Спорим, мы не разведемся? - Алла Биглова

А еще понимать, что они на своем человечьем трескочут. А то говорят что-то непонятное. Вот только имя свое, новое, выучил. Когда часто повторяют одно и то же, глядя на него, задумываешься, а не новый позывной ли дали.

Минуты в одиночестве тянулись очень долго. Наконец, входная дверь вновь отворилась, и на пороге квартиры появилась Лена. Она больше походила на бродячего зомби, и Беляш вновь вздохнул, увидев ее.

Он подбежал, потерся о ее ноги, старательно пытаясь сказать своим поведением, что все будет хорошо. Похоже, теплая шерстка Беляша не могла успокоить вселенскую боль, что испытывала Лена.

Она бросила сумку, невидящим взглядом посмотрела на котенка, отчего тот отпрянул, шмыгнула носом и, шатаясь, прошла на кухню. Там она выпила воды, дала котенку корма, хотя ему еще было рано есть.

Также шатаясь она прошла в спальню, где повалилась на кровать. Беляш удивленно наблюдал за ней. Она не двигалась. Беляш испугался и запрыгнул на нее, надеясь разбудить. Она не шевелилась.

Убедившись, что она дышит, котенок фыркнул. Это, что же, ему сегодня самому себя придется развлекать? Такого не было, когда оба двуногих было дома.

В надежде, что все устаканится, Беляш пошел покушал. А что еще делать в эти нелегкие времена? Когда он вернулся в спальню, Лена по-прежнему спала.

Нет, этих людей не поймешь! То ругают, что он ночью шумит и спать не дает, то спят днем, наплевав на свои же правила!

Некоторое время злой Беляш пытался развлечь себя сам, гонясь за очередной залетевшей мухой. Но в итоге он ее поймал и радостно съел.

Двуногая так и не проснулась.

Вздохнув, котенок запрыгнул на кровать, свернулся калачиком, прижался к девушке. Замурлыкал.

Оставалось надеяться, что этот тяжелый период и гнетущая атмосфера дома рано или поздно пройдет.

А он подождет, когда это сладостное время настанет.

Глава 16

Друзья спешат на помощь

Елена

Несколько часов гуляю по парку, позволяя ногам идти куда глаза глядят. Не чувствую себя живой. Не чувствую способность мыслить здраво.

Почему после разрыва отношений так невыносимо тяжело и грустно? Неужели я не просто растворилась в них, я потеряла себя? Что со мной не так? И почему я вовремя не сказала, что не хочу расставаться?

Только после того, как страсть стихает и гормоны перестают шалить, понимаешь, что хорошие отношения — это не только радость, смех, веселье и качественный секс, но и долгая кропотливая работа не только над собой, но и над отношениями тоже. Потому что иначе взаимопонимание теряется, начинаются ссоры, скандалы, вы все больше не слышите друг друга и в какой-то момент точка кипения достигает предела.

А затем вы остаетесь друг без друга. И один понимает, что без второго не может, а второй, оклемавшись, начинает дышать свободно. Начинает понимать, что и без второго ему хорошо живется.

Я так хотела уйти, я так надеялась, что я буду тем вторым человеком, но оказалась первым. Как иронично, что тот, кто до последнего боролся за отношения, оказался тем, кто легко из них ушел и вздохнул с облегчением.

Спала как убитая. Просто потому, что в какой-то момент организм решил, что больше не может без сна.

Когда просыпаюсь, не могу понять, день или ночь за окном. Беляш спит неподалеку, а я не чувствую себя выспавшейся или отдохнувшей. От осознания произошедшего трясет, и я пытаюсь уговорить себя не скатиться в истерику вновь.

Встаю, наливаю теплый ромашковый чай, а предрассветные сумерки как бы намекают, что за окном-таки близится утро. Как-то на автомате отпрашиваюсь с работы — просто не смогу сегодня собрать мозг в кучу.

Как же я могла его потерять? Человека, за которого держалась и боролась несколько лет? Почему я обо всем забыла и помнила лишь свои обиды?

Замечаю смс-ку от Лизы — они вернулись в город, и она пишет, что сегодня может ко мне заехать. Отвечаю коротко, что может приехать в любое время — я только буду рада ее увидеть.

Хочу дописать «потому что устала от одиночества», но потом стираю это. Не хочу портить подруге настроение. Да и о каком одиночестве идет речь? Гриша только позавчера уехал, а я уже расклеилась.

Усталость вновь берет верх, насыпаю Беляшу еду, а сама иду в кровать, где Беляш подползает к моей голове и мурлыкает, как самый настоящий трактор.

Прижимаю его к себе, глажу и пускаю слезу в его белоснежную шерстку. Он фырчит — ему явно не нравится быть мокрым, но не вырывается.

И я вновь проваливаюсь в сон, надеясь, что после станет легче, что боль уйдет, и я перестану так невыносимо чувствовать себя.

Может, ну его и рискнуть? Написать Грише, что все еще люблю его? Даже если он отошьет и скажет, что все кончено, я хотя бы попытаюсь все исправить…

Но не успеваю этого сделать — организм окончательно устал, и я погружаюсь в сон.

Просыпаюсь оттого, что кто-то хозяйничает на кухне. Первая мысль, что это вернулся Гриша, что он почувствовал, что я нуждаюсь в нем. Потом я замечаю Беляша, который буквально вжался в постель и хмурюсь. Котенок точно бы сейчас висел на своем любимом хозяине.

Осторожно выхожу из спальни и заглядываю на кухню. Облегченно выдыхаю: там Лиза, она готовит нам завтрак.

— О, проснулась, засоня, — усмехается она.

— Как ты здесь оказалась? — тихо интересуюсь я, пытаясь вспомнить, вернула ли она мне ключи, когда съезжала к своему будущему мужу.

— Долгая история, — отмахивается она и продолжает меня отчитывать: — Ты знаешь, как мы с Ярославом разнервничались? Я тебе и звонила, и писала, но трубку ты не брала. Мы к дому подъехали — Ярослав уже Грише позвонил и выяснилось, что он съехал от тебя в субботу.

Виновато опустила глаза. Я ведь так и не смогла написать подруге, что мы как бы расстались.

— Гриша уже хотел приехать и проверить, но у меня оказались ключи. Я зашла домой и увидела, что ты спишь! Поразительно: телефон не на беззвучном режиме, а ты не слышишь.

Из всего этого я, конечно же, услышала, что Гриша заволновался, поэтому аккуратно спросила:

— И, что, Гриша приедет? — мне очень хотелось, чтобы в моем голосе было меньше надежды, но вопрос прозвучал, как будто я этого очень хотела.

— Нет, я уже открыла своим ключом и написала мужчинам, что ты просто очень крепко спишь, — выдает она, а я вздыхаю и киваю. — Ты мне объяснишь, что произошло?