Форт-Хоэн (СИ) - Велесов Олег

Колоду мы увидели возле первого же загона.

— Диз, клади её в мешок, — крикнул я.

Дизель согнулся над ней, и тут же выпрямился.

— Не могу. Интерфейс выдаёт сообщение, что вещь положить в мешок нельзя.

А это уже закон подлости в действии. Какую-то хрень положить можно, а то, что действительно необходимо приходится таскать на себе.

— Хватайте, понесём на руках.

Дизель схватил колоду спереди, Курт сзади. Подняли. Я хотел подсесть под середину, помочь, но в землю у моих ног вонзилась стрела и замельтешила перед глазами пегим оперением. Я проследил направление её полёта. Отряд, наступавший со стороны ржаного поля, приблизился к деревне вплотную. К счастью, стрелок у них был только один, и создать серьёзную помеху нам он не мог. Да и меткость у него была не на высоте. Вторая стрела вспорола рукав моей куртки и воткнулась в ворота.

— Бегите, бегите! Я следом!

Пригибаясь под тяжестью колоды, Дизель с Куртом побежали обратно, а я метнулся вдоль ограждения к следующему загону. На земле лежал самосад и елозил ногами, пытаясь встать. В боку торчала стрела. Я подхватил его под мышку, приподнял. Тяжёлый. Несмотря на маленький рост, весу в нём было как в колоде. Он простонал что-то вроде: «Брось, комиссар, я справлюсь». Какое справится! Лицо побледнело, зрачки сузились. Я обхватил его крепче, поднял на ноги.

Пожары всё сильнее окутывали деревню дымом, солнце просвечивало сквозь него матовым пятнышком. Самосад повис на мне тряпичной куклой, звал то ли маму, то ли жену, а может быть это вообще была молитва. Его шептаний я почти не понимал, да и не слушал. Дым лез в горло, душил, выжигал кислород в лёгких, а я продолжал тянуть свою колоду к храму.

Вы получили дебафф «Удушение». Внимание! Ваше здоровье понижено на 50 %

Рядом просвистела стрела, значит, отряд вышел к загонам. За дымом стрелок вряд ли меня видел, поэтому бил наугад. Сунуться за мной следом он побоялся, а вот стрел не жалел. Они летели по проходу роем, одна ударила меня под лопатку, и от боли я едва не упал.

Вы получили удар стрелой. Вы потеряли 200 ХП здоровья

А стрелок не такой уж и слабенький, как я подумал вначале, во всяком случае, не хуже Уголёчки. Сука! Узнаю потом, кто он, отрежу уши и заставлю сожрать…

Критическое состояние! Критическое состояние!

Самосад совсем перестал двигаться, только хрипел и закатывал глаза. Я поднатужился, закинул его на плечо, чувствуя, как от усилия стрела глубже входит в тело, и поплёлся к храму. Его кирпичные контуры уже прорисовывались в дыму. Я упал на четвереньки, пополз. Дышать стало чуть легче, но сил уже не оставалось. Перед глазами поползла муть, храм начал отдаляться, уходить вниз. Я успел подумать, что Шурка больше не встретит меня в камере перезагрузок, не принесёт хлеба…

— Открывай, открывай.

Надо мной склонилась Уголёк. Тонкое благородное лицо, безоблачный взгляд… Значит, она тоже умерла. Мы проиграли бой, и нубы похваляются победой. Конечно, хорошо быть сильным, когда за тобой полторы сотни вооружённых до зубов головорезов. А самосады… Что они могут сделать своими посохами? Только ночных шептунов отгонять. Вот же нелепость…

— Долго меня не было?

— Минуты две.

Я приподнял голову — рифлёные колонны, чаны с огнём, люди. Сотни людей. Я не в перезагрузочной камере. Господи, это храм!

— Дизель тебя вытащил, — пояснила Уголёк. — Ты молодец, ты донёс коротышку до самых дверей. Все самосады считают тебя героем.

По всем приметам я должен был умереть. Я надышался дыма, схлопотал стрелу в спину и уже чувствовал, как жизнь вытекает из меня, а мир скукоживается и пузыриться испорченной плёнкой. Очень знакомые ощущения. Но вместо подвала в здании ратуши я увидел такое милое и бесконечно красивое лицо Уголёчки. Что ж, может оно и к лучшему. Правда теперь придётся вставать и руководить защитой храма от посягательств из вне. Самосады, как я уже успел убедиться, были те ещё тактики.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Это Шурка меня вылечил? — спросил я, поднимаясь.

