В паутине преступлений - Эдгар Уоллес

— Вы правы. Прелестная женщина, — согласился Оливер.

* * *

На следующее утро к мистеру Ратору явился молодой сыщик, которого главный констебль любезно предоставил ему в качестве помощника, и доложил:

— Брайт уволил мальчика, своего слугу, за курение в рабочее время. Я вчера познакомился с ним. Мы хорошо поболтали. Похоже, что он — очень сообразительный малый.

— Знаем мы этих сообразительных мальчишек, — проворчал Оратор. — Из них редко выходят порядочные люди…

В тот же день мальчишка принес молодому сыщику записную книжку мистера Брайта. Тот передал ее мистеру Ратору. Заглянув в нее, Оливер вскочил с кресла и бросился к телефону. Он попросил соединить его с начальником полиции городка Сент-Эленс, затем с одним священником в Сомерсете. К вечеру ему оставалось только проникнуть в тайну исчезновения писем.

* * *

Оливер вошел в кабинет главного констебля.

— Шкатулка миссис Феппер у вас?

— Да. И ключ тоже. Но содержимое шкатулки не представляет никакого интереса. Мы не нашли в ней ничего, кроме чистой почтовой бумаги.

— Вы оставили бумагу в шкатулке?

— Конечно.

— Разрешите мне ее осмотреть.

Через минуту шкатулка стояла перед Оратором.

Главный констебль вынул из ящика письменного стола ключ и передал его Оливеру. Сыщик отпер замок и поднял крышку. Он увидел дюжину листов почтовой бумаги различного формата и несколько конвертов.

— Странно, что она покупала разную бумагу, — заметил Оратор.

Он взял листы и разложил их на столе.

— Для чего она хранила помятые и грязноватые листы? — вслух размышлял сыщик, поглаживая усы.

— Вот уж не знаю! — воскликнул главный констебль.

Мистер Ратор улыбнулся, что с ним случалось очень редко.

— Если вы не возражаете, я возьму бумагу с собой в Лондон. Я вернусь в понедельник. Перед отъездом мне хотелось бы повидаться с обвиняемой.

* * *

Их второе свидание было еще более странным, чем первое.

Когда миссис Феппер вошла в приемную, мистер Ратор сразу же заметил, что ее походка стала тверже, лицо — спокойнее. Сыщик поздравил ее с этой переменой.

— Я простилась со всякой надеждой и примирилась с неизбежным, — объяснила она.

— Не говорите глупостей! — рассердился Оратор.

Женщина невесело усмехнулась.

— Предположим, мистер Ратор, что каким-нибудь чудом суд меня оправдает. Я совершенно не верю в эту возможность. Но допустим, что моему защитнику удастся убедить присяжных признать меня невиновной, хотя он не внушает никакого доверия. Какое будущее ожидает меня? Отсюда придется уехать, ведь репутация моя погублена навеки. Кроме того, я осталась без всяких средств к существованию. Муж успел перед смертью вычеркнуть меня из своего завещания, считая убийцей. Я чувствую, что буду не в силах бороться за жизнь. У меня нет выхода.

— Вы можете опять выйти замуж, — пробормотал Оратор, не глядя на нее.

Она внимательно посмотрела на смущенного сыщика.

— Вы странный человек, мистер Ратор. Я представляла вас совсем иным. Правда, я могла судить только по газетам… — Миссис Феппер умолкла.

Оливер встал и откашлялся.

— Я могу вам сказать, — с трудом произнес он, — что все эти опасения напрасны. Вас ожидает самое приятное будущее.

Она широко раскрыла глаза.

— Вы хотите сказать, что я буду оправдана?

— Да, конечно, Вас оправдают, — уверенно сказал он. — Ни о каком другом приговоре не может быть и речи. Дело в том, что жена мусорщика нашла лоскут от пиджака убийцы и сделала из него заплатку на костюмчик маленького Джимми.

Ратор прочитал на лице миссис Феппер сомнение в его нормальности.

— Нет, я не сошел с ума, — воскликнул Оливер и поспешно вышел из комнаты.

Жену мусорщика нашел молодой сыщик. Оратор был очень доволен своим помощником и, приехав в Лондон, написал служебную записку, в которой предлагал перевести толкового юношу в Скотленд-Ярд.

* * *

В понедельник мистер Ратор вернулся в Бернтаун.

— Мы пригласили мистера Брайта в приемную, — отрывисто произнес главный констебль, когда Оратор вошел к нему в кабинет.

Он уже жалел, что обратился за помощью в Скотленд-Ярд. Ничего, кроме неприятных слухов об оскорблении, нанесенном Брайту, это пока не дало.

— Я прошу вас, Ратор, будьте с ним повежливее. Ведь он один из наиболее уважаемых граждан Бернтауна. К тому же он дал нам все сведения по этому делу. Мы должны быть ему благодарны.

