В ожидании счастливой встречи - Леонид Кокоулин

— Погоди, — поднял руку Брагин, — вертолет кто обещал? Провода нет, как линию пускать?

— Я же сказал, провод завтра будет, — перебил Яшкин. — Слушать надо.

— Ну, тогда и приходи завтра…

— Надо не митинговать, а работать, — подытожил главный и стал пробираться к выходу.

Когда Егор вышел на улицу, Яшкин все еще топтался около своей машины. Увидел Егора, поманил его пальцем.

— Плохи, бригадир, у тебя дела, — вздохнул Евгений Романович. — Нет у тебя самолюбия. Да и зарос. Смотри, балки по самые трубы в снегу. Что, отгрести некому?

«Затем и загребли, чтобы не сквозило, стенки-то пустые, паклю мыши на гнезда себе унесли», — хотел сказать Егор, но промолчал. Переминаясь, ждал, что еще скажет Яшкин.

— Ладно, садись, — кивнул Евгений Романович, — на месте посмотрим. — Да-а, — спохватился он, вынул из папки наряд и протянул Егору. — Аккордный, к концу недели линия должна действовать.

Егор повертел наряд, прикинул.

— Ведь не заплатите?

— Это еще что?!..

— Нереально, если и уложимся в срок, то поденка влетит рублей по девяносто, не меньше…

— Твое дело, Жильцов, работу показать. Тогда мы глаза закроем, ставь в табели хоть по двадцать пять часов в сутки. Но я тебя предупреждаю, Жильцов. Ты меня знаешь: не пустишь линию в срок — разговор будет коротким.

— Я вас тоже предупредил, — сказал Егор и попросил остановить машину. Егор остался на обочине, а «Волга» покатила дальше. Егор вернулся в бригаду, выложил наряд.

— Пусть проект новый дают, — зашумели лэповцы.

— Какой еще проект, по-другому не придумали строить ЛЭП.

— Но и так тоже невозможно.

— Можно.

— А как? Говори, говори, Акимович, — настаивали самые нетерпеливые. — Гроши ведь дают, и немалые.

Все притихли.

— Разобьем бригаду на два звена. Одно работает, другой спит. Это на натяжку провода, — уточняет Егор. — Остальные на подхвате — комплектация, гирлянды, Метизы, дрова, костры для подсвета. Раскатка провода — лом в землю, на лом барабан, чтобы не возиться с подъемными механизмами, тормозными приспособлениями.

— Понятно, рискуешь, бугор? А если соберет «бороду»?.. Провод погробим.

— Порасторопнее выбирать провис, тогда и не будет «бороды».

Легко сказать, ребята помнят, как носились дикими кошками по опорам. Если барабан в три-четыре тонны раскрутился, выдал трос, а ты не успел выбрать слабину; то получается алюминиевый клубок — «борода», сто лет не распутаешь…

— А что, братва; покажем класс, — хорохорится Валерий. — Кровь что-то застоялась.

У Валерия звено — пятерка «лазутчиков». Любой на траверзе чечетку выдаст. Егор Валерию за это лихачество не раз «внушал», но в душе гордился парнями. Валерий недавно, в прошлом году, поставил рекорд по натяжке провода. Когда делали подход к Колыме, с других ЛЭП приезжали делегации посмотреть, убедиться. Валеркино-то звено в пять человек за три дня срабатывало столько, что бригаде в десять человек при нормальной схеме работы не управиться за месяц. Но это, конечно, рывок. Егор понимал это хорошо. Долго не выдюжишь, да и не все на это способны.

— Не знаю, Валерий, — сказал Егор. — Что-то не могу решиться твоим методом, без страховки. При такой стыни-то, столб как свечка — скользкий, погробитесь, боюсь пускать вас на опоры.

— Можно подумать, бугор, — зашумели лэповцы, — что мы первый день здесь, всю жизнь на берегу Черного моря валяемся. Ты нас с кем-то путаешь. Раз Валерка говорит…

— Ну, ладно-ладно, завелись, — сдался Егор. — Только не лихачить.

— Ну и не дергать за штаны, — огрызнулся Валерий.

Егор усмехнулся, вспомнил, как Валерку однажды схватили за штанину, когда он без пояса бросился на столб…

Как перед боем командир проверяет своих бойцов, так и Валерка осмотрел своих товарищей, не забыли ли чего. Осматривал придирчиво, не только инструмент, но и кто как одет. Все ли нашили войлочные наколенники. Мелочей тут не может быть: дырка в кармане — вылетели пассатижи, пропала работа, подвел всех…

На трассу «лазутчики» выехали на тракторе, трактор тащил груженные бухтами провода и такелажем сани. Монтажники сидели укутанные в шубы, словно бояре. Тяжело скрипели полозья. Следом по колее шли остальные с топорами, пилами на плечах.

