчивый откровенный допрос в том, что, как он полагал, её совершенно не касается.

Женщина сделала шаг вдоль глубокой борозды в его сторону. Её товарищ встал, по-прежнему держа испачканный почвой меч в руке. Я видел людей, похожих на него, в Долинах, потому что он, очевидно, был чистых кровей. И хотя на нём был шлем, он не носил эмблемы Дома. Также ничего нельзя было сказать, был ли он преступником.

— Эти ходы, которые роют фасы для своих целей, — продолжила женщина, — насколько глубоки они и куда ведут?

Херрел снова пожал плечами.

— Кто знает? Да и кого это должно тревожить? У нас нет никаких дел с этими подземными существами — у них совсем другая жизнь.

— Но, думаю, тебе бы не хотелось повстречаться с ними, — в этой фразе ясно слышалась нотка вызова. У любого воина от подобной резкости кровь прихлынула бы к лицу. Естественно, она не испытывала никакого благоговейного страха перед Херрелом. Если бы она знала, кто он такой…

Хотя я имел сильные подозрения, что она знала. Возможно, она уже имела раньше дело с ею народом и превосходно понимала, как лучше всего добиться от него ответа. — Зачем им устраивать такие ловушки тем, кто не причинит им никакого вреда?

— Мы не знаем. Фасы есть фасы. Но ничего похожего, — он бросил взгляд на изрытую землю, которая раньше была местом стоянки, а теперь — перепаханной почвой, — я прежде не видел. Это… — он ещё больше насупил брови.

— Возможно, ты хочешь сказать, что это — что-то новое… что пробудилось где-то здесь, — ответила она за него. — Оборотень, вы так долго пребывали в безопасности в своём убежище, что не чувствуете начинающихся перемен… Вам что, неизвестно о новых врагах, готовых вторгнуться в Пустыню? Древние существа, потревоженные теми, у кого есть нужный ключ, могут проснуться, как и древние силы. И если это не будет сделано должным образом, то все, независимо от своего желания будут вовлечены в битву сил, которые, однажды разбуженные, уже невозможно будет контролировать — или вновь успокоить!

Херрел молча изучал её лицо. Его конь беспокойно двинулся в сторону. Я не думал, что Всадник-Оборотень испытывает какой-нибудь страх перед этой женщиной, скорее его движение подчинялось какому-то врождённому инстинкту осторожности.