До скорой встречи! - Лори Фрэнкел

Для Эдуардо смерть, вне всякого сомнения, не имела никакого отношения к незваным гостям, робко заявившимся на порог. Для него она, скорей, представляла кирпич, вдребезги разбивший окно в его уютном домике. Кирпич, завернутый в записку, слова в которой не оставляли надежды на спокойную жизнь в этом до сих пор благополучном райончике. Эдуардо бегло просмотрел предложенное ему меню и сказал, что берет все сразу. Мередит объяснила: они могут отправить его домой, снабдив всем необходимым, или он остается у них и пробует прямо на месте. Эдуардо вздрогнул, его глаза бегали из стороны в сторону.

— Я, наверное, лучше останусь здесь.

Раз Сэм и так ночами не спал, раз Эдуардо стал их первым и пока единственным клиентом, они пообещали ему создать проекцию умершего брата уже к утру. Чуть свет Эдуардо появился на пороге салона. Они предложили ему уединиться, но Эдуардо не хотел оставаться один, и потом, он все равно забыл об их существовании с первой секунды разговора. Он сел за компьютер у окна и сразу взял быка за рога, выбрав опцию «видеочат». Связь установилась, открылось окошко, и в нем появился Мигель Антигуа, широко улыбнувшись потрясенному, потерявшему дар речи брату, сидевшему перед ним с грузом на сердце и смятением в уме.

— Братец! Здравствуй! Рад тебя видеть!

Эдуардо всхлипнул и не смог вымолвить ни слова. Сэм вспомнил, как Дэш впервые позвонил двойнику Сэма, — даже людям, не убитым горем, требуется сценарий беседы. Как обычно, хорошие мысли приходят слишком поздно.

— Эдуардо, в чем дело? Что происходит? Ты в порядке?

— Это ты, это ты, — всхлипывал Эдуардо.

— Конечно я, кто же еще? Что не так?

— Это ты не в порядке! Мигель, ты умер!

— Я что сделал?

— Умер.

— В каком смысле умер?

— Ты разбился на машине. Ты возвращался домой поздно ночью в субботу, и какой-то обкурившийся ублюдок, перестраиваясь, въехал тебе в бок. Они позвонили мне из «скорой», взяли номер с карточки у тебя в бумажнике, и я сразу примчался в больницу. Я держал тебя за руку, помнишь? А ты прошептал, что любишь меня, и Мэрион, и Диего, и попросил передать маме… но я не разобрал что именно, ты можешь сказать? Я не понял, а потом тебя не стало… Ты не помнишь?

Как он мог помнить? Мигель умер до того, как успел сообщить об этом в «Твиттере». Повисла длинная пауза.

— Ты, наверное, шутишь? — озарило Мигеля.

— Нет, дорогой мой.

— Ты репетируешь перед пробами на какую-то роль?

— Нет, Мигель, мне так жаль. Прости меня!

— За что?

— Я не смог спасти тебя. Я не разобрал твоих последних слов.

— Но я ведь не умер, смотри! Я в порядке, брат! — Он помахал в камеру правой рукой, потом левой, потом высунул язык, а потом прижался к камере правым глазом. — Жив-здоров. А ты как?

— Нормально, — грустно ответил Эдуардо, гораздо сдержанней, хотя вид у него стал еще несчастней.

— Слушай, чувак, мне на работу пора.

— Нет, постой, не уходи!

— Не волнуйся ты так, созвонимся вечером.

— Хорошо-хорошо, — мягко сказал Эдуардо с нежностью в голосе. — Мигель? Я люблю тебя, слышишь, брат, я люблю тебя!

— Эй, полегче, брат! Я тоже тебя люблю. Все, убегаю, скоро созвонимся.

— Прости меня! — взмолился Эдуардо. — Мне так жаль!

— Ничего страшного, — ответил Мигель. Его взгляд совершенно изменился, будто он разговаривал не с братом, а с кем-то другим. — Ты хотел как лучше. Я прощаю тебя.

Эдуардо весь как-то обмяк в кресле, из него будто выпустили воздух. Сэм решил дать ему немного времени, чтобы он оправился от потрясения, а сам повторял про себя: «Черт! Черт побери!» Столько времени, усилий и инвестиций вложено в проект, и на первом же пользователе все полетело в тартарары! Эдуардо сломал проекцию брата. Вряд ли она восстановится после известия о собственной смерти, и это объясняет странную реплику в конце беседы, выданную совершенно невпопад. Сэм не совсем понял, за что извинялся Эдуардо, и не знал, как отреагировал бы человек, уверенный в собственном здоровье и благополучии, на такую новость, но точно не фразой: «Ничего страшного. Ты хотел как лучше. Я прощаю тебя». Кислая мина на лице Эдуардо свидетельствовала о чем угодно, кроме того, что он сбросил груз с плеч и готов идти по миру, распространяя благую весть о новом сервисе. Все закончилось, не успев начаться. Эдуардо потер глаза и медленно поднял взгляд.

— Через сколько времени я могу повторить это? — спросил он.

Мередит проводила первого клиента к двери, а Сэм тут же начал подчищать архивы. Судя по всему, клиентам и их МЛЧ понадобится опция «Начать все заново».

Второй клиент появился в тот же день где-то после обеда. Эвери Фицджеральд производила впечатление человека того же круга, что и Эдуардо: изысканно одета, держит себя в руках. (Сэму стало любопытно: где именно Дэш пустил сплетню?) Но, в отличие от Эдуардо, Эвери самообладания не потеряла. Убрав со лба прядку седых, идеально уложенных волос, она перешла сразу к делу:

— Мой муж, Клайв, умер в прошлом месяце. От рака. Я слышала, у вас есть способ дать мне пообщаться с ним.

Эвери выбрала электронную почту и видеочат. От СМС-сообщений и «Твиттера» она отказалась. «Фейсбук» она считала чудовищной потерей времени и добавила: если б ее дети больше учились и меньше сидели в «Фейсбуке», они через одного поступали бы в Гарвард.

На следующий день Эвери вернулась с новой стрижкой. Седина была закрашена. Но в лице ни кровинки, одежда не по размеру болтается на ней, как на вешалке. Впрочем — отметил Сэм — ей не на кого производить впечатление. Тем не менее она готова к тому, чтобы ее увидели, и готова увидеть сама, а это хороший знак. Действительно, когда окошко видеочата открылось, она лишь слегка покачала головой, приоткрыв рот от удивления, но уже мгновение спустя как ни в чем не бывало приветствовала мужа:

— Клайв!

— Эвери, детка!

— Чудесно выглядишь, дорогой.

— Ты тоже, милая. Тебе очень идет эта прическа. Но ты немного бледная сегодня. А больной из нас только я.

— Нет, любимый, ты уже умер.

«Черт!» — снова выругался Сэм себе под нос. Неужели каждый будет начинать беседу с этой новости? Не лучший вариант для первого хода.

— Пока нет, — печально возразил Клайв. Он не был сбит с толку этой темой, как Мигель в беседе с Эдуардо.

Сэм старался не подслушивать, хотя — ну да, черт возьми, — он ловил каждое слово. Неожиданный поворот.

— Барахтаюсь из последних сил. Вам от меня так легко не отделаться, — сказал Клайв и прослезился.

Эвери тоже смахнула слезу.

— Дорогой, сейчас уже март, — мягко сообщила Эвери. — Ты умер пять недель назад.