Трактор подтащил сани к анкерной опоре, монтажники сразу шубы долой остались в легких куртках. Ни минуты промедления.

Одного монтажника Валерий оставляет на «барабане» выдавать провод, двоих — на опоры, Валерий с Петро, тракторист и еще один — «готовить когти», заряжать карабины.

Вместо ремней на когтях хомутики из шинки — тоже Валеркино приспособление. Подбежал монтажник к опоре, ноги в «стремя» и на когтях тюк, тюк по столбу — и на траверзе, запасовывает провод в зажим-«крокодил», закрутил три гайки, тряхнул ногой — коготь слетел. «Карабинер» подхватывает когти и бежит к следующей опоре. Этим временем верхолаз карабин вставил в шарнир, зафиксировал трос, с траверзы вжить по столбу — потому и наколенники войлочные — и бегом к следующей опоре, обгоняя провод, а там уже его ждут и когти и карабин… И с ходу опять на опоре…

Неделю пылали костры, ревели пилы, ухали и стонали распадки. А в понедельник Егор переступил порог кабинета Яшкина.

— Молодец, Жильцов! — поднялся Евгений Романович. — Честно сказать, не ожидал… А это что? А, наряд, — сбавил пыл главный. — Давай так, Жильцов. Часть объемов в этом месяце пропустим, а другую часть придержим на следующий. Какую — реши сам, уловил?!

— А что я ребятам скажу?

— Предел должен быть? — вставил Яшкин.

— Комиссия линию приняла — халтуры нет. ОТиЗ проверил объемы, расценки, все сошлось без туфты.

— А я разве сказал туфта? — нетерпеливо перебил главный бригадира. — Сто рублей в день? Вы что!..

— Все по закону — коэффициент, надбавки, все тут.

— Коэффициент — не деньги? Надбавки — это что, по-твоему?..

— Не кричите, я тоже нервный, — тихо сказал Егор, — предупреждал ведь вас…

— Наплодили хапуг, — услышал за своей спиной Егор…

Мост

Милентьев получил телеграмму, это был ответ на его последний запрос в мостостроительную организацию. Ответ был краток и категоричен: «Форсированное строительство моста через Колыму не представляется возможным». Игорь Александрович растерялся. Надеялся и верил: подрядчика заинтересует предложение гидростроителей, тем более был обещан солидный аванс, а доставку рабочих на объект и многие другие льготы строительство брало на себя. Милентьеву ничего не оставалось делать, как идти с докладом к Фомичеву, а, собственно, что было рассказывать, и так все было ясно, показать только телеграмму.

Фомичев пружинисто встал с кресла, распахнул окно и резко обернулся. Хлынул морозный туман, серым котом полез под стол. Владимир Николаевич зябко передернул плечом, хлопнул рамой. Туман растаял, а он все еще стоял, скрестив тонкие руки на груди.

— Хорошо! Еду к монтажникам, — принял решение начальник стройки. На ходу надел пальто, шапку — и в двери. — Гони в гидромонтаж, — приказал он шоферу.

«Газик» одолел крутой подъем, обогнул бетонный завод и выедал на заставленную техникой монтажную площадку. Лавируя между конструкциями и арматурными сетками, подрулил к цеху.

В цехе металлоконструкций тоже было тесно. «Выросли из одежки» летом незаметно было, работали на открытом воздухе. Теперь каждый в тепло жмется. Тут и варят, и вальцуют, и кроят. «Надо будет этим летом расширить монтажников», — решает Фомичев.

Владимир Николаевич пробрался в глубь цеха. Встретил Жильцова.

— Нарушаешь технику безопасности, — Фомичев прикрыл рукой глаза от сварки.

— Ставили «шторки», — начал было оправдываться Егор Акимович.

— Не оправдывайся, — остановил его Фомичев. — Доложи Крайнову, пусть тебя накажет. Это же недопустимо — людей травмировать.

Фомичев обошел ножницы «гильотины», где под стенкой буквой «П» стояли скамейки, бочка с водой, пожарный, окрашенный в красную охру щит с двумя конусными ведрами. Гул в цехе начал стихать. И скоро Фомичева обступили курильщики.

Начальник цеха Крайнов протиснулся в круг. Он догадывался, зачем пожаловало высокое начальство, и немножко переживал, что не увидел раньше, не встретил. Некстати сорвавшимся голосом сказал:

— Товарищи, к нам приехал…

— Не надо, — остановил его Фомичев. — Они и так видят, кто приехал, а зачем приехал, сам скажу. Придвигайтесь поближе, — помахал рукой Фомичев. — Покучнее садитесь.

Задние наперли, и кольцо вокруг Фомичева сузилось.

— Без моста нам не жить, — начал Фомичев.

Чихнул бензорез, кто-то выдернул рубильник, и сразу прихлынула тишина.