— Старейшина, — ответила Уголёк. — Тебе нельзя вставать. Господин Моасу сказал, что у тебя мало сил.

— К чёрту господина Моасу. Дверь держится?

Глупость спросил. Конечно держится, раз мы ещё живы.

— На хер мы ваще тащили твою колоду, полководец-любитель? — услышал я голос Дизеля. — Тут столько скамеек, на сотню дверей хватит.

— А ты что здесь делаешь?

— Тебя стерегу.

— Иди дверь стереги.

— Уголёш, это он мне вместо спасибо. В следующий раз брошу его посреди площади, пусть задыхается.

— Спасибо, Диз, а теперь пошёл к дверям.

Я перевалился набок, встал на карачки. Голова кружилась, но в целом я чувствовал себя здоровым.

— Так говоришь, Шурка вылечил?

— Старейшина, — поправила меня Уголёк. — У Шурки нет лекарств, чтобы лечить отравление угарным газом. А старейшина вылечил тебя при помощи посоха. Они настоящие маги.

Может они и маги, но слишком уж слабенькие. Не боевые. Их свет способен лечить и отгонять ночных шептунов, а этого мало, чтобы защитить деревню от кланов. Надо будет взять над ними шефство и наладить начальную военную подготовку.

Я выпрямился, повёл плечами. Уголёк хотела поддержать меня, но я отстранился. Как-нибудь без женской помощи устою. Вокруг на полу, возле колонн, вдоль стен сидели мужчины, женщины и дети. Лица понурые, на коже чёрные разводы. Над алтарём навис старейшина, водил ладонями, вызывал дымки, как будто у нас и без того дыма мало.

Возле храмовых дверей собралась вся наша группа. Дверное полотно было поджато колодой, а пространство вокруг завалили тяжёлыми дубовыми скамьями. На одной из них устроился Дизель с топором, готовый рубить каждого, кто прорвётся в храм.

Дверь содрогнулась, как от удара тараном, и отошла от косяка. Ещё несколько таких прилётов, и никакие подпорки её не спасут. Завал из скамеек нападающих сдержит, но ненадолго.

— Уголёк, сколько у тебя стрел?

— Пять. Каменные.

— Пять стрел. Каменные, — задумчиво повторил я. — Шикарный арсенал. Урон у них какой?

— Пять.

— Тоже пять. Пять стрел, пять урон. Раз, два, три, четыре, пять, вышла девка пострелять. Классика. Придётся бить криты. В твоём случае — в глаз. Сможешь попасть в глаз?

— С такого расстояния? Легко!

— Не торопись хвастать. Мишени наверняка будут скакать, как мыши по кухне, придётся предугадывать траекторию их движения. А интеллект у тебя…

— Хорошо у меня с интеллектом, — надула губки Уголёк.

— Я не про ум, не обижайся. Общие показатели интеллекта делают интуицию более, так сказать, интуитивной, а у тебя…

— Моя интуитивная интуиция в виде интеллекта имеет пять базовых очков и пять новоприобретённых. Достаточно?

— Надеюсь. Очень на это надеюсь.

Дверь снова содрогнулась и ещё больше отошла от косяка. В щель просунулась рука, Дизель с размаху врезал по ней топором. За дверью заорали, по полу покатились пальцы. Кому-то придётся перезагружаться.

Удары тарана посыпались один за другим. Голоса заорали в унисон: И-и-и, раз! И-и-и, раз! Посыпалась каменная крошка, но дверь пока ещё держалась, чего не скажешь о косяке. Шлицы вышли из пазов, кладка с одной стороны дала трещину. Я подсчитал, что при такой настойчивости гости пробьются к нам минут за двадцать, и уж тогда нубам торопиться будет некуда.

Через зал торопливо шёл старейшина, в глазах застыла тревога, посох в руке подрагивал.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Все самосады молятся за вас, игроки. И я молюсь тоже!

Мне было плевать на его молитвы.

— Что вы можете делать своими лучами? — кивком указал я на посох.

— Наша магия способна лишь помогать.

— Но раньше вы как-то отбивали нападения.

Старейшина огладил подбородок.

— Обычно мы встаём в круг и пускаем красные лучи. Они достаточно горячи, чтобы сдерживать грабителей, а если отряд небольшой, то могут отогнать их прочь. Иногда приходит помощь из соседней деревни, но сегодня я не стал бы на это надеяться.