Ларец Пандоры (СИ) - Алексей Константинов

— Интуиция, инспектор. Она подсказывает, что каким-то образом Бернард замешан в убийстве отца. И если я прав, нас ждёт очередное убийство. Может через год, а может через десять лет, но оно непременно произойдёт. Поэтому прошу вас, спасите Якоба. Я убеждён — юноша ни в чём не виноват, — произнеся речь, Мэрдок попрощался и ушёл, погруженный в свои мысли.

Уотсон проводил его беспокойным взглядом, снял с вешалки свой цилиндр, аккуратно надел его, поправил, покрутился перед зеркалом в последний раз.

«Определенно от Мэрдока нужно избавиться. Считает себя слишком умным. С таким проблем не оберёшься», — заключил Уотсон перед тем, как отправиться на похороны лорда Недведа.

Лето 1876 года, день убийства лорда Генриха Недведа.

Фелиция Недвед закрылась в своей спальне, припала ухом к двери и прислушивалась к скандалу, разразившемуся между её мужем и Якобом. Мальчишка сумасшедший, быть может, он сыграет Фелиции на руку. Если бы в припадке ярости он ударит старика, Генрих передумает переписывать завещание.

Фелиция родилась в бедной семье. Брак с лордом Недвед — счастливая случайность. Она почти на двадцать пять лет моложе его, но Фелиция вышла бы и за умирающего старика, если б знала, что вырвется из норы, которую её родители по недоразумению называли домом. Нет, они не были нищими. Отец часто заключал успешные торговые сделки, медленно, но верно копил деньги, пророчил дочери судьбу жены мелкого торговца. Но Фелицию это не устраивало. Она мечтал не просто о хорошей жизни, ей хотелось роскоши. Фелиция пыталась укротить свою жадность, когда вышла за Недведа. Она посылала родителям крупные суммы денег, но каждый раз лишаясь очередного фунта, ощущала, как сердце сжимается.

До поры до времени жизнь устраивала Фелицию. Но тут Генрих объявил о намерении переписать старое завещание. Она не собиралась довольствоваться крохами, которые муж собирался ей оставить. Фелиция никогда не могла предположить, насколько неблагодарным окажется Генрих. Она могла рассчитывать на хорошую долю, только если лорд умрёт в ближайшие несколько дней. Выбора у неё не оставалось. Но как избавиться от мужа и при этом не попасть под подозрение?

В приступе отчаяния женщина поехала в Лондон и купила стрихнин на имя своей давешней подруги, которой прописали употребление яда в малых дозах. Флакон с порошком Фелиция спрятала внутри зимних сапог, которые хранились в её шкафу. Она несколько раз планировала подсыпать яд лорду в еду или напитки, но всегда отказывалась от своей затеи. Фелиция боялась виселицы даже больше, чем возвращения к жизни английских середняков. Но тут Якоб взбесился из-за шкатулки, которую Генрих купил несколько лет назад. Старик чрезмерно часто стал ссориться с сыном, Фелиция решила подливать масла в огонь и пилила лорда. Но сердце Генриха оказалось здоровым, он словно не замечал скандалов, оставался таким же румяным и активным.

Стоя у двери и слушая, как Генрих взбегает по лестнице, а Якоб гонится следом, она замерла в предвкушении — неужели они передерутся! Мужчины забежали в кабинет лорда, послышались крики, донеслись звуки возни — вот оно! — грохот удара. Возбуждённая Фелиция не могла больше себя сдерживать. Она вылетела из спальни, в мгновение ока пересекла коридор и ворвалась в кабинет.

Якоб стоял посреди комнаты и мотал головой из стороны в сторону, Генрих растянулся на полу, из его затылка струилась кровь.

— Якоб, что ты наделал?! — воскликнула Фелиция, изображая испуг. Но тут она заметила, как Генрих пошевелился. Якоб обошёл её, довольно грубо толкнув плечом, бросился куда-то бежать. Фелиция проводила его взглядом, вошла в комнату, прикрыла дверь. Она подошла к Генриху, встала рядом с ним на колени. Лорд потерял сознание, но был жив. Фелиция взглянула на разбитый до крови затылок. Рана выглядела плохо, но не смертельно. Облизав пересохшие губы, Фелиция обернулась. Никого не было. Тогда большим и указательным пальцами правой руки она зажала нос мужа, ладонью закрыла рот. Левую руку она положила поверх правой, надавила изо всех сил, перекрыв доступ кислорода. Несколько секунд всё шло хорошо, потом Генрих сильно дёрнулся, ещё раз, он стал бешено размахивать руками. Фелиция почувствовала, как тонкие струйки воздуха проскальзывают под ладонью, напрягла руки изо всех сил. Генрих начал вертеться, брыкаться, его глаза широко открылись, ничего не видя, он вращал зрачками, пытался освободиться. Но координация от удара нарушилась, силы не хватало. Он нащупал руки Фелиции, попытался оттолкнуть её ладони, но ничего не вышло. Лорд слабо дёрнулся несколько раз, потом недвижно застыл. Дело кончено. Фелиция отняла дрожащие руки от лица лорда, увидела красные пятна от своих пальцев, отпечатавшиеся на лице мужа, пришла в ужас. Её непременно обвинят и казнят. Нужно было успокоиться, поскорее уйти из кабинета.

«Господи, я убила человека!» — пронеслось где-то в глубинах сознания.

Фелиция с трудом поднялась на ноги и только тогда заметила Бернарда Недведа, наблюдавшего за происходящим. По выражению его лица Фелиция поняла — он видел всё.

Весна 1877 года. Великобритания, небольшой городок графства Норфолк.

Старший инспектор Уотсон стоял рядом с телом убитой женщины. За прошедшие с убийства лорда Генриха месяцы он похудел, но привычка держать руки сложенными на животе осталась. Вот и теперь инспектор небрежно похлопывал себя ладонями по животу, прикусил верхнюю губу и размышлял.

Фелиция Недвед лежала лицом вниз. Она погибла от четырех ножевых ранений, нанесённых в верхнюю часть спины. Руки раскинуты в стороны, под ногтями набралась грязь, глаза закатились вверх. Зрелище не из приятных.

— Вы позвали его? — спросил инспектор вернувшегося констебля.

— Я отправил посыльного мальчика, сэр, — отрапортовал констебль.

Уотсон рассеяно кивнул и перевёл свой взгляд на тело. Фелицию убили в лесу, возле мостика, перекинутого через мелкую речку. Тело обнаружил какой-то бродяга. Уотсон первым делом заподозрил его и приказал констеблям отвести в участок для допроса. Но личность убитой заставила Уотсона усомниться в собственной догадке. Инспектор стал вспоминать подробности прошлого дела, связанного с семейством Недведов.

Якоба казнили в декабре. Улики указывали на него, но даже после вынесения приговора сержант Мэрдок продолжал настаивать на причастности к смерти Генриха его вдовы Фелиции. Согласно существующему завещанию лорда его имущество разделили примерно поровну между Бернардом и вдовой Генриха. Уже в январе Мэрдок уволился и уехал в Шотландию. Но перед отъездом он обмолвился с инспектором парой слов о деле Недведа.