— Степень нашей благодарности мы уточним во время разговора с ним, — сказал Оратор. — Мне удалось исполнить вашу просьбу.

— Вы знаете, откуда взялся яд?

— Я знаю все, что касается этого дела.

Главный констебль не стал больше ни о чем спрашивать: он давно и хорошо знал своего приятеля.

Поэтому он вызвал полисмена и приказал пригласить в кабинет мистера Брайта. Тот приветливо поздоровался с главным констеблем и протянул руку Оратору.

Мистер Ратор сделал вид, что не заметил его руки.

Хозяин кабинета нахмурился.

Оливер приступил к допросу.

— Сколько лет вы живете в Бернтауне?

— Пять, — ответил мистер Брайт, садясь на предложенный главным констеблем стул.

— Где вы жили раньше?

— В Сомерсете.

— Вы и там занимались представительством?

Свидетель кивнул.

— Вас очень удивила просьба миссис Феппер купить для нее мышьяк?

— Конечно.

— Вы никогда не имели дела с мышьяком?

— Нет, — уверенно ответил Брайт.

— Мистер Лангфорт из Глазго показал, что вы купили у него фунт мышьяка. Мне известно, что в день смерти мистера Феппера вы получили от него заказную посылку с мышьяком. В своих деловых записях вы обозначили яд нейтральным словом «химикалии». Как это согласуется с вашими показаниями?

Брайт не выразил никакого удивления.

— Да, теперь припоминаю. Я действительно купил фунт — или полфунта, не могу сейчас вспомнить точный вес, — и в тот же день отправил его клиенту в Шанхай.

— Не помните ли вы фамилии клиента?

— К сожалению, забыл. Заказчиков много, и они постоянно меняются.

— У вас должна была остаться квитанция на посылку в Шанхай. На квитанции указывают фамилию адресата. Покажите ее, пожалуйста.

— Не могу.

— Объясните причину.

— Квитанции у меня нет.

— Куда же она девалась?

— Я отправил мышьяк простой посылкой, а квитанции выдают только на заказные.

— Почему? — резко спросил Оратор. — Вы потребовали, чтобы Лангфорт прислал мышьяк заказной посылкой. Почему же отправили яд в далекий Китай без всяких предосторожностей?

Брайт не ответил.

— В котором часу вы встретили у аптеки миссис Феппер?

— В десять минут двенадцатого. Над аптекой висят часы.

— А на почте зафиксировано, что посылку из Глазго вы получили в одиннадцать часов. Следовательно, во время разговора с миссис Феппер мышьяк находится у вас в кармане.

Свидетель вздрогнул.

— Я не желаю больше отвечать вам, — с раздражением сказал он сыщику и встал, собираясь уходить.

— Вы ответите на все мои вопросы, — остановил его Оратор. — Иначе мне придется арестовать вас по обвинению в соучастии в убийстве. Как минимум в соучастии…

Мистер Брайт тяжело опустился на стул.

— После встречи у аптеки вы вместе с миссис Феппер пошли к ней домой. Так написано в ваших показаниях, и несколько свидетелей подтверждают это. Когда вы пришли, было время ленча. Фепперы сели пить чай и пригласили вас составить им компанию. Во время этого чаепития и был отравлен хозяин дома. Яд принесли вы. В кармана пиджака. Вы передали мышьяк миссис Феппер или положили его в пирожное собственноручно?

— У меня не было с собой яда.

— Куда же вы его дели?

— Отправил в Шанхай сразу же, как только получил его.

— И сделали это так быстро, что через десять минут после получения посылки из Глазго вы уже были около аптеки?

— У меня уже был готовый пакет с адресом китайского клиента. Оставалось только вложить товар в новый пакет и расплатиться. Я даже не распечатывал его.

— Значит, в вашем кармане мышьяка не было? — спросил Оратор.

— Не было.

— Однако в моем распоряжении находится обгорелый лоскут от вашего пиджака. Он содержит следы мышьяка. Я давал его на экспертизу. Мусорщик нашел этот лоскут в вашем мусорном ящике.

— Мало ли кто мог его мне подбросить?

— Я предъявил лоскут нескольким вашим соседям. Каждый из них подтвердил, что у вас есть пиджак из такой ткани. Если лоскут не от вашего пиджака, а от другого, то покажите, пожалуйста, ваш. Тот, который остался в целости и сохранности. Я готов сейчас же отправиться вместе с вами взглянуть на него. Вы меня приглашаете?

Брайт молчал.

Главный констебль с удивлением посмотрел сначала на мистера Брайта, затем на Ратора.

— Мне известно, — продолжал Оливер, — что несколько лет назад вы купили мышьяк у другой фирмы. Куда вы девали тот яд?

Свидетель, превратившийся в обвиняемого, ничего не ответил.