Братья по крови - Иван Медведев

На «Молодой лебеди» Дампир с удивление встретил старого друга Безила Рингроуза. Он ничего не знал о его судьбе после того, как расстался с ним под Арикой. Тогда Безил остался с Шарпом, а Дампир ушел с Куком.

Эскадра флибустьеров достигла восьми кораблей, число пиратов превысило тысячу человек. Это была уже грозная сила. На кораблях начали поговаривать о штурме Панамы: золото за ее толстыми стенами не давало покоя, но Девис и Дампир убедили коллег отказаться от навязчивой идеи, как бы она ни была хороша.

– Там нас ждет неудача. Город неприступен. Лучше атакуем в море испанский караван.

Недавно Девис и Сван взяли на абордаж испанский корабль. Его капитан, спасая жизнь, рассказал, что с Филиппин в Панаму идет эскадра, груженная золотом и серебром.

Испанец не обманул и довольно точно указал курс богатой флотилии. Пираты верно вышли на цель, но без всякого заранее разработанного в деталях плана. Среди них не оказалось капитана с адмиральским талантом. К тому же ценный груз сопровождали военные корабли.

Умело маневрируя, испанская эскадра уклонилась от первой атаки юрких пиратских кораблей. Они растянулись на несколько миль и больше к испанцам приблизиться не смогли: вражеские галеоны воспользовались своим преимуществом в тяжелой артиллерии и задали пиратам трепку. Разметав нахалов, караван продолжил путь.

К месту сбора рассеянная пиратская флотилия собралась сильно поредевшая: не досчитались француза Гранье и нескольких других капитанов. Девис понимал, что крепко спаять эскадру может только крупная удача, но Фортуна как будто специально не замечала всех усилий флибустьеров. В Никарагуа они захватили город Лион, сожгли несколько поселений, но золота там не было. Флотилия распалась. Дампир присоединился к Свану, намеревавшемуся на «Молодой лебеди» пересечь Тихий океан. Уофер остался на «Усладе холостяка». Друзья не поссорились. Просто Дампира всегда влекли моря и земли, где он еще не был.

Второй месяц «Молодой лебедь» и барк капитана Тита находились в пути. За все время плавания моряки ни разу не встретили земли, не увидели ни одной птицы, не поймали ни одной рыбы. Медленно тянулись бесконечные, отупляющие однообразием вахты. Дампир уверял товарищей, что океан не безбрежен, но суеверное чувство посещало даже его. Штили затягивали плавание. Продовольствие кончалось, питьевая вода испортилась. Ежедневный рацион Сван урезал до полгорстки маиса и двух червивых сухарей, которые грызли в темноте, чтобы не видеть, как они выглядят.

Проглотив свою порцию, Дампир оставлял один сухарь для приманки корабельных крыс. Они давно стали дичью. Была разработана особая методика охоты. Свободные от вахты флибустьеры спускались в трюм и с сухарем в зубах часами изображали спящих. Когда наиболее голодная и отважная крыса подбиралась достаточно близко, пираты молниеносно хватали ее. Иногда удачливый охотник продавал добычу, ценившуюся на весь золота в буквальном смысле этого слова.

Шли дни. Солнце всплывало утром на востоке и тонуло вечером на западе. И только вокруг двух кораблей ничего не менялось. Вода и вода. И днем, и ночью. Голод сводил с ума. Наиболее отчаявшиеся сговорились убить толстого капитана «Молодой лебеди» и съесть его, если в ближайшие дни не появится берег.

– Держу пари, что и у вас разболелись бы животы, – рассмеялся Сван, когда позже ему рассказали об этом.

Наконец, спустя пятьдесят дней, на всю жизнь запомнившихся морякам, показались горы Гуама.

– Земля!

Некоторые разбойники, привыкшие испытывать только два чувства – жадность и жестокость, – украдкой плакали.

Остров Гуам, открытый великим Магелланом, лежал на главной тихоокеанской морской дороге и служил своеобразной гостиницей для экипажей кораблей всех стран, несмотря на то, что принадлежал Испании. Гарнизон далекой колонии предпочитал не ссориться, а торговать с иностранными моряками и не задавать лишних вопросов.

Свана принял сам губернатор. Испанец был настолько любезен и предупредителен, что у английского капитана сначала это вызвало даже подозрения. Уж не заманивают ли их в ловушку сладкими речами? Однако скоро все выяснилось: местные племена чаморро подняли восстание, а присутствие дружественного европейского корабля могло охладить пыл воинственных туземцев.

– Недавно здесь побывал капитан Итон, – сказал губернатор, скосив взгляд на палец, где поблескивал подарок Итона – золотой перстень с бриллиантом. – Очень достойный джентльмен.

– Мы тоже не останемся в долгу, – заверил его Сван. Испанец вздохнул, развел руками. Запасы провианта у него подходили к концу и особенно помочь исхудавшим англичанам он не мог, но дал дельный совет: на острове Минданао в южных Филиппинах, что в двадцати днях пути от Гуама, Сван найдет и получит все необходимое.

Минданао находился под властью местного султана. Англичан, как возможных союзников в борьбе против наседавших испанцев и голландцев, встретили тепло и радушно, приглашали в дома, щедро и вкусно угощали, предлагали женщин,

– Англичане хорошо, – улыбались хозяева, кланяясь, – испанцы и голландцы плохо. – Они кривили лицо, плевались и брезгливо встряхивали руками.

Сам Сван жил при дворе султана, где в его честь каждую ночь устраивались празднества с танцами полуобнаженных красавиц. Во время обильной трапезы слух пирата услаждали два лучших придворных музыканта. Все это льстило его тщеславию. Капитан почти не появлялся на корабле и избегал всяких разговоров о продолжении плавания.

Роскошь востока засасывала. Сван нежился в ее ласковых объятиях и внимал сладким нашептываниям султана: пусть отважный мореплаватель и храбрый воин остается у него; султан сделает англичанина большим военачальником; он будет жить в лучших домах султана, возьмет себе столько жен, сколько пожелает, будет богат и почитаем.

Сван колебался. Возвращаться в Англию нельзя. Ему никто не поверит, что он стал пиратом не по своей воле, а поставленный перед выбором: жизнь или смерть. На кораблях росло недовольство капитаном. Прорвало команду, когда один из канониров во время уборки в капитанской каюте нашел список с именами тех моряков, которых Сван собирался наказать при удобном случае. Возмущенные флибустьеры объявили, что больше не намерены служить под командой такого человека и избрали капитаном Джона Рида.

Новый капитан послал Дампира во дворец.

– Скажи Свану пусть немедленно возвращается. Завтра утром уходим в море.

Но Сван уже сделал свой выбор. На Минданао с ним остались еще сорок пиратов, которым местные жены показались ничем не хуже оставшихся дома. Через несколько лет до Дампира дошли слухи, что Сван и его люди были перебиты во вспыхнувшей на острове междоусобице.