Воплощение соблазна - Виктория Шарп

Фрэнк, узнав про банкет, сказал Шерон, чтобы она не переживала. В Гринфилд должен был приехать адвокат, которого Фрэнк вызвал, чтобы выправить документы приюта, и Фрэнк собирался встретиться с ним в субботу.

– Все равно, – сказал он, – мы бы смогли увидеться лишь ненадолго. А потому выброси из головы всякие грустные мысли и постарайся хорошо повеселиться.

Повеселиться… как будто ей может быть весело там, где его нет! Но делать было нечего. Шерон постаралась последовать совету Фрэнка и с самого субботнего утра начала готовиться к банкету.

Чтобы, так сказать, поддержать престиж Мартина, Шерон надела свое самое дорогое и красивое платье. Оно было сшито из шелка серо-серебристого цвета, который ни на ком не смотрится так выигрышно, как на сероглазых блондинках с молочно-белой кожей. Платье длиной до пят плотно облегало стройную фигуру Шерон. По бокам юбки находились разрезы, которые шли от колена. Спереди и сзади платье имело глубокие треугольные вырезы, которые выглядели особенно соблазнительно при длинных узких рукавах. На правом плече находился красивый цветок из той же ткани, что и само платье.

К этому наряду Шерон надела жемчужные украшения: серьги, ожерелье в один ряд и браслет из трех рядов жемчуга с хрустальной застежкой, оправленной в белое золото. Довершали наряд белые туфли классической модели на высоких каблуках. Что же касается прически, то ее Шерон сделала в салоне, на что потратила добрых два часа – зато ее пепельно-белокурые волосы были уложены в очень красивую, замысловатую прическу из локонов, украшенных жемчужными заколками. Шерон не сомневалась, что такой роскошной прически не будет ни у кого на банкете, и Мартин сможет гордиться, что у него такая элегантная, ухоженная подружка. «Серебряная лилия» – так назвал свое творение стилист, с восхищенной улыбкой любуясь своей работой. И Шерон казалось, что она действительно похожа сегодня на изящный, благоухающий цветок.

Каковы же были ее растерянность и изумление, когда Мартин не только не восхитился ее видом, но и пришел в ужас!

– Что ты наделала?! – закричал он, увидев Шерон. – Ты решила погубить мою карьеру?! Ну почему, почему ты не посоветовалась со мной, когда собиралась на банкет?! И я тоже… дурак несчастный! Идиот, болван, тупица! – восклицал он, бегая по комнате и стуча кулаком себе по лбу.

– В чем дело? – недоуменно спросила Шерон. – Перестань скакать по комнате, словно тебя ужалила в зад оса, и объясни толком, что во мне не так.

– Да все, все не так! – простонал Мартин. – Ты вырядилась сегодня так… словно собралась на банкет голливудских звезд! А мы идем всего лишь на обычную корпоративную вечеринку. Понимаешь? На корпоративную вечеринку!

– Извини, но я ничего не понимаю, – раздраженно ответила Шерон. – Ты хочешь сказать, что я оделась слишком нарядно? Но ведь на мне обычное платье из магазина, а не эксклюзивный туалет от Диора или Живанши. И потом, я ведь уже надевала при тебе это платье, и, насколько помню, оно тебе очень понравилось.

– Ты права, твое платье мне действительно нравится, и мне нравится, как ты выглядишь в нем. Да, черт подери, ты выглядишь сегодня прекрасно, чудесно, просто замечательно! Но как раз это меня и пугает. Я боюсь, что жена моего главного босса, а также жена моего непосредственного шефа померкнут на твоем фоне. Эти уважаемые леди далеко не так красивы и эффектны, как ты. И даже если они вырядятся в туалеты от Диора или Живанши, они все равно проиграют в сравнении с тобой. Теперь ты понимаешь?

– Понимаю. – Шерон мрачно усмехнулась. – Ты боишься, что жены твоих боссов будут недовольны, что кто-то выглядит лучше, чем они. Это я понимаю. Но я совершенно не понимаю, дорогой мой Мартин, каким образом их недовольство может повредить твоей карьере. В конце концов, твои боссы – мужья этих «уважаемых леди», а не они сами.

Мартин досадливо отмахнулся.

– Ты не понимаешь, – проворчал он, – потому что ты слишком оторвана от жизни в своей нелепой фирме. Мужья всегда прислушиваются к мнению своих жен, когда речь идет об их подчиненных. Может, в больших городах это не так, но у нас, в Гринфилде, все обстоит именно так. До сих пор мне удавалось понравиться женам моих боссов, и я уверен, что получил повышение по службе благодаря их хорошим отзывам обо мне. Ты можешь возразить, что меня повысили за мои заслуги и трудолюбие. Конечно, это тоже сыграло роль, но ведь хороших служащих много, а выгодных должностей мало. Поэтому недостаточно вкалывать в поте лица, надо еще и нравиться боссам и их женам. Но, конечно, тебе трудно понять такие тонкости, потому что…

– Ладно, Мартин, кончай выступать, – резко оборвала его Шерон. – Скажи лучше, что ты намерен делать. Поедешь на банкет один?

На какое-то время Мартин задумался, мучительно наморщив лоб. Задумался! Шерон вдруг почувствовала, как в ней закипает гнев. Как он мог так грубо, так безжалостно испортить ей настроение перед банкетом? Шерон и без того не испытывала особой радости по поводу корпоративной вечеринки, а теперь просто не представляла, как высидит там положенные часы. Пожалуй, если Мартин скажет, что поедет один, она будет только рада, несмотря на все хлопоты и затраченное время.

– Нет, – сказал Мартин уже спокойным, миролюбивым тоном, – ехать на вечеринку одному глупо. Ведь все знают, что я собирался приехать с тобой, и удивятся, если я явлюсь один. К тому же все остальные будут парами, и я окажусь в неловком положении. Так… так не делается.

– А испортить мне настроение самым свинским образом – это, по-твоему, нормально? Или ты думаешь, что мне теперь хочется куда-то ехать? Да пропади ты пропадом вместе с твоей проклятой вечеринкой!

Шерон принялась яростно срывать с себя украшения.

– Эй-эй, что ты делаешь?! – запаниковал Мартин. – Прекрати немедленно, ты что, с ума сошла?!

– Я не поеду.

– Нет! Шерон, ради бога, успокойся. – Мартин взял ее за руки и виновато, просительно заглянул в глаза. – Пожалуйста, дорогая, извини меня, я погорячился. И потом, может быть, я действительно преувеличиваю. В конце концов, ведь они должны понять…

– Я не хочу никуда ехать! – гневно воскликнула Шерон. – Мое настроение безнадежно испорчено и твои жалкие извинения его не поднимут! Так что езжай один, Мартин, я остаюсь дома.

Он в сердцах выругался.

– Черт подери, Шерон, ты не можешь так со мной поступить! Это же самое натуральное предательство! Да, я признаю, что вел себя, как свинья, но ты тоже должна меня понять! Ты же сама прекрасно знаешь, как трудно чего-то добиться в этой проклятой жизни… О господи, Шерон, да со мной сейчас случится сердечный приступ!!

Шерон обреченно махнула рукой.